Герои Балтики - Владимир Шигин

А. Крон с благодарностью отнёсся ко всем замечаниям и пожеланиям Грищенко. В 1965 году на читательской конференции в Высшем военно-морском училище радиоэлектроники им А. С. Попова, где Грищенко был начальником факультета, А. А. Крон признался: «В романе „Дом и корабль“ рассказывается о жизни и боевых делах балтийских подводников в годы войны. Основные события происходят в период блокады Ленинграда. В центре повествования командир подводной лодки капитан-лейтенант Горбунов, смелый, волевой офицер. Прототипами героев романа являются люди с прославленной подводной лодки Л-3 и её командир П. А. Грищенко. Конечно, понятие „прототип“ сложное, неоднозначное, однако им всегда является то или иное реальное лицо. Уже потом это лицо как литературный персонаж „обрастает“ разными чертами (характер, внешность), которые могут непосредственно к этому прототипу и не подходить, но в конечном итоге именно им и определяется литературный герой. Он всегда обобщение наиболее характерного в современнике. Это, как говорится, „знакомый незнакомец“».

О сложности выбора писателем прототипов можно много говорить. Если же конкретно о Грищенко, то следует упомянуть ещё одно произведение, в котором образ одного из главных героев «лепился» с Грищенко. Это «Океан» Штейна. Дадим слово автору: «…такие Платоновы есть, но не так уж их много, не будем преувеличивать. Я долго искал этого человека… Нет, Платонов был немного Грищенко и немножко Головко…»

Чем же был притягателен Грищенко для писателей? Можно сказать об этом так: он был резок, прямолинеен. Но была в нём какая-то врождённая органическая неспособность приспосабливаться, он отвергал всегда девизы типа «посытнее есть и помягче спать». Что думал, то и говорил, а отсюда появлялось и темпераментное «нет», и спокойное, но твёрдое «да». Представлялось, что у него нет полутонов. И всё же это не так. Правду, прямоту в суждении Грищенко ставил на первое место.

Однажды в разговоре о характере человека были упомянуты слова Льва Толстого, что он с возрастом каждое утро начинал борьбу со своими недостатками. Их было три: лень, раздражительность и честолюбие. Продолжая эту тему, Пётр Денисович высказал и простую истину, что, мол, многие беды характера человеческого происходят от сравнений:

– Кто сказал, не помню, но, думается, это правильно.

– Я, конечно, не Лев Толстой, поэтому, возможно, и не начинаю утро с борьбы, – продолжил беседу Грищенко. – Лень беда человеческая. Она меня всегда раздражала. Так что можно ещё поспорить о раздражительности. Со своей ленью я тоже стараюсь бороться.

И «лекарство» простое, – продолжал Пётр Денисович. – Каждый день стараюсь писать, хотя бы четвертушку, восьмушку, о прошедшем дне, событии. А это непросто, приходится извилины напрягать. Поэтому лень сама собой исчезает.

Пётр Денисович засмеялся:

– А перенял я этот способ от замечательного советского писателя-мариниста Леонида Соболева, когда он стажировался на Д-5, где я был командиром.

– Горжусь я и своими учениками или, если хотите, бывшими подчинёнными. Много среди них имён известных, что, конечно, приятно. Герои Советского Союза, адмиралы… – Неожиданно Пётр Денисович, как будто спохватившись, что не то сказал, оборвал фразу. Даже покраснел и заметил извинительным тоном: – Нехорошо, нескромный рассказ получился. Всё я да я: «Я горжусь», «Мне приятно»…

Такой оборот подталкивал на продолжение беседы о характере человека.

– Пётр Денисович! Вот ещё одна черта человеческой натуры: вы назвали её – скромность. Все считают, что это весьма положительное качество, но вот конкретно о вас Вы – заслуженный человек, а в коммунальной квартире живёте. Как это понимать? Из скромности?

Грищенко неопределённо ответил;

– Жить где-то надо. А живёшь там и в той квартире, что тебе дали.

– Но вам-то уж положено?

– Положено? К сожалению, не положено, – фраза прозвучала глухо, с обидой.

– Не может быть!

– Может, ещё как может, – ещё более тихо повторил Грищенко и замолчал.

– Мне тоже казалось, что положено, – заговорил он через минуту уже спокойнее. – Так получилось, что в жизни я практически и не имел отдельной квартиры. Разве только года три, когда был заместителем начальника училища.

– Пётр Денисович! Надо требовать!

Грищенко встал и, отвернувшись, тихо проговорил:

– Не надо бередить душу, не дают мне пока отдельную квартиру… Молодому учителю или врачу, только окончившему институт и попавшему по лимиту в Москву, квартиру дают сразу же, а мне, ветерану, – не положено.

Квартирная эпопея Грищенко – это отдельная история о том, как национальный герой годами безрезультатно ходил по инстанциям…

Если доведётся быть в Москве, пройдитесь в район Курского вокзала и далее по тихому переулку старой Москвы. Далеко за полночь вы увидите светящееся окно. Это работает бывший командир «Фрунзенца» – «летописец Л-3». К сожалению, ныне его уже нет. Ушёл из жизни в 1991 году. Таких людей иногда называют фанатиками. Но это слово произносят те, кто сам никогда не утруждает себя и кому недоступно упоение трудом. А вот командир Л-3 в труде видел весь смысл жизни и этот свой почерк сохранил до конца своих дней.

В отличие от Александра Маринеско, которого обвиняли во всех смертных грехах, Грищенко официально никто никогда не обвинял Наоборот! Все до одного его бывшие начальники отзываются о нём в самых восторженных тонах. Адмирал Флота Советского Союза И. Исаков: «Причинами боевых успехов Л-3 были мужество командира, отвага и спаянность экипажа».

Бывший командующий Балтийским флотом адмирал В. Трибуц:

«…По искусству кораблевождения и использования оружия, по тактике – словом, по всем боевым показателям поход Л-3 (имеется в виду знаменитый четвёртый поход Грищенко. – В. Ш.) не имел себе равных…»

Более тридцати лет после войны один из её выдающихся героев кочевал по коммунальным квартирам и только за несколько лет до своей смерти наконец то получил от столичных властей отдельную квартиру вместо коммуналки. Флот же и здесь почему-то остался в стороне.

Говорят, что корабль не оставляет следа. За кормой волны снова смыкаются в гладкую поверхность. Но Л-3 и её командир Грищенко оставили след – не на воде, а во времени. В годы Великой Отечественной войны – это блистательные победы, сегодня – десятки книг командира Л-3, а ходовая рубка его гвардейской лодки установлена на Поклонной горе в Москве в Парке Победы. Таков был командир самой результативной отечественной подводной лодки во всей истории нашего государства. Но официально этот выдающийся подводник так и не признан героем своей страны.

Известный подводник, бывший командующий Балтийским флотом адмирал Е. Орёл, просто и не таясь, ответил на несправедливость по отношению к трём самым результативным командирам подводных лодок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});