Монах - Майя Зинченко

Мирра высунула кончик языка и демонстративно показала ему.

– О, тогда я зря волновался. С ним все в порядке, просто у тебя дурное настроение. - Он потянул носом воздух. - Странное дело… Пахнет гарью.

– Да.

– Его несет со стороны Плеска ветер. У меня дурное предчувствие…

Клемент заметно побледнел и ускорил шаг. Дорога пошла вверх, но он словно не заметил этого подъема. Запах гари становился все сильнее.

– О великий Свет! - на вершине пригорка монах остановился как вкопанный, пораженный открывшейся ему картиной. Девочка испуганно выглянула из-за его спины и ахнула.

Перед ними было пепелище. Где же богатое, цветущее село?

Здесь были только сгоревшие дома, от них остались обвалившиеся во внутрь стены, покосившиеся деревья и маленький храм, выложенный из белого камня, с пустыми почерневшими глазницами окон.

– Не ходи за мной! - Клемент с силой разжал руку девочки, которая уцепилась за край его рясы, и побежал вниз.

Запах стал еще нестерпимее. К нему добавились новые оттенки, и все как один не из отряда благовоний. Монах направился в центр того, что раньше гордо именовалось Плеском. Сгорело все - начиная от курятника и заканчивая собачьей будкой.

Похоже, что пожар случился три дня назад, и после этого прошел сильный дождь. Клемент обернулся - он оставлял четкие следы на толстом слое влажного пепла. Что же здесь произошло? Вряд ли этот жуткий пожар был случайным. Иначе как объяснить то, что каждый дом в селе был окружен огненным кольцом четкие следы которых вырисовывались на земле?

Село намеренно сожгли, но зачем, кому это было нужно? И где его жители?

Потрясенный монах бродил между бывшими улочками и вскоре решил заглянуть в один из домов, который меньше остальных пострадал от пламени. У него не было ни дверей, ни окон, только чернело обугленное дерево. На улице уже стемнело, поэтому Клементу поначалу ничего не удалось разглядеть внутри. Он видел только какие-то бесформенные обрывки, обломки черепицы, оплавленную железную спинку кровати. Но постепенно его глаза привыкли к темноте, и монах с ужасом осознал, что он стоит не на черепице, а на груде человеческих костей. Особенно среди остальных выделялась крупная берцовая кость, которую он поначалу почему-то принял за держатель для факела.

Крик замер у него на губах. Спина покрылась холодным липким потом и тот струйкой побежал между лопатками. Ему захотелось как можно быстрее убежать отсюда, но он не мог сдвинуться с места. Страх сковал его тело, цепко зажав в свои стальные тиски.

Ноги у Клемента подкосились и он упал на колени прямо на человеческие останки. Черепа смотрели на него своими невидящими глазницами, и казалось, видели его насквозь. Они были присыпаны пеплом, словно кожей.

– Гиблое место…- прошептал монах в ужасе.

Ему тут же показалось, что кости шевелятся, хоть это и было неправдой. Секунды проведенные здесь растянулись в мучительные часы, которые он разделил с этими мертвецами. Стены кричали от невыносимой боли заживо сожженных, и от этого молчаливого крика у монаха раскалывалась голова. Если он пробудет здесь еще немного, то сойдет с ума. Клемент обхватил голову руками и, зажмурив глаза, выбежал из дома.

Теперь он понял, что здесь случилось, и где жители, но это знание не принесло ему покоя.

Монах, превозмогая страх, зашел еще в один дом, затем еще в один, но везде увидел одну и туже картину. В одном из домов он наткнулся на тело, принадлежавшее крупному и судя по всему сильному мужчине. Человек наполовину высунулся из окна, но убежать от пламени, охватившего его жилище, не успел. Из его груди торчал металлический прут, послуживший причиной смерти. Рядом валялась много всяких изделий из металла - от ножей до плугов, и Клемент пришел к выводу, что он забрел на бывший двор кузнеца.

Плеск был обречен. Его обитателей заперли в их домах, а сами жилища подожгли, чтобы люди гарантировано сгорели заживо. Никто из них не спасся. Страшная, мучительная смерть ожидала каждого человека.

Но кто мог учинить такое?! Обречь людей на столь ужасные муки, и за что?

Неужели это дело рук магов? Нормальный человек не способен на подобную жестокость. Даже разбойники, если уж и лишают жизни, то делают это быстро, без лишних эффектов. А тут устроили настоящее представление. Ну, как же, как же - округлые костры, огонь до небес…

Выходит, маги отомстили за то, что Пелес регулярно стал устраивать на них облавы. Смотрящие напали на их след, и они, в качестве устрашения, устроили это пепелище. Хладнокровно сожгли людей… А в городе, наверное, еще ничего не знают о об этом. Даже на постоялом дворе печальная судьба Плеска была неизвестна, иначе весть о гибели села не сходила бы с уст.

Что теперь будет с Миррой, куда идти этой девочке? У нее больше не осталось родных, ей всего двенадцать лет и никто в этом безжалостном мире не поручиться за ее жизнь и благополучие.

Клемент поднял глаза и поискал на пригорке одинокую фигурку. Но Мирры уже не было на том месте, где он ее оставил. Она спустилась с пригорка и медленно шла по улице. Монах кинулся вперед, и вовремя остановил ее, не дав войти во двор дома.

– Не надо! Не смотри! - Клемент повернул к себе бледное лицо девочки. - Благой Свет, дай же нам сил…

– Где они? - Мирра попыталась вырваться, но он держал ее крепко. - Это точно Плеск?

– Мирра, нам здесь нечего делать.

– Но моя тетя…

– Она погибла, - монах ненавидел себя за то, что он был вынужден сказать. - Погибла, как и остальные жители. Это действительно Плеск.

– Я не верю тебе… - испуганно сказала она. - Нет, нет!

– Посмотри, это место не для живых. Тут нет ни птиц, ни зверей. Даже ворон. Кругом только пепел. Проклятое место и чем скорее мы отсюда уберемся, тем лучше.

Клемент совсем некстати вспомнил свой сон, про нескончаемое поле мертвецов и почти физически ощутил дух боли и безысходности витающий над этой землей.

– Наши души в опасности! Люди погибли в муках и ночью могут вернуться, чтобы отомстить. Они могут стать призраками.

– Злые духи… - прошептала Мирра. - Что нам делать?

Вместо ответа монах потянул ее за собой обратно на дорогу. Она больше не сопротивлялась, позволив ему выбирать, куда идти. Клемент спешил покинуть эту землю, ему казалось, что если он не сделает этого, то будет навечно обречен скитаться среди этих обугленных стен и человеческих останков.

– Куда мы теперь? - жалобно спросила Мирра, прижимаясь к нему в поисках поддержки, когда они вышли обратно на тракт.

– Вперед, а там видно будет. Но стоять на месте я не могу.

– Но ведь уже ночь.

– Ничего не поделаешь, - ответил Клемент.

Тут как назло начал лить дождь. Тракт и без того грязный, совсем раскис, и теперь они брели по колено в грязи. Монах, насквозь промок, и замерз до костей. Свое одеяло он опять отдал Мирре, набросив его ей на плечи. Толку от одеяла было немного, но все же это было лучше, чем ничего.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});