Киропедия - Ксенофонт

— Воины персидские, мидийские и вы, гирканцы, — ибо к вам я тоже теперь обращаюсь как к союзникам и соратникам, — всем нам необходимо понять, что при нынешнем нашем положении всякое проявление слабости навлечет на нас самые тяжкие беды. Ведь врагам хорошо известно, ради чего мы сюда пришли. Но если мы, исполнившись решимости, смело ударим по врагу, то вы сами увидите, что они поведут себя подобно сбежавшим и настигнутым рабам. Вы увидите, как одни из них станут умолять вас о пощаде, другие побегут, третьи совершенно растеряются и не будут знать, что им делать. Они увидят, кем они побеждены, лишь после того, как будут полностью разгромлены; не успев подумать о том, чтобы выстроиться в боевой порядок или подготовиться к сражению, они будут захвачены нами в плен.

Итак, если мы хотим сладко есть, спокойно спать и наслаждаться жизнью, надо не давать им передышки, возможности принять решение и подготовиться к битве. Пусть они даже не поймут, что на них напали люди, пусть им покажется, будто мечи, секиры и удары сами обрушились на них. А вы, гирканцы, двигайтесь впереди нас широким строем, чтобы враги, видя ваше вооружение, возможно дольше не открывали нашего присутствия. Когда же я подойду близко к вражескому войску, пусть каждый из вас оставит мне отряд всадников, который в случае нужды я смогу пустить в дело, оставаясь близ лагеря. А вы, начальники и старшие по возрасту воины, если хотите действовать разумно, наступайте сомкнутым строем, чтобы, натолкнувшись на тесные ряды врагов, преодолеть их сопротивление. Молодым воинам поручите преследовать врага, пусть они их изрубят. Чем меньше врагов останется в живых, тем в большей безопасности мы будем себя чувствовать. Если мы победим, нам следует воздержаться от грабежа, ведь именно по этой причине многим уже одержавшим было победу изменило военное счастье. Воин, занявшийся грабежом, перестает быть воином и превращается в носильщика; каждый желающий может обращаться с ним, как с рабом. Вам надо твердо помнить лишь одно: ничто не приносит больше выгоды, чем победа. Победитель забирает все — мужчин, женщин, ценности, всю землю. Поэтому все ваши силы должны быть направлены на достижение одной цели — победы. Если войско терпит поражение, тогда воины, предавшиеся грабежу, сами становятся добычей. Преследуя врага, не забывайте и о том, что вам надо возвратиться ко мне еще засветло; когда настанет ночь, мы никого в свой лагерь не пустим.

Отдав эти распоряжения, Кир отпустил всех к своим отрядам, приказав каждому передать полученные приказания своим декадархам, которые стояли впереди строя, чтобы выслушивать приказы, а каждый декадарх должен был передать слова Кира своей десятке. После этого войско выступило в поход. Впереди двигались гирканцы, в центре — Кир со своими персами, отряды всадников, по обыкновению, находились на флангах.

Когда рассвело, зрелище, представшее глазам врагов, привело их в оцепенение; другие, впрочем, начинали понимать, что происходит, третьи помчались докладывать. Некоторые кинулись отвязывать лошадей или навьючивать их; там торопливо снимали вооружение с вьючных животных, тут надевали это вооружение на себя, вскакивали на коней, взнуздывали их; некоторые спешно усаживали женщин в повозки; иные хватали самые ценные вещи, чтобы укрыть их; были и такие, кого застали, когда они закапывали ценности. Но большинство искало спасения в бегстве. Надо воображением дополнить все то, что пытались делать враги. Одного лишь они и не пробовали сделать, а именно отразить нападение, и все погибали без боя.

Так как дело происходило летом, Крез, лидийский царь, отправил женщин из лагеря, усадив их на повозки, еще ночью, чтобы прохлада ночи облегчила им путешествие. Сам он следовал за ними со своими всадниками. То же, говорят, сделал и фригийский царь, властвующий над той Фригией, что у Геллеспонта. Спасавшиеся бегством догнали их и рассказали, что произошло; тогда и те что есть силы бросились бежать.

Царя каппадокийцев и царя арабов, не успевших уйти далеко и вступивших в бой без панцирей, убили гирканцы. Наибольшие потери убитыми понесли ассирийцы и арабы, потому что они, находясь на своей территории, двигались крайне медленно.

Пока мидяне и гирканцы, завершая разгром врага, преследовали его и расправлялись с ним, Кир приказал всадникам, которых оставил в своем распоряжении, окружить лагерь врага и уничтожить всех, кто будет выбегать с оружием в руках. Тем же воинам врага, которые оставались на месте, было объявлено, чтобы все они — всадники, пельтасты, стрелки из лука — связали свое оружие в связки и снесли в одно место. Лошадей они должны были оставить у своих палаток. Кто не исполнит этого приказа, тому отрубят голову. Персы, держа сабли наголо, окружили цепью всех. Враги, имевшие при себе оружие, отнесли его к тому месту, куда им было приказано, и там бросили. Это оружие сожгли воины Кира, которым был отдан такой приказ.

