Гаран вечный - Андрэ Нортон

Потом был построен этот дворец, и галерею прокопали до пересечения с одним из Путей, нанесенных Кимом-каменщиком на карту. В то же самое время Кипта проявил неожиданный интерес к очень древним храмам Кора и несколько раз полусекретно побывал в них. А Кор, как мы знаем, является последним оплотом той таинственной религии, вышедшей из забытых ритуалов Древнейших Существ.

Оставив эту единственную карту, Кипта оставил мне могущественное оружие. Потому что на этой карте начерчено то, в чем мы больше всего сейчас нуждаемся, — путь под океаном в Кум. Предание гласит, что именно по этому пути пошел Ким-каменщик в то последнее путешествие, из которого не вернулся. Судьба, постигшая Кима-каменщика пять тысяч лет назад, может до сих пор ожидать тех, кто последует по его стопам сегодня. Но я уверен, что это та дорога, по которой Кипта и Айла ушли сегодня ночью. Где-то на ней может находиться опасность, которая заставила Амиста герметически закрыть Пути. Существует ли та опасность до сих пор?

Закат фыркнул.

— Мы можем только пойти и посмотреть. Я разложил чешуйчатые костюмы и выделил каждому оружие. — Трэн рассмеялся.

— Похоже, что порода Кима-каменщика не перевелась. Давайте готовиться.

Мы сбросили нарядные доспехи и нижние туники, потом натянули плотно пригнанные чешуйчатые костюмы. Основная материя, на которую крепились защитные чешуи, имела эластичные свойства и плотно прилегала к коже владельца. Гротескная маска, оборудованная окслинзами, которые давали мощное увеличение далеких объектов и, кроме того, давали возможность тем, кто использовал их, ясно видеть в почти абсолютной темноте, висела у каждого через плечо, так что ее в любое время можно было натянуть.

Полностью закрытые таким образом, мы были, насколько мне известно, неуязвимы для любого применяемого оружия. Гладкая поверхность чешуи затупляла и отводила самое острое лезвие, а также противостояла сжигающим или замораживающим лучам.

Поверх чешуйчатых костюмов мы опоясались найденными Анатаном мечами, прицепив к своим поясам, кроме того, лучеметы старого и нового образца. Дополнительные заряды для наших жезлов и маленькие баночки с продовольствием вошли в сумки из кожи грифа, которые мы забросили на спину.

Когда мы были готовы и повернулись к двери, нас ожидала пятая чешуйчатая фигура. Аналия, скинув рыжий парик и распустив черные волосы, застегивала на талии пояс с радиевым осветительным элементом. После этого она спокойно прицепила к поясу лучевые жезлы, перед тем как наклониться за сумкой с продовольствием.

— Аналия! — закричал ее брат. — Что за безумие?

— Я тоже иду, — хладнокровно прервала его Аналия. — Где Трэла находится, туда и я последую. И ты не можешь отказать мне. Я берусь за это рискованное дело с открытыми глазами, точно так, как делала с самого начала. Пути Мрака могут вмещать не больше опасности, чем было в этом дворце. Я иду.

После этих слов она повернулась и исчезла за дверью. Я взглянул на Трэна, который складывал оставшийся чешуйчатый костюм — Анатан принес шесть вследствие какого-то соображения — в такой маленький сверток, какой мог, чтобы сунуть его в свою продовольственную сумку. Он посмотрел на меня с улыбкой.

— Когда женщина говорит таким голосом, Лорд Гаран, лучше позволить ей поступить по-своему сразу, потому что даже дискуссия в течение многих лет не заставит ее изменить свою точку зрения. Аналия не задержит нас, служа своей госпоже, она не раз доказывала свою силу и ловкость. Пусть идет.

Итак, я был вынужден уступить, хотя мне, конечно, не по душе была мысль, что женщина разделит с нами опасности неизвестного. Мое неудовольствие разделял Анатан, который был взбешен. Только Заката ничего не беспокоило, так как он страстно желал испытать опасности дороги, лежавшей перед нами.

Аналия ждала нас в холле, и под ее опытным руководством мы пробирались через сеть коридоров и комнат в поисках того ската, который вел вглубь, которым мы шли так недавно — и все же так давно. Несмотря на мои невысказанные сомнения, мы не привлекли внимания ни в одной из комнат, через которые проходили. Наша странная одежда характеризовала нас как шутов некоторого сорта для немногих полупьяных глупцов, на которых мы наталкивались.

Еще раз мы нашли и спустились по широкому скату, но теперь не было слышно гипнотического пронзительного ритма, чтобы запутать наши ноги и мысли, — лишь сухое и пыльное безмолвие, как в примитивных горных храмах Ру, безмолвие, полное пыли исчезнувших веков. Светильники теперь не меняли оттенка и мерцали лишь бледно-серым светом, когда мы продвигались вперед, пока наконец совсем не погасли, и мы остановились, чтобы натянуть свои маски с их пронзающими тьму глазными экранами.

Снова под нашими ногами был черный пол, но теперь наполненный гниением луч не исходил из вышины, а крылатые, танцующие фигуры исчезли. Здесь инициативу взял на себя Трэн, быстро поведший нас вперед через обширную пустоту этого покинутого зала.

Другой скат, на этот раз такой крутой, что мы были вынуждены ухватиться за перила из полированного временем камня, открылся веред нами, и Трэн, не колеблясь, ринулся вниз по нему. На полпути спуска он опустился на колени и поднял какой-то предмет, который протянул нам. На ладони его чешуйчатой перчатки мерцал обрывок блестящего материала, который украшал платья Трэлы и Айлы.

— Этот вестник говорит нам, что мы следуем по верному пути, — сказал он и бросил обрывок. Но я остановился и отыскал его, а затем спрятал в свою сумку.

Мы спускались все ниже и ниже во все сгущающуюся тьму, тьму, которая могла полностью подавить нас, если бы не было наших окслинз. Аналия хотела было включить радиевый элемент-фонарь, не зная, что или кто могло находиться в ожидании нас внизу, но Трэн не разрешил. Пока мы могли видеть, лучше было не предупреждать о нашем приближении.

Я заметил перемену в характере стен. Раньше они были из гладкого блестящего камня, а теперь из больших блоков какого-то серого вещества, которое имело слегка отталкивающий блеск, как будто покрытое слоем слизи. Трэн кивнул на них.

— Мы вошли в Пути. Ни один, кто когда-либо видел работу Древнейших Существ, не сможет спутать ее ни с чем другим.

Не останавливаясь, мы шли по скату, становившемуся все круче, так что нам пришлось ослабить до некоторой степени наш безудержный темп и крепко держаться за перила. Я уже начал опасаться, не станет ли этот спуск чересчур крутым для наших ног, когда он внезапно сменился похожей на глубокий желоб тропой, бегущей почти по горизонтальной поверхности в густую тьму перед нами. Как только я шагнул на эту непонятную мостовую, то почувствовал, что те, кто построил такой путь для собственных забытых надобностей, были полностью чужды мне и всем теплокровным живым существам, подобным человеку, настолько чужды, что я не мог представить себе их истинные формы и цели. Для чего служила эта дорога, выполненная ими, и другие подобные ей? Кто ходил по ним?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});