Варвары - Александр Мазин

– Самую малость. Считай, что я больше с тем самым ружьишком, которого у нас нет, на номере стоял. Плюс навыки выживания.

– Ну, навыки выживания и у меня есть! – самонадеянно заявил Алексей.

Подполковник хмыкнул, но комментировать не стал.

– Зато я, Генка, рыбачить умею! – сообщил Коршунов.– А рыбы тут – прорва. Я сегодня видел, как барбоска одна голову рыбью жрала. Так если по голове судить, здесь в этой реке такие рыбины ходят… Мечта! Нам и не снилось! Слышь, командир, давай завтра на рыбалку сходим?

Черепанов встал. С наслаждением потянулся.

– Давай! – настаивал Коршунов.– Ухи поедим. Я – рыбак заядлый.

– Угу.– Черепанов ухмыльнулся.– Спереди крючок, сзади дурачок, что это?

– Шутки твои брить пора,– буркнул Коршунов.

– Дурачка я вижу.– Геннадий сделал соответствующий жест, если вдруг непонятно, кого он имеет в виду.– А вот все остальное… Хотя леска и крючки в НЗ должны быть….

– А я знаю, как рыба по-здешнему будет! – похвастался Коршунов.

– Как?

– Фиск. Или фиске, как больше нравится. Они все равно понимают. Со жратвой разберемся. А вот с оружием….

– Это ты верно поймал,– согласился Черепанов.– Было бы тут житье спокойное, не стали бы аборигены частокол на холме ставить. Соображения есть по этому поводу?

– Кислые у меня на этот счет соображения,– сообщил Коршунов.– Но – однозначные. Надо оружием обзаводиться. Вот секиру заначим, к примеру.

– По мне – так наши тесаки сподручней,– сказал подполковник.– Но с оружием вопрос нужно решать кардинально. Нужно и можно.– Черепанов почесал колючий подбородок.– Кузнец в селе имеется. Надо только подход к нему найти. Но оружием, сам понимаешь, еще и владеть надо.– Командир перевернул поросенка на другой бок.– Вот ты, например, где это так ловко топориком махать наловчился? На каратэ своем?

– Я не каратэ занимался,– с некоторой даже обидой возразил Алексей.– А то ты не знаешь!

– Уймись. Шутка. Отвечай на вопрос.

– Нет. На тренировках мы с палками, с нунчаками, с ножами – да, бывало. А с топором – это на мелиорации.

– Не понял?

– Я в студенческие годы на мелиорации халтурил,– пояснил Коршунов.– Канавы от кустарника всякого чистили. Это в основном топором делается. И хороший навык нужен, чтобы быстро.

– О том и речь. Чтобы БЫСТРО орудовать тем же топором, которым ты так ловко рубишь сучья, но уже не в быту, а в бою,– нужен навык. Безусловно, мы с тобой сможем действовать и топором, и рогатиной – на примитивном уровне. Кроме того, мы с тобой благодаря тренировкам и предполетной подготовке – в отличной физической форме. Но и у местных она не хуже.

– Судя по тому, что мы видели сегодня утром,– заметил Алексей,– реакция у местных – не ахти какая. Хотя сила есть, этого не отнимешь. При том, что ты местного главного силача, Герменгельда этого, одним движением на три точки поставил.

– Болевым,– уточнил Черепанов.– При том, что навыков освобождения от захвата у него никаких. Да он вообще о сопротивлении даже не помышлял.

– А Сигисбарн?

– Ты пойми, Леха,– проникновенным голосом произнес Черепанов.– Это же не воины, это крестьяне. Пусть у них в каждом доме щиты висят – все равно.

– Думаешь, такая существенная разница?

– Еще какая! Примерно как между обычным срочником и полевиком из «Вымпела» или «Альфы». Ладно, хорош лясы точить! – Он снял поросенка, подкинул в очаг дровишек, чтоб светлей было, и дареным ножом в три секунды расчленил жаркое на две примерно равные части.– Давай похаваем, а там и на боковую. Утро вечера… Сам знаешь.

Глава двадцать девятая Алексей Коршунов. Девушки

Но выспаться как следует в эту ночь полковнику Черепанову не удалось. Равно как и Алексею Коршунову.

– Сдается мне, кто-то там ходит,– внезапно произнес Черепанов.

Оба прислушались. Точно, кто-то возился у плетня. Довольно шумно. Потом притих.

– Псина приблудная,– предположил Коршунов.– Или зверушка какая…

– Может, и зверушка,– с сомнением проговорил Черепанов.– Пойду-ка я гляну. Отолью заодно,– и потянулся за тесаком.

– Фонарик возьми,– посоветовал Алексей.

– Ни к чему.– Командир качнул головой.– Нефиг аккумуляторы сажать. Я в темноте вижу, как кошка.

Прежде чем Коршунов придумал, что бы еще такое сказать, командир уже откинул шкуру и исчез в темноте.

