Избранница колдуна (СИ) - Лис Алеся

Даже сейчас, когда весна лишь несмело ступает по земле, уже всюду заметны первые нежные и робкие цветы, радующие взор уставших от зимних холодов, теплолюбивых южан. Такого я не видала ни на Земле, ни в воспоминаниях Касси. И искренне считала этот обычай довольно-таки милым и славным.

Но Адовин, он просто прекрасен. Вместо буйства цветов — изыски архитектуры, вместо разноцветных клумб — вечнозеленые изгороди и кустарники, которые даже в холодную пору позволяют насладиться растительностью.

В то время, когда в гораздо более теплом Моренае только-только проклевывались на ветках деревьев почки, и нежные липкие листочки несмело пробивались сквозь коричневые створки завязи, Адовин уже радовал пышной листвой. Хотя и располагался гораздо севернее, чем моя малая родина.

А привычка украшать дома фигурами жутких мифических существ и вовсе ошеломляет. Жители Адовина считают их защитниками, призванными охранять их семьи от злых сил. Поэтому даже на самом бедном и невзрачном домике размещается хоть одна маленькая фигурка химеры, мантикоры, дракона или кого-то другого, не менее жуткого, но прекрасного в своей жути.

Заплатив въездную пошлину, наша карета минует городские врата, естественно увенчанные двумя страшными и злыми мантикорами, и выезжает на главную дорогу, мощенную гладкой брусчаткой.

Размеренный стук колес перекликается с возбужденным сердцебиением. Мы с Тентой, как две любопытные мартышки, выглядываем из окон. И если я хоть как-то пытаюсь сдержать прилив эмоций, то служанка, широко раскрыв от удивления рот, глазеет на все и всех, и ничуть не стесняется.

— Леди Кассия, смотрите! — то и дело тычет она пальцем в очередную достопримечательность.

Я в ответ лишь киваю и сдержанно улыбаюсь. Хотя и для самой подобные зрелища выглядят диковинкой.

Но чем ближе королевский дворец, тем сильнее волнение. И уже совсем не отвлекают ни зазывалы на ходулях, рекламирующие товары в столичных лавках, ни балаган на площади, ни причудливые особенности столичной архитектуры.

Если раньше я просто боялась встречи с королем, то теперь меня внезапно начинает терзать мысль, что к нему мы не попадем. Приедем к воротам дворца, а нас не пустят, прогонят взашей. Что письмо? это ошибка какая-то, или стражей не предупредили о прибытии никому не известной Кассии Отгриф… или уже не Отгриф, а Киндлоу. Тогда мне точно не узнать, что случилось с мужем. А я должна разобраться в этой мутной истории. Просто обязана. Сивард помог мне, разве я могу не отплатить ему той же монетой? Да и страх, что вопрос о моем будущем решили без меня, тоже откровенно мучает. Пугает и злит. Неимоверно.

И в тот момент, когда кажется, что я вот-вот лопну от нетерпения и напряжения, карета подкатывает к изящным кованым воротам резиденции его величества Олеальда Гильстена. Сухим комком прокатывается по горлу слюна, пока стражники пристально разглядывают наш пыльный, добротный, но такой невзрачный и провинциальный экипаж.

Спустя, кажется, целую вечность, створки железных ворот, наконец, бесшумно и пугающе медленно отворяются. Поскрипывая осями, карета вкатывается на широкую подъездную аллею, которая, сделав широкий полукруг, огибает огромный фонтан и ведет к главному входу.

— Леди Кассия, какая красота, — пищит, притихшая было, Тента, снова принимаясь восторгаться окружающим.

Только мне уже не до снисходительных улыбок.

Возле дверей административного крыла королевского дворца стоит множество карет. Наша едва-едва находит место, чтобы вклинится в общий ряд. То ли у его величества сегодня приемный день, то ли тут всегда такое столпотворение.

Я еще несколько минут сижу в нашем экипаже, пока Тента изо всех сил пытается привести меня в порядок, переплетая волосы в аккуратную прическу и очищая платье с помощью небольшой щеточки. Даже умудряюсь протереть руки и лицо небольшим лоскутком ткани, смоченным розовой водой. Ибо вряд ли мне дадут возможность освежиться во дворце. А предстать перед монархом неряхой я не желаю.

