Цена победы - смерть! - Сергей Ким

В разбитом окне мелькнула ещё одна смутная тень, превратившаяся в человека в чёрной одежде. Он быстро оглядел разгромленное помещение и слегка покачал головой.

— Готово?

— Да, Старший, — ночной убийца плавным движением выпрямился.

— Грязновато сработал, Младший.

— Впредь буду осмотрительнее.

— Хорошо, за мной.

Младший, он же Андрей Митрохин, он же лейтенант диверсионного спецкорпуса ниаронской Императорской армии Акио Хара, быстро выскользнул через разбитое окно, и, подхватив протянутый вещмешок, вместе со своим командиром-напарником двинулся к радару.

* * *

Здание казармы вполне ожидаемо походило не на обычную жилую избу, а на хорошо укреплённое сооружение, пускай и сделанное из дерева. Крепкие стены и двери, узкие окна-бойницы, прочная крыша — штурмовать такое мини-укрепление было достаточно непросто, обороняющиеся в случае атаки могли бы продержаться достаточно долго. Хорошее укрепление, вдвоём такое не взять…

Если это не маги, конечно…

Или если открытый штурм был и вовсе не нужен.

— На счёт "раз".

Оголовки болтов нацелились на часовых у казармы.

— Раз.

Свист рассекаемого воздуха и двое солдат валятся на землю, получив по арбалетной стреле в голову.

Диверсанты закинули разряженные арбалеты за спину и стремительными тенями метнулись к входу в небольшую казарму, где находились остальная охрана радара.

Против всех предписаний, наружные светильники не освещали пространство на положенные два шага.

Их просто не было.

Два больших короба типовых уличных фонарей были пусты — хрупкие стеклянные светильники, работающие на магии, оказались выкручены чьей-то заботливой и хозяйственной рукой.

Ниаронцы подошли к входной двери, сделанной из крепкого дуба и обитой железом, чувствовались на ней и какие-то магические чары. Один из солдат лежащих невдалеке ещё подавал признаки жизни — болт попал ему в лицо, но не убил, а лишь тяжело ранил.

"Не мой", — с лёгким злорадством отметил Младший. — "Поделом. Нечего говорить о "грязно выполненной работе", если это совсем не твой профиль".

Старший оставил Акио одного и начал обходить казарму, по дороге мимоходом добив раненого солдата. Младший, подперев дверь загодя припасённым дрыном, скинул с плеча вещмешок и достал оттуда несколько плотно закупорённых бутылок, облепленных бумажными пакетиками и пару уже привычных свёртков самодельных световых гранат.

Лейтенант стянул шапку-маску и натянул лёгкий респиратор, на всякий случай проверил, легко ли выходит из ножен на поясе сабля и замер в ожидании.

Донёсшийся до него вскоре короткий совиный крик послужил сигналом об успешном размещении командира на своём рубеже и начале атаки.

Раз — и первая бутылка залетает в одно из распахнутых по случаю летней духоты окон.

Два — и вторая летит в другое.

Следом за ними следуют световые гранаты.

Из бойниц вырывается ослепительно-яркий белый свет и клубы лёгкого дыма. Внутри слышатся вопли и крики людей, а в дверь начинают усиленно долбиться, но дрын пока что держится вполне надёжно.

Вскоре суматоха внутри казармы начала утихать — усыпляющий газ, образовавшийся при смешении жидкости в бутылке и некоторых весьма занятных алхимических порошков, начал действовать. Этот газ являлся одной из самых сокровенных тайн ниаронских диверсантов, так как при определённых знаниях получался из самых простых материалов и был практически безвреден…

При небольшой концентрации и дозе.

При больших количествах никто ничего не гарантировал.

Конечно, легче было бы забросать казарму обычными гранатами и подорвать её к такой-то матери, но вот зрелище полыхающего на виду у всего города здания было бы очень демаскирующим.

…Из-за угла вынырнула одетая в чёрное фигура — Старший, и оба диверсанта направились к основному объекту диверсии.

* * *

Капрал Гольдманн усердно тренировался.

Задержать дыхание, закрыть глаза, открыть сумку, достать респиратор, плотно прижать к лицевой поверхности шлема, закрепить на затылке. Снять, повторить до полного автоматизма.

Большинство сослуживцев смотрели на него с поистине вселенской скорбью, меньшая, в лице сержанта Кутенко — с благодушием.

Сержант всегда славился ревностным несением службы (в отличие от многих), и в своём десятке старался поддерживать дисциплину и боевую подготовку на должном уровне. Обычно его подчинённые из-за этого и страдали, так как их (как представляющих реальную военную силу) чаще других ставили в караул при различных форс-мажорных обстоятельствах.

Нынче всю силу начальственного негодования ощущал на себе капрал Гольдманн.

Умудрившись на дневной тренировке замешкаться с надеванием противогаза, он был заботливо посажен сержантом на отработку этого не слишком сложного приёма.

На энное количество времени, до тех пор, пока дорогой наш Нестор Потапыч не сочтёт качество исполнения приемлемым…

Но до этого момента Семёну ещё было, как до Вечной империи пешком.

За минувшее время Семён не раз задумался обо всей маразматичности собственных деяний. Зачем нужны противогазовые средства индивидуальной защиты, если никакой противник не будет применять боевые газы? Их использование запретили сразу же после Второй всемирной, и нарушение такого запрета автоматически поставит страну-агрессора вне закона, заставив испытать все последствия неограниченной войны. Да и к чему самому возиться, если разгон газовых облаков и дегазация территории — это забота магов…

Всё так, но команда "газы!" всё ещё числилась среди команд, обязательных к выполнению и, соответственно, отработке, и отменять её никто не собирался. А капрал хотел стать хорошим солдатом.

У Семёна Гольдманна была мечта — стать офицером. Ничего сверхъестественного, но уже кое-что.

Для этого было два пути — получить полевой патент в реальном бою от вышестоящего офицера и подтвердить затем его в Академии, и второй — напрямую поступить в Академию. Начавшаяся война предоставляла отличный шанс пойти лёгким путём и получить рекомый патент, но и более длинный путь отметать с ходу не следовало — мало ли что… И если со знаниями у Дмитрия был полный порядок — учился в гимназии он только на хорошо и отлично, то вот с физподготовкой и соответственно отработкой основных приёмов всё ещё были напряги…

Которые сейчас с большим упорством искоренялись, пока большая часть солдат резалась в кости, болтала или просто плевала в потолок.

…Когда через окна залетели какие-то бутылки, и, разбившись, начали выделять мутный сизоватый дым, Гольдманн не успел даже ничего подумать, как на полном автомате отработал заученную комбинацию задержать дыхание — закрыть глаза — достать респиратор — надеть и закрепить. Инстинктивно зажмурив при надевании противогаза глаза, он сумел спасти свои глаза от ослепительной вспышки. И пока остальные лихорадочно моргали и тёрли глаза, капрал кинулся к оружейной стойке, подхватил щит, обнажил меч и рванул к двери, которую отчего-то не могли открыть и сейчас пытались ломать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});