Воздушный щит Страны Советов - Игорь Григорьевич Дроговоз

иметь в виду, что «истина где-то рядом».

Любопытно в этой связи то, что генерал Лобов подтверждает отрицательный баланс в воздушных боях советских и американских истребителей, пусть с оговорками. Он объясняет наши неудачи несколькими причинами:

«Всячески рекламируя действительно неплохой по тем временам самолёт F-86 «Сейбр Джет», многие авторы на этом плакатном фоне ярко расписывают успехи истребительной авиации США... Вся эта цифирь подаётся отдельно от общих результатов воздушных боёв. Непомерно много места занимают описания отдельных поединков вне их связи с оперативной и тактической обстановкой...

Для МиГов главными объектами действий были бомбардировщики и истребители-бомбардировщики ВВС США. Надёжно прикрыть всю территорию КНДР от налётов американской ударной авиации мы не могли...

Низкая эффективность боёв с истребителями помимо того, что они не были для нас главными целями, объясняется и другими объективными причинами. Скоростные характеристики МиГ-15 и F-86 примерно равны. Хотя «миги» имели большие скороподъёмность и тяговооружённость, использовать их в бою представлялось делом сложным, поскольку «сейбры» быстрее набирали скорость на пикировании. К тому же они несколько маневреннее МиГ-15, что зачастую позволяло американским лётчикам уходить от атак».

Признав сквозь зубы, что реальность воздушных боёв в Корее была далека от пропагандистской картины «полного превосходства советских лётчиков», генерал сильно преувеличивает эффективность борьбы своих подчинённых с ударной авиацией противника. Американские ВВС от начала и до конца войны господствовали в небе Кореи, позволяя себе роскошь охотиться чуть ли не за каждым солдатом китайско-корейской армии.

Постоянные удары с воздуха приводили к огромным потерям северокорейских и китайских войск. После первого маневренного периода боевых действий, их армия в прямом смысле слова «закопалась в землю».

В советской военно-исторической литературе часто писали о «новом слове» в тактике боевых действий — строительстве китайцами многокилометровых подземных галерей, но при этом забывали упомянуть о том, что их туда загнало.

После окончания войны командование американских ВВС опубликовало официальные данные о результатах боевой работы своих лётчиков в Корее. Самолёты ВВС и приданных им авиачастей совершили 836 877 самолётовылетов. Они уничтожили 82 920 автомашин, 10 489 железнодорожных вагонов, 963 паровоза, 1210 мостов (что привело к полному параличу транспортной системы КНДР), 1331 танк, 18 324 артиллерийских орудия. Потери противника в живой силе составили 184 808 человек.

Подобная скрупулезность подсчётов неизбежно наводит на мысль, что в американских ВВС дело с приписками и показухой обстояло не хуже, чем в СССР. Попробуйте сами с высоты в несколько километров точно определить, сколько вражеских солдат осталось в живых после бомбёжки, а сколько убито или ранено.

Не вызывают сомнений другие цифры, о расходе боеприпасов. Экипажи американских самолётов израсходовали 448 366 тонн авиабомб, почти 183 миллиона патронов (получается, что на каждого убитого китайца или корейца они тратили около 1000 пуль), полмиллиона реактивных снарядов, 36 миллионов литров напалма.

Американский лётчик полковник Тинг так оценивал результаты воздушной войны в небе Кореи:

«Насколько подавляющим было наше господство в воздухе, которое обеспечивалось небольшим количеством «Сэйбр Джетов», можно судить по тому факту, что ни одна часть войск ООН, ни одно сооружение или корабль не были поражены вражескими бомбардировщиками или истребителями в дневное время. Прикрытие с воздуха и сопровождение истребителей-бомбардировщиков и самолётов-разведчиков, осуществлявшееся истребителями F-86, было настолько эффективным, что наши потери в этих самолётах от северокорейских «мигов» были в общем незначительны».

Поэтому не случайно одна из книг о действиях американской авиации в Корее получила громкое название «Воздушная мощь — решающая сила в Корее». Именно авиация сыграла главную роль в первой пробе сил между Востоком и Западом. Надеждам Сталина и Мао Цзедуна на объединение Кореи под красным стягом не суждено было сбыться. Аксиома всех войн после 1935 года — кто господствует в небе, тот побеждает на земле — ещё раз продемонстрировала свою незыблемость.

Силами двух-трёх авиационных дивизий ни завоевать, ни удержать господство в воздухе было невозможно. Несомненно, Сталин это понимал, но идти на дальнейшую эскалацию конфликта, что было чревато Третьей мировой войной, он не хотел. Слишком уж велико было превосходство американцев в ядерном оружии и средствах его доставки — в СССР после взрыва в 1949 году первой ядерной бомбы, второй в арсеналах просто не было. Самый дальний советский бомбардировщик Ту-4 достичь территории США не мог, да и нечего ему было туда нести.

Поэтому Сталин решил, что лучшим для него выходом из сложной ситуации станет вялотекущий конфликт, в котором американцы увязнут надолго, а воюют пусть корейцы и китайцы. Советские истребители обозначат присутствие «большого брата», не переходя ту грань, за которой начинается мировая война.

Потому в Корее так и не появились новейшие советские истребители МиГ-17, фронтовые бомбардировщики Ил-28, дальние бомбардировщики Ту-4 с крылатыми ракетами КС-1, хотя планы применения последних против американских авианосцев советское руководство рассматривало (об этом сообщил один из их создателей, Серго Берия, сын печально знаменитого обер-палача Лаврентия). Впрочем, по другим данным, первые боевые авиационные ракетные комплексы появились на вооружении авиации ВМФ уже после окончания корейской войны.

Истребители МиГ-17 так и не появились в Корее — их берегли для «решающей схватки с империализмом»

Таким образом, вся тяжесть боевых действий легла на МиГ-15, имевшие серьёзные недостатки конструкции. Так, командир 18-го гвардейского ИАП Сморчков отмечал, что

«МиГ-15 — отличная машина. Но с первых боёв выявился в нём один недостаток. При резком увеличении оборотов сектором газа двигатель останавливался. В запале рванёшь газ, а двигатель глохнет. Каково? Кругом американцы, а самолёт планирует».

Как бы там ни было, о воздушной войне 1950—53 гг. её участникам приказали забыть, их боевой опыт в войсках не изучали, засекретили всё, что смогли. На первый план вышло создание стратегической бомбардировочной авиации, способной достичь Америки, и оснащение её ядерными бомбами. Не успели высохнуть чернила на соглашении о перемирии в Корее, как в СССР приняли программу развёртывания 39 новых дивизий дальней и стратегической авиации, истребители же отошли на второй план.

Зато в Корее успешно создавались и размножались мифы советского Агитпропа. Один из них гласил:

«21 июня 1951 года в воздушном бою над Северной Кореей был совершён первый в мире воздушный таран на реактивных истребителях (МиГ-15 и F-86). Совершил его штурман 176-го гвардейского истребительного полка майор Серафим Субботин. За этот подвиг Субботин был удостоен звания Героя Советского Союза».

Такова официальная версия.

Через много лет сам Субботин в интервью газете «Известия» рассказал, как всё было на самом деле. Во время боя с американскими истребителями F-86, он