Буквально через несколько секунд снаружи раздался его голос, затем другой голос, потоньше, что-то пискнул – и оба, полковник и нежданный гость, ввалились в избу.

– Глянь-ка, какую зверушку я поймал! – Очень довольный, Черепанов подтолкнул в спину Фретилову дочь, Рагнасвинту.

Девушка застыла посреди избы. Потупилась скромно.

– Ты только глянь, Леха, сколько на ней навешано! – насмешливо произнес Черепанов.– Я и не знал, что Фретила наш под нового русского косит.

Коршунов пригляделся: а ведь верно! Неровное пламя очага отражалось в желтых плоскостях незамысловатых украшений из вполне узнаваемого металла.

– В сумме на полкило потянет,– заметил командир, похлопал гостью по плечу: – Ну, что молчишь, красавица? Говори, зачем пришла? И к кому? К нему небось? – Он жестом показал на Коршунова.

– Кончай наезжать на девушку, командир! – возмутился Коршунов.– Иди сюда, милая, присаживайся… – Он протянул ей руку.

Рагнасвинта сделала шажок, потом вдруг вскинула голову, быстро проговорила что-то и тут же умолкла.

«Красивая девочка,– подумал Алексей.– Хотя в этом возрасте все девочки – красивые. Если не колются или еще какой дрянью не испорчены. Любопытно, какая у нее фигурка?»

То, что угадывалось под балахонистым платьем, казалось многообещающим. А вид – забавный. Особенно косы баранками. В сочетании с ожерельями из золотых монет. Ба, у нас даже косметика имеется: брови начернены.

Маленькая ладошка оказалась жесткой, а пальчики сильными. Понятное дело, крестьянская девочка: сорняки полоть, козу-корову доить.

Алексей представил, как Рагнасвинта, присев на корточки, доит корову… Картинка показалась эротичной.

– Так, ладно,– сказал Черепанов.– Вы тут общайтесь, а я пошел.

И вышел из избы.

– Эй, погоди! – Алексей рванулся за ним, остановился, глянул на Рагнасвинту: – Присядь, милая! Ситья! Я сейчас вернусь!

Рубаха командира смутно белела в темноте. Геннадий направлялся к реке.

– Стой, погоди! – крикнул Коршунов.– Да погоди ты!

Черепанов остановился.

– Ты зачем девушку бросил? – спросил он.– Да не стремайся ты! – Геннадий негромко засмеялся.– Иди-ка обратно, а я часика два погуляю.– Он глянул на светящийся циферблат часов.– Хватит вам двух часов? Или давай я спальник возьму…

Со стороны избы донесся пронзительный женский вопль.

Космонавты, чуя недоброе, бросились к дому…

В избе шел бой. Отчаянно визжа, вцепились друг другу в волосы Рагнасвинта и Алафрида, беленькая дочка старосты.

– А ну прекр-ратить без-зобразие!!! – грянул с порога командирский рык Черепанова.

Девушки отпрянули друг от друга, как кошки, которых окатили водой.

Обе – растрепанные, раскрасневшиеся и очень похожие. Разве что Алафрида – повыше ростом и потоньше. В коротком бою их внешность еще не успела понести потерь, но глаза гневно сияли, и обе были донельзя очаровательны.

Черепанов солидно откашлялся.

– Так,– произнес он грозно.– Почему бардак на вверенной территории? Кто разрешил безобразничать?

Рагнасвинта посмотрела сначала на него, потом на Коршунова. На мордашке нарисовалось мучительное стремление понять. Алафрида не удержалась, что-то презрительно бросила: мол, не слушайте вы эту дуру, милорды боги. И украдкой покосилась на постель Коршунова.

Но взгляд не был намеком на нечто интимное, поскольку был обращен конкретно на алый лоскут парашютной ткани, приспособленный в качестве простыни.

– Короче так, командир,– быстро сказал Коршунов.– Беленькая твоя, рыженькая моя. Договорились?

– Ты думаешь? – с сомнением произнес Черепанов.

– Ну, Генка, ты даешь! Если две девицы приходят ночью в гости к двум мужикам, то уж не чаю попить, а? Так что давай действуй. А мы пошли.

Коршунов вытащил из мешка свернутый спальник, кивнул Рагнасвинте:

– Комон, бэби!

– Постой, ты куда? – ухватил его за рукав Черепанов.

– На речку,– ухмыльнувшись ответил Алексей.– Люблю ночью в теплой водичке искупаться.

– Опасно, ночь…

– Не смеши! Двум девчонкам – не опасно, а здоровому мужику – опасно. Ладно, специально для тебя топор возьму.– Он поднял секиру, продел рукоять в петлю на поясе, взял за руку Рагнасвинту и покинул помещение.

Блондиночка Алафрида, открыв рот, взирала на беседующих богов. Когда младший бог отдал явное предпочтение Рагнасвинте, дочь Хундилы нахмурила бровки, но когда стало ясно, что младший бог собирается уходить, а старший – нет, ее личико разгладилось.