Крест на прошлом - Фрея Хиклинг

– Тебе неприятно? – осторожно спросила Кэт.

– Нет, что ты, наоборот, – прошептал он.

Она продолжала целовать его, ласкала щеки, губы, глаза. Рик не мог больше спокойно стоять, он крепко обнял девушку и тоже стал покрывать ее поцелуями.

– Ты хоть знаешь, что делаешь? – спросил он, переводя дыхание.

– А ты?

– В доме куча народу.

– Да, но все либо спят, либо гуляют на улице, – уточнила Кэт.

– Девочки могут проснуться в любой момент, и тогда все прибегут домой.

– А может, не проснутся.

Рик на этот раз ничего не ответил, лишь стал шарить рукой по стене в поиске дверной ручки. Он знал, что где-то здесь должен быть стенной шкаф. Там хоть и висят куртки и зимние пальто, но все равно есть достаточно места, чтобы уединиться.

Вот она, заветная ручка! Рик открыл дверь и затащил туда Кэт. В шкафу было темно и довольно тесно. Но, главное, здесь им никто не мог помешать, конечно, если они будут вести себя достаточно тихо.

В ее глазах вдруг мелькнула такая покорность и нежность, что он растерялся. Она сама прижалась к нему и стала целовать – сначала робко, едва касаясь губами, а затем отчаянно и страстно. Теперь Кэт стала показывать Рику, как умеет целоваться. Она полностью расстегнула его рубашку. Он в свою очередь – ее блузку, а затем и лифчик.

– Ты действительно хочешь этого? – спросил ее Рик.

– А ты разве нет?

– Не задавай мне глупые вопросы.

– Тише, – прошептала она, – нас могут услышать.

– Так ты же сказала, что все на улице или уже давно спят.

– Не подлавливай меня на словах.

Кэт засунула руки под его рубашку и стала страстно оглаживать его спину.

Рик слегка застонал.

– Тебе больно?

– Ты бы ноготочки немного подстригла.

– Ах…

В шкафу было очень темно, и во мраке обострились их чувства. Кэт не видела лица Рика, но знала по его голосу, что все ее прикосновения доставляют ему неописуемое наслаждение.

– Знаешь, – прошептала она, – мне кажется, что мы здесь не одни.

– Да?

– Здесь есть еще большой плюшевый лев.

– Тогда скажи ему, чтобы не подсматривал, – сказал Рик, целуя ее пальцы.

– Ммм…

Она вообще любила кошек, особенно крупных. Конечно, у них в доме не было ни льва, ни тигра, но зато их меньших собратьев жило по меньшей мере штуки три. Точнее подсчитать было не так-то просто, поскольку никто не держал кошек взаперти. Они целый день где-то гуляли, вместо них приходили к их кормушкам хвостатые соседи, потом заявлялись и они сами. Кошки время от времени приносили котят, так что число этих животных в доме никогда не было постоянным.

Конечно, плюшевому льву не очень-то приятно было осознать, что к его царской особе Кэт не проявляет должного интереса. Но что поделать! Такова уж природа вещей: когда мужчина и женщина остаются наедине, их обычно больше ничего не интересует.

Кэт постанывала в крепких объятиях Рика, она еще никогда не чувствовала себя такой возбужденной, как сейчас. Рик уже окончательно забыл о своих принципах и готов был прямо здесь и сейчас полностью раздеть эту девушку.

– Интересно, – сказал он ей на ухо, – как это тебе удалось до сих пор остаться девственницей?

– А кто тебе сказал, что я девственница?

– Никто. Но только они задают такие вопросы, какие я получаю от тебя.

– Значит, женщин это уже не интересует?

– Они просто сами научились находить на их ответы.

Кэт отлепила от себя Рика, он попробовал снова прижать ее к себе, но она жестом остановила его.

– Твой парень, наверное, был скромнее, чем я думал, – продолжил Рик.

– Не знаю, – вздохнула Кэт. – Мне кажется, что он просто боялся пушки моего отца.

Здесь дело совсем не в скромности.

– Пушки?! Интересно, кем же был твой отец, он случайно не из этих…

– Нет, не из этих. Он был шерифом.

– Ото! А почему был, он что, полез в политику? – поинтересовался Рик.

– Теперь он стал мэром.

– Ты не шутишь?

– Нет. Я что, когда-нибудь тебе врала?

Рик усмехнулся.

– Да нет, – ответил он.

– Вообще-то я думаю, что он угрожал Бобу так, больше для острастки. Отец очень заботился обо мне, хотел быть уверенным, что Боб не играет со мной и что я нахожусь в надежных руках.

Рик подумал, что он на его месте поступил бы точно так же. Если бы у него была дочка, он бы никогда не отдал ее за первого встречного. Кто его знает? Сейчас ведь столько развелось проходимцев, у которых нет никаких принципов.

Если бы у него была дочь?!

Рик потряс головой, чтобы вернуть себе ясность сознания. С каких это пор он стал думать о дочке?

– Мне кажется, что отец с тебя глаз не сводил, – сказал он.

– А как бы ты поступил на его месте?

Опять тот самый вопрос! Рик решил вообще на него не отвечать. Он, несмотря на протесты, большей частью показные, снова прижал к себе Кэт и стал ее учить целоваться. Рик обнимал ее, ласкал, гладил, где только возможно. Словом, делал такое, чтобы она забыла обо всем на свете. Рик ощущал себя одновременно пленником и победителем. Это было, пожалуй, самое потрясающее чувство, какое только может испытать мужчина к женщине.

– Нам нужно поговорить, – сказал он вдруг спустя некоторое время.

– Ты, кстати, не ответил на мой вопрос.

– Да, я, наверное, поступил бы точно так же. Но дело не в этом. Нам нужно поговорить.

– Когда?

– Здесь и сейчас.

Он сделал последнее усилие над собой. В их отношения давно пора было внести ясность, причем немедленно, пока оба не натворили глупостей. Кто они? Любовники или просто хорошие друзья? Если мужчину и женщину связывают какие-то дружеские чувства, то они либо перерастают в любовь, либо сами собой затухают. Да и вообще, могут ли люди разного пола быть просто друзьями и при этом ни разу не оказаться в одной постели?

Рик пробовал ответить на этот вопрос, но так и застыл на полуслове. Что его связывает с Кэт, с девчонкой, которую он едва знает: дружба ли, стремящаяся перерасти в любовь, или любовь, которая вряд ли готова стать дружбой.

Необходимо все прояснить, продолжал твердить себе Рик, больше тянуть невозможно.

– Нам нужно поговорить, – повторил он.

– Ты это уже сказал трижды.

– Ну, так как?

– Я не хочу.

Они постепенно забыли о том, где находятся, хотя висевшая одежда им явно мешала.

– Я не могу, – сказала Кэт.

– Чего?

– Мне все кажется, что лев смотрит на нас.

– Глупости, он же плюшевый!

– Это для тебя он плюшевый, а для меня как живой.

– Ты, я вижу, вообще любишь игрушки.

– Особенно такие.

– Кэт…

– А знаешь, прости, что я тебя перебиваю, Боб был у меня первым и единственным парнем. Я не могу сказать, что сходила по нему с ума, но мне казалось, что мы уживемся вместе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});