Тридцатилетняя борьба, или Новейшая история России - Валерий Евгеньевич Шамбаров

БТР, экипажи погибли. Крепко досталось добровольцам-«афганцам». Их привлекли к атаке и зачем-то посадили десантом на броню БТР. Когда они спешились у баррикад, другие подразделения считали непонятных людей в камуфляже без знаков отличия «незаконными формированиями», поливали огнем.

Работали и непонятные снайперы, причем их пули поражали бойцов обеих сторон. Позже расследование так и не установило, что это были за снайперы. Осталось несколько недоказанных версий. Одна — что это были «чердачники» из службы безопасности президента (прикрывающие его с крыш и чердаков во время выездов) [50]. Другая — что Ельциным и Коржаковым были приглашены сотрудники иностранных спецслужб или израильского «Бейтара» [39]. А народный депутат Илья Константинов ссылался на сделанные ему признания Гусинского, что действовали частные охранные структуры группы «Мост» и других олигархов.

Но при всей этой неразберихе атака БТР и БМП, поливающих огнем, смела и покосила защитников баррикад у Белого дома, они хлынули укрываться в здание. В 9 часов шесть танков, заняв позиции на Калининском (Новоарбатском) мосту, стали бить из орудий по верхним этажам. Выпустили 12 снарядов, там возникли пожары. Но на стрельбу стали собираться и толпы… зевак. Полюбоваться на интересное зрелище. Милиция пыталась заставить их разойтись, но безуспешно. Хотя перестрелки возобновлялись хаотически, среди праздных зрителей тоже были убитые и раненые.

Защитники Белого дома еще некоторое время упорствовали. Около 14:30 не выдержали. Начали выходить из горящего здания, сдавать оружие. Их сажали в автозаки и автобусы, отвозили в спорткомплексы «Лужники» и «Дружба», превращенные в импровизированные лагеря. В 15:00 отряды спецназа министерства безопасности «Альфа» и «Вымпел» получили приказ на штурм здания. Это грозило массовыми жертвами, и командиры «Вымпела» отказались — за что позже отряд был переведен в состав МВД. «Альфа» отказываться не стала, но и штурмовать тоже. Повела переговоры с руководством Верховного Совета, пообещав безопасность. В общем-то было ясно: Белый дом обречен. Но и выйти оттуда люди боялись, чтобы в хаосе не получить чью-то пулю. Получив гарантии «Альфы» и ее охрану, в 17:00 объявили общую сдачу. Вышли и были взяты «в плен» 700 человек. Хасбулатов, Руцкой и Макашов потребовали, чтобы их безопасность гарантировали западные дипломаты, они были арестованы в 19 часов.

Отдельные группы защитников просачивались через кольцо, выбирались через подземные коммуникации. Их вылавливали по Москве. Был объявлен комендантский час, ночью в разных местах возникали перестрелки. Чьим-то выстрелом из гранатомета был подожжен БТР возле Белого дома. Однако нередко эти инциденты очень напоминали провокации. Например, группа людей напала на здание «Итар-ТАСС», и пресса раструбила о «красно-коричневых». Хотя один из нападавших был убит, другой ранен и доставлен в военную прокуратуру. Оба оказались офицерами Таманской дивизии, по показаниям задержанного, их группа получила приказ дестабилизировать обстановку в центре города [126]. Атмосфера царила взвинченная. Шесть человек были убиты за «неподчинение патрулям» — случайные прохожие, пьяные.

А провокаций во всей этой истории вообще хватало. Мы уже отмечали, что Гусинский проговорился об участии частной охраны группы «Мост» в боевых действиях на стороне президента. Но начальник аналитического управления холдинга «Мост», генерал КГБ Бобков «помогал» обороне Белого дома, свел Хасбулатова с Баркашовым и постарался, чтобы столь разные деятели договорились между собой. А после падения Белого дома тот же Бобков обеспечил скрытый вывод бойцов РНЕ [136]. Зато их флаги и нашивки с «коловратом», напоминающим свастику, запечатлелись повсюду.

Большой шум был раздут вокруг участия в боях за Белый дом казачьего отряда «Днестр» из Приднестровья. На них сваливали действия неведомых снайперов. Никаких следов этих казаков не нашли, но писали о «профессионалах». Дескать, сумели выбраться с оружием, даже своих погибших вывезли. Лишь в 2013 г. в интервью НТВ офицер «Днестра» Сергей Лещенко раскрыл, что их приезжало всего 12 человек, без всякого оружия, — а выбраться они действительно сумели, но еще до начала боев.

Нагнетанию провокационных настроений способствовала публикация в «Известиях» 5 октября «Письма сорока двух». Его подписали культурные деятели либерального толка, как Алесь Адамович, Мариэтта Чудакова, Булат Окуджава, Василь Быков, Белла Ахмадулина, Роберт Рождественский, Лев Разгон, Римма Казакова, Андрей Нуйкин, подписал и изображавший из себя «патриота» академик Дмитрий Лихачев. Они не только одобряли расправу, но и жаждали крови, расправы. Клеймили защитников Верховного Совета как «фашистов», призывали к самым строгим карам, требовали запретить «все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений», к жестоким наказаниям за подобную деятельность, к закрытию всех газет и телепрограмм патриотического толка. Даже профессор истории Университета Флориды В. Солонарь назвал это письмо «возмутительным примером дискредитации политических оппонентов: чтение этого письма и сегодня вызывает вопрос, кто тут больше подобен „фашистам“ — те, кого письмо называет таковыми, или его авторы?» [111].

Патриотические деятели российской культуры и науки были возмущены таким выступлением либералов. От них отвернулись многие вчерашние почитатели. А известные диссиденты Синявский, Максимов, Абовин-Егидес опубликовали другое письмо, требуя от Ельцина: «Только отставка. Монастырь. Грехи замаливать». Но в отставку он, конечно же, не подал. О монастыре тем более не помышлял. Он был победителем. Но Ельцину все же пришлось сделать скорбное лицо, объявить 7 октября днем траура. Общее число погибших разные источники оценивают от 124 до 187, раненых от 368 до 437. Причем эти данные не полные. Периодически всплывают новые фамилии жертв, не попавшие в составленные списки.

Конечно, произошел самый настоящий государственный переворот. Если провокация августа 1991 г. уничтожила власть коммунистической партии, то октябрь 1993 г. доломал всю систему советской власти. Но при этом потерпела разгром и патриотическая оппозиция. И если любое силовое подавление беспорядков в СССР — в Тбилиси, Баку, Вильнюсе — вызывало яростные нападки западных держав и СМИ, то расстрел законного парламента и его защитников получил от них полную поддержку. О Верховном Совете указывали, что там не было «здоровой демократии», а действия Ельцина президент США Клинтон вполне одобрил, указал, что теперь «нет препятствий для демократических выборов» [103].

Однако сейчас, из будущего, можно задаться и другим вопросом. Могла ли стать гипотетическая победа сторонников Верховного Совета благом для России? Очень и очень сомнительно. Слишком разные силы и организации сошлись в их рядах. Хасбулатов, Руцкой, Макашов, Анпилов, Баркашов, Терехов, Бабурин, Воронин… Коммунисты, национал-патриоты, монархисты, да и просто ренегаты, считавшие себя обиженными при дележке «теплых мест». Объединяло их только одно — противостояние с Ельциным и его командой. Без него и объединение бы исчезло. Очевидно, пошла бы грызня за власть, и те же группировки схлестнулись бы между собой. С большой долей вероятности это обернулось бы гражданской войной — точно так же, как в Таджикистане.

Но и в планы зарубежных