Путь солдата - Борис Малиновский

Особенно доставалось начальнику связи в дни наступлений, когда приходилось постоянно выходить на линию связи, под обстрел. В первые же дни появления на Су-чане (он прибыл в полк 1 июля 1942 года, на два месяца позднее, чем я) только случайность спасла ему жизнь. Связисты-телефонисты его взвода, свободные от дежурства, построили наспех блиндажик под большой елью. Вернее, это был просто шалаш. Утром 3 июля противник начал сильный артиллерийский обстрел из 155-миллиметровых пушек. Связь с НП и батареями прервалась. Рация почему-то вышла из строя, и Беляева из шалаша позвали к радистам, находившимся в отдельном блиндажике, метрах в двадцати. Беляев еще не дошел до них, как его оглушило взрывом снаряда, попавшим прямо в дерево, под которым находился шалаш. Взрывная волна разметала его в стороны, осколками снаряда убило двух бойцов, пятерым были нанесены тяжелые ранения. Жестокий урок не прошел даром: связисты скоро научились строить прочные укрытия. Но большую часть времени им приходилось вместе со своим командиром проводить "на линии", прячась от обстрела за кочку, дерево или используя свежую воронку. Не знаю, как Гена уцелел и избежал участи Трегубова…

Когда его избрали секретарем партбюро дивизиона, ему шел 21-й год. Ни теоретической подготовки, ни опыта работы он не имел. Хорошо, что немного знал комсомольскую работу – вступил в комсомол в 1935 году и все время активно участвовал в комсомольской жизни. Здесь, на Сучане, ему помогали, главным образом, личный пример и то, что костяк партийной организации составляли в основном старые опытные коммунисты: связист Сергей Васильевич Архипов – коммунист ленинского призыва, рабочий из Наро-Фоминска; начальник штаба дивизиона капитан Андреев, бывший работник Харьковского тракторного завода (погиб на Сучане в декабре 1942 года) и другие. Беляев работал по их советам и наставлениям. Главной задачей коммунистов, комсомольцев, всех бойцов он считал честное выполнение своего воинского долга.

Партийная организация полка уделяла очень большое внимание росту ее рядов за счет передовых бойцов и командиров. К концу нашего пребывания на Сучане в управлении 2-го дивизиона три четверти состава были коммунистами, а во взводе Беляева из тридцати трех человек коммунистами стали тридцать два. Взвод связи так и называли взводом коммунистов.

Вспоминаю Беляева, Филиппова, Ипполитова: а какими взрослыми были эти молодые люди на войне! И, главное, сами считали себя такими, не просили и не думали ни о каких скидках на молодость. Когда же приходил опыт – все становилось по плечу!

За проявленные мужество и отвагу отличившиеся в боях на Сучане бойцы и командиры получили ордена и медали. Наград было не так уж много, и они не были щедрыми. Участок фронта, проходивший по болоту, по меткому выражению поэта Матусовского, находился на "задворках" войны, ее "фасад" был в Сталинграде и других "горячих" точках фронта. И хотя нам было не легче, командование не могло этого не учитывать. Беляева наградили орденом Красной Звезды, Ипполитова- медалью "За отвагу", меня – "За боевые заслуги". Эта первая в моей жизни медаль и знак ветерана Северо-Западного фронта, полученный много лет спустя, волнуют и говорят о тяжелых боях, о тех, кто навсегда остался на Сучане:

…Мы, встав здесь однажды, не двигались вспять,Решив не сдаваться на милость.Наверно, поэтому нас убиватьПо нескольку раз приходилось…[14]

Образные, точные слова…

Быть раненным на безлюдном, где почти, не было боев, участке фронта на берегу Волги и остаться живым, без единой царапины на унесшем столько жизней Сучане – это ли не парадокс войны!

55-ю дивизию со времен боев на Сучане кое-кто в шутку стал называть то "непромокаемой", то "болотной". И, может быть, не случайно мы попали потом на При пятские, а позднее – на Пинские болота. Здесь дивизия получила название Мозырской, была награждена орденом Красного Знамени, а наш артполк – орденом Суворова. Но уверен: эти успехи закладывались в боях на болоте Сучан!

…В декабре 1942 года нас перебросили на новый участок Северо-Западного фронта. Привычного нам леса здесь не было. Только снежные поля и редкие кустики. А как же строить блиндажи? Первую ночь-две, когда дивизия еще сосредоточивалась на новом месте, спали просто на снегу, подложив под себя ветки или случайно уцелевшую плащ-палатку. Я не мог проспать всю ночь беспробудно, как это получалось у Мартынова. А он, проснувшись утром и не вставая со снега, на удивление всем нам, запевал что-нибудь веселое. Песен он знал множество, одна была лучше другой – народные, напевные, и веселые, и грустные.

Мне было не до песен. За ночь я вскакивал пять-шесть раз, носился как очумелый, шлепая себя руками, пытаясь отогреться.

Правда, Мартынов спал в шубе, а я в шинели, так как офицером стал недавно.

Приближался Новый год. Улучив время, я послал весточку домой.

"Поздравляю с Новым годом! Желаю в нем всего хорошего, а главное – здоровья! Живу сейчас в палатке. Мама, наверное будет теперь беспокоиться, что холодно мне. Нет, мама, солдату, видать, и на Северном полюсе будет жарко! К тому же и одет я прекрасно. Долго ли пробуду здесь – не знаю. Самое вероятное, что скоро опять буду на фронте. Надо немцев уничтожать, жизнь налаживать…"

Под Новый год дивизия заняла оборону. Мы разжились блиндажиком. Бревна привезли лошадьми за много километров. Потом ночью на руках подтаскивали к месту, где намечался штаб дивизиона. Блиндажик был низенький, но уютный. Появилась у нас и маленькая елочка без всяких украшений, но зато зеленая и пушистая. Ночь под первое января 1943 года настала тихая и звездная, с крепким морозом. Гитлеровцы попрятались в свои блиндажи. А часовые, быть может, напялив на ноги громадные соломенные лапти – мы их иногда находили в занятых вражеских окопах, стояли голодные, проклиная русских и лютый мороз.

А у нас у всех – отличное новогоднее настроение. Не только из-за полученных наград. В 1942 году дивизия ре уступила врагу ни одного клочка земли. Мы научились держать крепкую оборону. Перед нами стояла полуокруженная немецкая армия. Чувствовалось, что не за горами время, когда и мы начнем окружать и бить фашистов!

В двенадцать часов ночи на передовой застрочили автоматы, полетели в небо ракеты. Вся передовая, не сговариваясь, как бы говорила фашистским воякам: "Ну, держитесь, близок час расплаты с вами! Будет вам еще не один Сталинград!" Начавшийся самопроизвольный новогодний фейерверк завершили "катюши". "Заиграв" где-то, совсем близко, они выпустили оранжево-огненные стрелы, расчертившие яркими полосами черное ночное небо. Ракеты пронеслись над нами. На вражеском переднем крае загрохотали взрывы. Немецкая оборона молчала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});