Засланный казачок - Сергей Соболев

В половине девятого он позвонил Семеновой, чтобы выяснить, как у нее обстоят дела и какие на сегодня имеются планы. Та сказала, что до обеда «соколы» могут заниматься своими делами, а там будет видно. У Стаса еще вчера, когда они поздно вечером вернулись в Вильнюс, возникло ощущение, что что-то случилось (инцидент на хуторе, понятно, не в счет). Но сам он расспрашивать Семенову не стал, поскольку, во-первых, не любил лезть в чужие дела, а во-вторых, ему сейчас платят деньги не за то, чтобы он попусту болтал языком.

В девять он приехал в офис. Слон и Мышка уже были на месте. Ирма купила два новых телефонных аппарата и подсоединила их взамен тех, что забрали приставы. Слон привез микроавтобусом с полдюжины стульев и новый офисный стол, так что их контора вновь приняла более или менее цивилизованный вид.

Пока Ирма варила кофе, Стас углубился в чтение «досье», которое Мышка по его просьбе составила на владельцев компании «Росфармаком» (у себя дома на компьютере она скачала из Интернета «избранное» на эту тему, а также распечатала некоторые материалы, взятые непосредственно с сайта этого российского фармацевтического гиганта).

По оценкам финансовых аналитиков российских СМИ, личное состояние Аркадия Гуревича составляет от девятисот миллионов долларов США до миллиарда с небольшим хвостиком. Сын Михаил, если можно только доверять этим данным, примерно в два раза беднее своего отца и основателя компании, но, с другой стороны, пятьсот миллионов баксов — это тоже кругленькая сумма…

В одной из газетных заметок нашлось упоминание о том, что Михаил Гуревич женат на родной сестре одного из известнейших российских нефтяных олигархов. Стасу в этой связи вспомнился один забавный анекдот, тот самый, где говорится про объявление в газете: «Бедный несчастный еврей ищет бедную несчастную еврейку для создания богатой и счастливой семьи»…

Он начал знакомиться с перечнем фирм и предприятий, которые предположительно входят в фармацевтическую империю Гуревичей, но от этого занятия его оторвал оживший вдруг телефонный аппарат.

— Стас, это вас, — держа трубку чуть на отлете, сказала Ирма. — Говорят, из Департамента госбезопасности.

Стас подошел к телефону.

— Нестеров у аппарата.

— Стас, это один старый знакомый тебя беспокоит, — послышался в трубке голос старшего инспектора ДГБ Монкайтиса. — Вы как там с Мажонасом, скрипите еще потихоньку?

— Не дождетесь, — усмехнулся в трубку Нестеров. — Вопреки всему наша фирма процветает. Скоро заработаем первый «лимон». А там, глядишь, и в миллиардеры со Слоном подадимся…

— А я слышал, Стас, что твою лавочку вот-вот закроют.

— Человеку, работающему в таком ведомстве, негоже питаться дешевыми слухами… Феликс, у тебя есть ко мне какое-то дело? Или ты заскучал на казенной службе и решил потрепаться по телефону с кем-нибудь из знакомых?

— Да, — сказал Монкайтис. — То есть у меня к тебе разговор. Надо встретиться, кое-что обсудить.

— Когда?

— Сегодня. Желательно прямо сейчас. Я бы мог тебя вызвать к себе в контору, но думаю, что пока можно ограничиться… беседой в неформальной обстановке. Что, если нам встретиться ровно через час на том месте, где мы говорили в прошлый раз?

Стас на короткое время задумался. Конечно, он мог бы сейчас послать Феликса к черту. Этот субъект своей назойливостью иногда действовал ему на нервы. Но с другой стороны, любопытно было бы все же узнать, чего от него хочет этот литовский гэбист.

Кстати, Семенова, занимающаяся какими-то своими делами, раньше полудня вряд ли даст о себе знать.

— Ладно, дружище, — бросил в трубку Нестеров. — Встречаемся ровно через час.

Они устроились в небольшом кафетерии, расположенном на одной из тихих улочек Старого Вильнюса.

Заказали по чашке кофе по-турецки и свежие, еще теплые рогалики с повидлом.

Стас, придвинув к себе пепельницу, закурил. С Монкайтисом он был знаком уже более десяти лет. Они вместе, в один год — в девяностом году уже прошлого столетия — поступили в Высшую школу милиции, которую вскоре власти переименовали в Полицейскую академию. По окончании этого заведения их пути-дорожки разошлись: Стас служил в МВД, в Департаменте по расследованию оргпреступности, а потом ушел в охранный бизнес, а Феликс сразу подался в ДГБ, откуда в то время нещадно изгоняли кагэбистов и где ощущался большой кадровый голод.

