Биография голубоглазого йогина - Рампури

ОБШИРНАЯ ДЖУНА АКХАРА ДЕСЯТИ ИМЕН

Тогда старый пилигрим спросил меня, знаю ли я, где находится Шанкар Баба. Я отрицательно покачал головой. Уж этого я точно не знал. Грубый голос позади меня сказал пилигриму, что разных Шанкаров Баба на свете хватает. Многие садху Джуна Акхары были известны своей резкостью и даже агрессивностью, и человек позади меня не был исключением. Пилигрим посмотрел на меня сквозь очки, похожие на донышки бутылок из-под "Кока-Колы", вдвое увеличивающие его глаза, и сказал: "Должно быть, это так, но этот Шанкар Баба может выполнить любое желание!"

Я вошел в акхару через огромные ворота вслед за тремя молодыми садху, которые несли на головах плотно свернутые валики постелей. Лагерь постепенно наполнялся людьми. Сотни одетых в оранжевое или вовсе неодетых новоприбывших продолжали входить в акхару. Большинство из них точно знало, куда идти. Маршировали с посохами в руках старшие садху, а за ними следовали группы учеников, несущих необходимые для месячной стоянки пожитки. Повсюду почтительно кланялись гуру и касались их ног, обнимались гуру-бхаи и просто старые друзья. Охрипшие садху выкрикивали имена новоприбывших и предлагали всем горячий чай. В акхаре горело более тысячи дхуни, в каждом из которых было зарыто в золу зубцами вверх несколько больших трезубцев "тришулов", оружия Шивы. Позади дхуни располагались палатки, а позади палаток — запутанные дорожки и проходы, ведущие на задворки акхары.

Я присоединился к толпе прибывающих баба, со всех сторон окруженных тысячами пилигримов. Паломники каждый день наводняли акхару, они подходили к баба со сложенными ладонями, почтительно опущенными головами и глазами, полными восторга, любопытства и страха. Ведь то, что они видели, принадлежало другому миру, населенному древними шаманами и йогинами Индии. Спутанные волосы этих пугающих и притягательных садху переплетались с гирляндами ноготков и были убраны в высокие пучки, похожие на короны. Некоторые пилигримы кланялись баба в ноги, другие бросали монетки, следуя ритуалу паломничества, требующего вручения пожертвований. Деревенские женщины, держащие на руках маленьких детей, прикрывали им лицо, другие, у которых еще не было детей, просили у баба пепел, дарующий плодовитость. Всем просящим давали вибхути, рожденного в священных дхуни.

Некоторые пилигримы предпочитали наблюдать за происходящим на расстоянии. Большинство из них не делало разницы между мудрецами-риши из старинных рассказов и современными йогинами, чьих имен они даже не знали. Некоторые надеялись встретить могущественного покровителя среди шаманов, однако лишь немногие осмеливались приблизиться к ним. Другие же пришли ради встречи со своим баба, садху, живущим поблизости от их деревни или города, которого, быть может, они навещали в пещере или монастыре, а может, встретили в тиртхе, или просто познакомились с ним по пути.

— Эй, ты! — заорал какой-то баба.

— Это вы мне? — обернувшись, немного испуганно спросил я.

Баба подозвал меня взмахом руки, что было больше похоже не на приглашение, а на приказ.

— Иностранец, да? — спросили меня, как только я попытался сесть.

— Нет, не садись здесь, — прикрикнул на меня другой баба. — Садись вон туда!

Затем начался допрос. Зачем говорить так быстро и глотать окончания? Мне показалось, что два баба делают это нарочно. Когда я сказал им, что прибыл сюда на инициацию, они рассмеялись. По всей видимости, подумали, что я большой шутник Когда же я сказал им, что являюсь учеником Хари Пури Баба, старший садху протянул:

— Ну что же ты сразу не сказал? — Как будто они давали мне вставить хоть слово!

Баба сказал мне, что Хари Пури Баба остановился неподалеку, потому что эта "дава", то есть квартал, принадлежала "сола мархи", Шестнадцати Линиям Преемственности, то есть Пури. Я вдруг понял, что несмотря на многие месяцы, проведенные в Амлода Кунд и странствиях, я все еще не готов к происходящему. Словно я действительно нахожусь в каком-то другом мире.

Тут я услышал, как кто-кто выкрикивает имя Рам Пури. Конечно, в таком людном месте помимо меня могло быть много людей с подобным именем, но голос показался мне знакомым. Я обернулся и увидел Кедара Пури Баба. Я был так счастлив увидеть знакомое лицо, как никогда прежде. Кедар Пури Баба притянул меня к себе и обнял.

— Идем. Гypy Джи ждет тебя, — сказал он.

Джуна Акхара была собранием линий преемственности, берущими начало от Гypy Даттатрейи. Они существовали еще до того, как Ади Шанкара совершил свою революционную реорганизацию в шестом веке до нашей эры. Встретив огромное количество семей и линий передачи учений аскетов, йогинов и шаманов, Шанкара создал инфраструктуру, способствующую обмену знаниями. Вначале он создал Десять Имен, а затем реорганизовал сам акхару. Поэтому сейчас на одной чаше весов находились Десять Имен, созданные Шанкарой, а на другой — акхара, основанная Даттатрейей еще в эпоху Треты много тысяч лет назад. Каждая акхара, принадлежавшая Десяти Именам, имела собственную линию преемственности, начинающуюся с гуру-основателя. Однако приведенные факты не в силах описать всю жизнь акхары, часто протекавшую за пределами фактов.

— Ого! Смотрите, кто пришел! — сказал Хари Пури Баба, когда я подошел к нему и выполнил почтительные поклоны-омкары. Хотя дхуни Амара Пури Баба и Хари Пури Баба стояли напротив друг друга сразу за палаткой Шри Маханта Арджу на Пури, главы Шестнадцати Линий Преемственности, Амар Пури Баба сидел, как всегда, у дхуни Хари Пури Баба, слева от своего гуру-бхая, деля с ним тигровую шкуру. Они, как обычно, были не разлучны и, как обычно, спорили. Хари Пури сидел с выпяченной вперед грудью, что было знаком, что сейчас он объясняет очень тонкий философский вопрос в надежде выиграть в споре.

Микрокосм двух дхуни отражал активность всей акхары, которая в свою очередь, служила проявлением бурлящей энергии мелы. Последователи из Раджастана стояли в очереди, чтобы выказать свое почтение и прикоснуться к ногам двух баба, гут же в огромных количествах производились и поглощались чай и чилим. Тут резали овощи, там складывали дрова, и все это делали обнаженные привидения, с которыми я познакомился еще в Амгсода Кунде. Я почувствовал, что очутился дома. Шум, суматоха и тонкая, забивавшаяся повсюду пыль изчезли из-за одного только присутствия Хари Пури Баба.

Пока я рассказывал о своих приключениях в дороге, Хари Пури Баба разглядывал меня. Учитель стал мне намного дороже после того, как я многое повидал в пути и научился ценить его уникальные качества. Я чувствовал, что, сидя вместе с Хари Пури Баба, я нахожусь у источника или совсем рядом с ним. Он стал для меня авторитетом, которому мне было не стыдно поклониться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});