Нежный враг - Конни Мейсон

Чувствовать тепло ее тела было мучительно. Оно настигало его, как он ни отодвигался, какую позу ни принимал. Оставалось разве только уйти и лечь спать где-нибудь в другом месте. Или можно было взять то, что принадлежит ему по праву, и использовать Ариану по ее предназначению. Как задумано Богом.

Он повернулся и притянул ее к себе.

Его губы нашли ее уста. Пока она не проснулась окончательно, тело ее поднялось навстречу к нему.

Он соблазнил ее во сне, и было поздно усмирять желания тела, трепет плоти, сладкий до боли ответ, который он обманом вырвал из нее. Сообразив, что происходит, она решила отвергнуть его притязания, лежать, не шевелясь и не отвечая на колдовские прикосновения, что бы он с ней ни делал.

Но грубая жадность его рта и рук увлекала, возбуждала, заставляла дрожать от предвкушения. Его прикосновение возродило в ней страстное желание вновь ощутить жажду, стремление достичь той предельной высоты, на которую вознести ее мог только Лион.

Он прикоснулся к ее самому уязвимому месту, и она вскрикнула, проиграв битву, которая на самом деле и не начиналась. На этот раз он не отказал ей в удовольствии, которого ей так хотелось.

На следующее утро, когда розовый рассвет только-только забрезжил на горизонте, Ариана уже ждала его у своей лошади. Чуть раньше она позавтракала в зале, с трудом найдя в себе силы есть. Теперь она с отвращением вспоминала, как ночью Лион прижался к ней и как она с готовностью повернулась к нему. Он снова использовал ее, хотя и постарался на этот раз доставить ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Когда все было кончено, он отодвинулся от нее и отвернулся, и эта его отстраненность ранила ее в самое сердце, хоть она и отказывалась себе в этом признаваться. Заснула она, преисполненная чувством горечи. Когда Терса разбудила ее на заре, Лиона рядом не оказалось. Место, где он лежал, на ощупь было холодным.

– Пора, миледи, – сказал Лион, подойдя к ней.

Взяв ее за талию, он без труда поднял и усадил Ариану в седло. Потом сел на своего коня, и они вместе проехали через ворота, мимо навесной башни и дальше по опущенному мосту. За ними последовал десяток всадников и в самом конце – телега с едой и всем необходимым для того, чтобы разбить лагерь на природе, когда поблизости не окажется жилья. Как видно, Лион решил путешествовать с комфортом.

Первую ночь провели в нормандской крепости. Лорд Ален, сражавшийся бок о бок с Лионом под Гастингсом, занял большое поместье, прежде принадлежавшее одному могущественному английскому лорду. Укрепившись во власти, Завоеватель наградил преданных ему воинов поместьями и титулами английской знати, что дало ему земли и людей, верных его делу. Если бы не щедрость Вильгельма, такие люди, как Лион, до сих пор были бы безземельными рыцарями, не имеющими надежды получить титул или владения. Ариана стала одной из первых жертв стремления Вильгельма раздать земли и жен своим приближенным.

Сославшись на усталость, Ариана после ужина ушла в спальню. Жена лорда Алена была нормандкой, и Ариане сразу не понравилась сварливая, злорадная женщина, которая первым делом дала понять гостям, что терпит присутствие дерзкой англичанки в своем доме только из-за лорда Лиона. Ариана, к ее огромному облегчению, легла спать и проснулась одна. Дни и ночи путешествия на юг к Лондонтауну проходили однообразно. Ночи они чаще всего проводили в разных поместьях или замках. Когда вошли в Йорк, Ариана впервые своими глазами увидела, как обошелся Вильгельм с непокорными англичанами, оказавшими сопротивление нормандскому властителю. На многие мили вокруг поля и деревни были сожжены, а люди и скот вырезаны. У Арианы сердце обливалось кровью от жалости к героям, восставшим против Вильгельма, ибо он, охваченный жаждой мести, не пощадил никого.

– Только бессердечный человек мог сделать такое, – печально заметила Ариана, когда они проезжали по опустошенной земле.

– Вильгельм жесток лишь с теми, кто противится его правлению, – категорическим тоном возразил Лион. – Если бы он безжалостно не пресек все попытки неповиновения, страна навсегда погрязла бы в раздорах.

– Хоть кто-нибудь из английской знати остался? – спросила Ариана.

– Очень немногие, – честно ответил Лион. – Большинство же лишили земель в пользу нормандских рыцарей. Тех, кто остался, понизили в титулах, как лорда Эдрика. Чтобы сохранить земли, им пришлось присягнуть Вильгельму.

– Да, – с нескрываемым презрением произнесла Ариана. – Некоторые благородные англичане теперь скитаются по стране, не имея ни дома, ни земли. А обычные люди даже не могут охотиться в лесах. Вильгельм объявил все леса собственностью короны, и наш народ вынужден искать пропитание в других местах или же голодать. Если кто-нибудь, неважно кто, убьет нормандца, живущие в тех местах люди обязаны выплачивать немыслимые подати. И вы удивляетесь, что нормандцев ненавидят и презирают?

Лицо Лиона осталось бесстрастным. Он знал, каким безжалостным и жестоким бывает Вильгельм, когда нужно внедрить свои законы, но еще он знал, каким добрым может быть король. Вильгельм не забывал тех, кто служил ему, не скупился на подарки и привилегии для друзей и был безгранично предан жене. Он отличался благонравием и старался привить свои принципы придворным, впрочем, без особого успеха. Вильгельм, как и сам Лион, был незаконнорожденным сыном знатного отца и великим воином, готовым сражаться не на жизнь, а на смерть за то, что ему принадлежит.

– Вы не знаете Вильгельма так, как знаю его я, – теряя терпение, сказал Лион. – Он вынужден постоянно быть начеку, все время готовым защищать завоеванные земли. Да, он одарил своих последователей угодьями и титулами, но каждый из них, включая меня, должен предоставлять ему людей, искусных в верховом бою. Каждый барон отвечает за определенное количество полностью вооруженных рыцарей, служащих в армии Вильгельма.

– У меня нет никакого желания знакомиться с ним, – с пренебрежением заявила Ариана, разворачивая лошадь, чтобы присоединиться к Терсе, ехавшей в конце процессии.

С того дня и до приезда в Лондонтаун Ариана избегала общества Лиона. Кто-то из его рыцарей обычно сопровождал ее, а сам Лион ехал впереди с Белтаном. Ночью Лев спал со своими людьми, а днем не выказывал желания продолжить разговор, что полностью устраивало Ариану.

Однажды Лион махнул ей рукой, призывая подъехать. Они не общались уже несколько дней, и теперь, видимо, ему понадобилось поговорить.

– Впереди Лондонтаун, миледи, – сообщил он ей. – Если ничего не случится, завтра достигнем ворот.

Ариана обрадовалась новости. Она провела в седле больше десяти дней и до смерти устала, хотя, по правде говоря, путешествие было не слишком утомительным. Ехали без спешки и лишней суеты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});