Так вот: хотя они однокашники, особой приязни друг к другу они не выказывают. Феликс патриот своего дела, всегда бдит на страже государственных интересов и — по слухам — взяток не берет. Стас же относится к разряду людей, кого невозможно склонить к «добровольному сотрудничеству». Поэтому если они и бывают полезны друг другу, то только в тех случаях, когда обмен информацией не вредит служебному положению одного и жизненным принципам — другого.

— Так что у тебя за конфликт с Ричи? — спросил Феликс, беря с тарелочки хрусткий пахучий рогалик. — Из-за чего это вы вдруг поцапались?

Стас бросил на него чуточку удивленный взгляд:

— Откуда ты это взял?

— Работа у меня такая… все знать.

— Да? Значит, тебе все известно. Зачем тогда спрашиваешь?

— Я это к тому, что, может, тебе какая-нибудь помощь нужна?

— Мне? — Чашка с кофе замерла в руке у Стаса. — От твоей конторы? Спасибо… но мы уж как-нибудь сами справимся. А если тебя интересуют подробности той истории, то спроси у самого Ричи.

— А что за конфликт у тебя с владельцами КРЦ? Я слышал, вы судитесь?

— Судимся… Но если мы оттуда уйдем, то заведение откроется на следующий день и туда сразу же валом пойдут наркотики. Феликс, я вижу, ты интересуешься ночными клубами, дискотеками и наркотрафиком? Это же не ваша компетенция?

— В нашей компетенции все, что может нанести урон национальной безопасности…

— Ну, ну… — хмыкнув, сказал Стас. — Ты вызвонил меня именно за этим? Чтобы поговорить про вильнюсские бордели и про то, что такие сутенеры, как Ричи, эксплуатируют малолеток и открывают двери своих заведений для наркоты?

Феликс, подозвав паренька-официанта, заказал себе еще одну чашку кофе.

— Конечно же, нет, — сказал он, доставая пачку сигарет. — Над чем вы сейчас работаете, Стас?

— Сформулируй вопрос более конкретно.

— Ладно, спрошу прямо: кто ваш нынешний клиент?

— Без комментариев, — сухо сказал Стас.

— Это иностранное лицо?

Стас криво усмехнулся:

— Ты знаешь, что я на такие вопросы не отвечаю и имею на это, кстати говоря, полное право.

Монкайтис взял у официанта с подноса кофе и на его вопрос: «Еще будем что-нибудь заказывать?» отрицательно покачал головой.

— А мы, Нестеров, имеем право вызвать тебя повесткой в наше ведомство и учинить тебе допрос.

— Вызывайте, — пожав плечами, сказал Стас. — Я приду к вам со своим адвокатом, и тогда вы сможете — в его присутствии — задать мне свои вопросы.

Другой, наверное, рассердился бы, но Феликс не таков: он человек спокойный, выдержанный, короче, тертый калач.

— Твою клиентку зовут Семенова, — сказал гэбист. — Во вторник вы с Мажонасом встречали ее в аэропорту. Что ты знаешь об этой русской, Стас?

— Ничего, кроме ее паспортных данных, — усмехнулся Нестеров. — И еще того, что она не проходит по базам данных в качестве правонарушителя.

— А ты знаешь, на кого она… предположительно, скажем так… работает? Опять молчишь?.. Между прочим, есть люди, которые настойчиво пытаются лишить вас с Мажонасом лицензии. Ну и кто тебе поможет, Стас, от них отбиться?

— Неужели твоя контора, Феликс? — делано удивился Нестеров. — Наверное, не задаром?

— Напрасно иронизируешь, — чуток нахмурив брови, заметил гэбист. — Кое-что я уже сделал для тебя, причем именно что задаром. Вышел на начальство и попросил подать запрос в полицию касательно тех мероприятий, что проводились в вашем офисе в понедельник. Это во-первых. Теперь второе. Если вы с Мажонасом будете вести себя разумно, все ваши конфликты можно будет быстро погасить. Мы дадим ясный сигнал кому надо, чтобы вас больше не трогали, чтобы держались от твоей фирмы на определенной дистанции. Постараемся все устроить так, чтобы изъятые у вас оружие и спецтехнику вернули вам… если и не сегодня, то в ближайшие два или три дня.

Стас на короткое время задумался. Он знал, что Феликс не блефует. Его начальство действительно способно надавить на полицейский департамент, в котором служит Ровер. А уж про Ричи тут даже нечего говорить. Но какова будет цена?

— Ну и какова цена? — спросил он вслух.

— Сейчас идут важные переговоры между двумя компаниями, российской и нашей, литовской, — после небольшой паузы сказал Монкайтис. — Это большой бизнес… все происходящее на рынке лекарственных препаратов напрямую затрагивает сферу национальной безопасности.