Кир помнил, что они выступили в поход, не взяв с собой ни еды, ни питья, без чего невозможно продолжать военные действия и вообще что-либо предпринимать. Раздумывая, как лучше выйти из положения, он припомнил, что во всех сражающихся армиях непременно есть люди, заботящиеся о продовольствии и палатках для воинов, возвращающихся с боя. Среди захваченных пленных их должно было быть особенно много, так как враги были заняты погрузкой вьюков. Поэтому Кир приказал глашатаям объявить, чтобы к нему прибыли все, кто заведовал у врага хозяйственными делами. Если же де таких не окажется, пусть тогда явятся старшие от палаток. Кто не выполнит этого приказа, будет строго наказан.

Видя, как послушно выполняют приказы Кира их хозяева, служители эти так же быстро повиновались. Когда они прибыли, Кир прежде всего приказал сесть тем, у кого в палатках было припасов более чем на два месяца. Отметив их количество, Кир затем приказал сесть тем, у кого припасов было на месяц. Тут сели почти все. Выяснив все это, Кир сказал следующее:

— Слушайте, люди, если кто из вас опасается дурного обращения и надеется заслужить какое-либо снисхождение с нашей стороны, позаботьтесь попроворнее о том, чтобы в каждой палатке было подготовлено двойное количество еды и вина против того, что вы приготовляли на день своим господам и их слугам. Приготовьте также все остальное, что украшает пиршество, потому что очень скоро прибудут победители и потребуют, чтобы им в изобилии были доставлены еда и вино. Вы сами хорошо знаете, насколько вам выгодно принять наших воинов самым лучшим образом.

Выслушав эти слова Кира, те с величайшим рвением кинулись исполнять приказанное. Между тем Кир, созвав таксиархов, сказал им следующее:

— Друзья! Я знаю, что мы можем сейчас сами, без отсутствующих союзников, начать пиршество и насладиться столь заботливо приготовленными для нас едой и вином. Но все же мне представляется, что мы мало выиграем, если позаботимся только о себе и оставим без внимания наших союзников. Ведь их верность и усердие более ценны для нас, чем пиршество, которое должно подкрепить наши силы. Если обнаружится, что мы, пренебрегая нашими союзниками, приступили к пиру, не узнав даже, что с ними происходит, в то время когда они преследуют врагов, сражаются с ними и уничтожают тех, кто оказывает сопротивление, то смотрите, как бы мы в их глазах не оказались низкими людьми, а сами не ослабили своих сил, лишившись союзников. Забота о воинах союзников, подвергающихся ныне опасностям и совершающих ратные подвиги, старания, чтобы они, вернувшись в лагерь, получили возможность подкрепить свои силы, сделают пиршество для нас более радостным и доставит нам больше удовольствия, я полагаю, чем радости сытого желудка.

И если бы мы даже могли и не стыдиться союзников, то, тем не менее, в настоящий момент нам совершенно невозможно устроить пиршество и опьянять себя вином; ведь мы еще не завершили всего, что хотели сделать. Наши дела и поныне еще требуют самой тщательной заботы. Лагерь полон пленных врагов, превосходящих нас по численности и не скованных цепями. Их надо одновременно остерегаться и стеречь, чтобы у нас были люди, которые в будущем станут нашими слугами. Конницы нашей сейчас с нами нет, и мы беспокоимся о том, где она находится. И даже если она вернется, мы не уверены в том, останется ли она в составе нашего войска. Итак, друзья, мне кажется, что каждый из нас должен выпить вина и подкрепиться ровно настолько, насколько это необходимо, чтобы сохранить бодрость и не потерять рассудка. В лагере скопилось множество ценностей, и я отлично знаю, что из этой добычи, принадлежавшей нам всем, каждый может взять себе столько, сколько захочет. Но мне представляется, что нам более выгодно оказаться в глазах союзников людьми, высоко ценящими справедливость, и тем самым еще сильнее привязать их к себе, чем взять большую долю добычи. Я полагаю даже, — продолжал Кир, — что раздел добычи следует поручить мидянам, гирканцам и Тиграну, когда они вернутся. И если нам достанется несколько меньше, мы и это должны считать выгодным для себя; ведь ради корысти они еще охотнее останутся нашими союзниками. В этот миг приобретение богатства может обогатить нас лишь ненадолго. Но если мы не станем гнаться за богатством, а постараемся добиться того, что принесет богатство, тогда, я полагаю, мы доставим себе и всем нашим союзникам благополучие более длительное. Ведь мы и дома у себя старались быть господами нашего желудка и учились не гнаться за несвоевременной выгодой именно для того, чтобы в случае нужды употребить все это с пользой для себя. И я не вижу иной возможности, где бы мы могли лучше показать превосходство нашего воспитания, чем в нынешних обстоятельствах.