Вчера, в гостинице Русата удалось принять ванну, тщательно промыть волосы и подобрать на сегодня новый наряд, из ткани, которая почти не мнется. Так что теперь я относительно чистая и опрятная. И это придает уверенность. Прослыть провинциальной замарашкой откровенно не хотелось бы. Хотя не тешу себя надеждой в том, что буду выглядеть на уровне придворных дам, в распоряжении которых лучшие столичные модистки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Только спустя несколько минут понимаю, что оттягиваю пугающий момент, пускай нужными и важными вещами, но факт на лицо. Как и понимание того, что в четвертый раз нервно протирать ладони уже излишне. Они чистые до скрипа, а прическа идеальна — волосок к волоску.

— Что ж, — вздыхаю. — Пусть сила источника нам помогает.

Тента испуганно закусывает губу, тоже волнуясь. А я ощущаю, как глубоко в сердце откликается ласковым теплом знакомая магия, и решительно берусь за ручку кареты.

Глава 35

Карет на площадке ощутимо уменьшилось. Посетители понемногу рассосались, видимо, решив свои проблемы во дворце. А экипажи тех, кто планировал задержаться подольше, переправили в более удобное место, где лошадкам причитается корм и уход.

Нашу тоже вознамерились убрать. По крайней мере, взгляд парнишки, который как раз целенаправленно топает к нашей честной компании, красноречиво уведомляет об этом.

За мной из недр кареты выпрыгивает Тента. Уорах тоже соскакивает с козлов и выжидающе смотрит на приближающегося молодого человека. Оставив мужчин разбираться с транспортом, отхожу в сторону и осматриваю здание.

Административная часть, как и подобает, выглядит строго и неприступно. Четкие резкие линии, скромные украшения и с подозрением смотрящие со своих постаментов горгульи. Жуть… В ярком послеобеденном солнце их глаза опасно поблескивают красноватым светом. И отчего-то я уверена, что в глазницы чудовищ вставлены отнюдь не стекляшки.

А к нам уже спешит высокий худощавый мужчина, одетый в красную с золотыми позументами ливрею.

— Леди? — низко кланяется он, остановившись в шаге от меня.

— Я Кассия Киндлоу, в девичестве Отгриф. — уведомляю, и достаю из рукава королевское письмо. — Его величество велел мне прибыть к дворцу.

— Добро пожаловать, леди Кассия, — снова кланяется лакей. — Я проведу вас в приемную.

Ну, как я и думала. Ни освежится, ни посетить уборную мне не дают. Тента и Уорах следуют за мной. Крепкий конюх, тоже, между прочим, опрятно и красиво одетый в форму цветов Отгриф, несет сверток, в котором покоится наш подарок.

Крыльцо насчитывает не менее двух десятков мраморных ступеней. Они сверкают на солнце, как свежевыпавший снег, пугая своей белизной и блеском. А я всерьез опасаюсь поскользнуться и грохнуться с них. Новые туфли, купленные по случаю поездки, немного жмут, а каблук красив, но настолько неудобен, что я едва переставляю ноги. Конечно, с земными шпильками этой обувке не сравниться, но для моих, привычных к простым башмакам ног даже такой маленький каблучок сущее испытание. Щиколотка ходит туда-сюда, и я искренне благодарю моду на длинные платья, позволяющую скрыть мой позор.

Высокие двери распахиваются перед нами. И оба лакея, стоящие у них, учтиво кланяются. Они похожи на нашего сопровождающего, словно братья-близнецы, и я всерьез решаю, что персонал тут подбирается еще и по внешним признакам.

Холл сверкает белым мраморным полом и такой же лестницей. Перила блестят позолотой, а люстра, висящая высоко-высоко над головой, отбрасывает солнечные зайчики хрустальными подвесками.

Тента крутит головой по сторонам и только сдавленно охает. Все вокруг буквально кричит о роскоши и богатстве. Королевский дворец, как-никак…

Мы поднимаемся на второй этаж и сворачиваем налево, попадая в длинный светлый коридор. С одной стороны его стены украшены пейзажами и портретами. А через каждые двадцать шагов на небольшом постаменте возвышаются рыцарские доспехи. Они, словно стражи, горделиво стоят на посту. И меня разбирает любопытство заглянуть под забрала — интересно, как они держатся в вертикальном положении.