Драконьи грезы разужного цвета - Татьяна Патрикова

У шута, в прямом смысле слова, глаза на лоб полезли от такого тона, обращенного к великому и ужасному Драконьему Лекарю. Шельм как-то предпочитал льстить себе, что только он может позволить себе такую роскошь. А Ставрас расхохотался в голос и похлопал дракониху по бронзовому боку.

— Не переживай. Ты Шельму и так понравишься. Он у нас вообще слабость к драконам питает.

— Правда? — кокетливо стрельнув глазками в сторону застывшего столбом шута, осведомилась она.

— Правда-правда, — заверил лекарь и обратился к Шельму: — Ну, ты что застыл-то? Говорящего дракона что ли никогда не видел?

— Наяву не видел, — уязвлено буркнул Шельм, и подошел к ним с драконом. А потом неожиданно для обоих поинтересовался: — Дирлин, мне тут Ставрас сказал, что любой дракон подтвердит, что Драконий Лекарь не является драконом. А вот скажи мне, Радужный Дракон — это обозначение особенного дракона или титул существа, уже как таковым драконом не являющегося?

— Как ты правильно подметил! — восхитилась Дирлин. — Понимаешь, Радужного нельзя назвать драконом.

— Почему?

— Ну, вот у вас людей есть боги. И многие из них внешне похожи на людей и, порой, подвластны человеческим страстям и желаниям, так?

— Так.

— Но от этого они не становятся людьми.

— Значит, Радужный Дракон — ваш бог?

— Нет. Не совсем. У нашего племени нет богов…

— Зато есть Драконий Лекарь, — перебил её шут, хитро прищурившись, глядя в желтые глаза Ставраса.

— Ты заблуждаешься, — нарушила их переглядывание Дирлин. — Драконий Лекарь — он лекарь и есть. А Радужный он… нечто иное, чем человекообразное существо.

— Ну, спасибо, дорогая, — фыркнул Ставрас. — Обласкала.

— Значит, лекарь и Радужный не одно лицо? — не унимался шут.

— Ну, как они могут быть одним лицом?! — воскликнула Дирлин и от переизбытка чувств даже села на задние лапы.

— Понятно, — погрустнел шут, который уж было начал думать, что все-таки нашел разгадку Драконьего Лекаря.

— Раз ты выяснил то, что хотел, — нарушил его тяжкие раздумья Ставрас, — может быть, приступим?

— Да, конечно, — встрепенулся все еще задумчивый Шельм и подошел к Дирлин вплотную.

Опустился перед ней на колени, удобно расположившись между мощных передних лап. Дракониха медленно снова легла на траву. Шут протянул руки, упираясь в бронзовую грудь, закрыл глаза и прислонился к чешуе дракона лбом. Магический покров Дирлин, действительно, был довольно сильно потрепан. Шельм сосредоточился и начал перекачивать живительную силу, не обращая внимания на манипуляции Ставраса, занятого порванным крылом

Когда они закончили, Дирлин сразу же превратилась в человека. Юную девушку лет семнадцати-восемнадцати, с медно-рыжими косами и большими зелеными глазами. Очень хорошенькую, надо признать.

Но вымотанному до предела шуту было не до ее привлекательности. Зато девушка явно не собиралась мириться с таким пренебрежением к своей персоне с его стороны. Посмотрела в глубоко запавшие бирюзовые глаза парня и, недолго думая, кинулась ему на шею. Шельм опешил, инстинктивно шарахнулся в сторону и отвернулся, подставляя щеку вместо губ, когда Дирлин попыталась поцеловать его, вроде как в благодарность.

Ставрас, встретившись с полными муки глазами шута, вопросительно изогнул бровь, прочитав в них почти паническое: "Отцепи её от меня!"

— Я тебе совсем не нравлюсь, да? — взмахнув пушистыми ресницами, опечалилась девушка, но из цепких лапок шута не выпустила.

— Как можно, дорогая, — сладким голосочком пропел немного пришедший в себя шут и даже чмокнул её в аккуратный носик. — Но, прости, мое сердце принадлежит другому.

— Человеку?

— Э, не совсем.

— Девушке?

— Нет.

Озаренная догадкой девушка-дракон посмотрела через его плечо на стоявшего в стороне лекаря, тот с улыбкой развел руками. В её глазах мелькнуло странное выражение, но шут даже анализировать не стал, чтобы оно могло обозначать. Единственное, чего бы ему сейчас хотелось, оказаться от этого конкретно взятого дракона подальше.

— Это правда? — требовательно вопросила Дирлин у лекаря.

— Он говорит, что да, — кивнув в сторону шута, отозвался тот.

— А ты?

— Что я, дорогая?

— Как ты к нему относишься?

— Достаточно трепетно, чтобы уважать его чувства, — резко посерьезнев, бросил Ставрас.

Девушка замерла, медленно разжала руки и отступила.

— Прости. Я не хотела претендовать на того, кого ты выбрал для себя, — повинилась она, опуская взгляд.

— Еще не выбрал, — непреклонно произнес Ставрас. Подошел, взял Шельма, совсем растерявшегося от такого обмена любезностями за руку, и повел за собой. Дирлин поспешила за ними.

Шельму не терпелось остаться со Ставрасом наедине и прояснить некоторые вопросы. Но он на самом деле был вымотан всем случившимся, и поймал себя на мысли, что даже говорить и уж тем более добиваться от Ставраса правды, у него просто нет сил. По дороге к лагерю он несколько раз споткнулся. И непременно бы расквасил себе нос или разбил лоб о какое-нибудь близ стоящее дерево, если бы Ставрас его вовремя не ловил. Раз на пятый лекарю надоело.

— Отпусти себя, — требовательно бросил он.

— Что? — не понял в первый миг шут.

Но тут лекарь легко подхватил его на руки, и голова Шельма как-то сама собой оказалась у него на плече. Он хотел возмутиться, честно хотел, но не смог. Лишившись опоры, тело обмякло, глаза закатились, и шут провалился в глубокий обморок, плавно перетекший стараниями лекаря в безмятежный сон.

Шельм открыл глаза и увидел холмы. Высокие и низкие, почти пологие и покатые, разные, и от подножия до самой вершины покрытые вереском, перешептывающимся на разные голоса под ласковой рукой ветра. Такой же ласковой, как та, что расчесывала и перебирала сейчас ему волосы.

Он знал, что спит. Он всегда чувствовал сон. Но отчего-то в этот раз ему показалось, что эта вересковая пустошь существует не только в его сне, но и где-то еще, за гранью их мира. Повернув голову, он увидел Ставраса, обнаружив себя лежащим у него на коленях.

— Я сплю, — убежденно побормотал шут.

— Я знаю, — отозвался лекарь, не опуская глаз. Он смотрел вдаль и, кажется, видел не только бездушный вереск.

Шельм тихо вздохнул и даже не подумал подняться, напротив, чуть-чуть перекатил голову по его бедру, устраиваясь удобнее. Лекарь тоже не спешил убирать руку из его волос, все так же осторожно и бережно расчесывая их пальцами и массируя затылок.

— Почему ты оттолкнул её? — тихо поинтересовался он.

Шельм не ответил, тогда Ставрас продолжил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});