Крещение киберударом - Константин Игнатов

Похоже, за время его вынужденного сна Катерине удалось каким-то образом уладить дела с мафиози. Об этом красноречиво говорил труп «гориллы», уткнувшийся головой в пол возле зубодробильного кресла. В затылке убитого мафиози торчала рукоятка металлического шипа. Стрельцов узнал в нем одно из орудий пыток, развешанных на кронштейнах. Из раны на шею сбегала полузапекшаяся дорожка крови. Ричард Гольф с закинутой назад головой неестественно развалился на стуле и беспокойно вздрагивал время от времени. Судя по всему, он находился под воздействием каких-то лекарственных препаратов. Катька уже успела откинуть в сторону наручники, сковывающие Ивана. Девушка перехватила вопросительный взгляд жениха и произнесла, трогая одной рукой щеку, а другой поддерживая расползающуюся одежду:

— Потом все объясню. Надо подумать, что делать дальше.

Стрельцов только сейчас обратил внимание, что блузка невесты разорвана снизу доверху.

Молодой человек поднялся и, разминая затекшие конечности, подошел к металлическому шкафу, стоявшему около входа. Ванька нашел там белый медицинский халат и бросил его Катерине:

— Надень пока вот это.

Сам Стрельцов переоделся в форму охранника «РиГл», оставленную кем-то в обнаруженной ячейке.

— В этом электрическом склепе я никак не могу выйти в технополе, — обратился парень к невесте. — Ты не нашла ключ от входной двери?

Девушка выразительно приподняла на уровень груди увесистую связку.

— Отлично. Если кого встретим на пути, сделаем вид, что я тебя конвоирую. — Иван многозначительно осмотрел свою новую форму.

— Думаешь, сработает?

— А что еще делать? По крайней мере, есть какая-то вероятность, ведь не все же охранники знают нас в лицо.

Для убедительности Стрельцов предложил накинуть на запястья Катерине, не застегивая, наручники. Девушка пожала плечами и повернулась к Ивану спиной, подставляя руки. Но прежде она, будто что-то вспомнив, сняла с кронштейна небольшой металлический прут, подошла к спящему президенту «РиГл» и стукнула его по голове. Ричард Гольф судорожно всхлипнул и свалился на пол.

— Вдруг очухается в самый неподходящий момент, — пояснила девушка.

Парень одобрительно кивнул. Пленники выскользнули из камеры и закрыли за собой дверь снаружи. В коридоре никого не оказалось. Молодые люди подошли к лифту и по табличке у кабины определили, что находятся в подвале. Лестничных маршей поблизости видно не было. Поэтому, хочешь не хочешь, пришлось воспользоваться лифтом. Стрельцов нажал кнопку первого этажа, и беглецы в ожидании неизвестности настороженно замерли, вслушиваясь в стук собственных сердец, которые, казалось, переместились ближе к горлу.

Когда створки лифта раздвинулись, гринчане увидели перед собой просторный холл, заполненный людьми в форме «РиГл». Катька испуганно замерла на пороге. Но потом почувствовала, как Иван тихонько подтолкнул ее в спину и шепнул: «Не бойся». Парочка вывалилась наружу. Через несколько шагов какой-то чужой голос (будто спутника подменили) захрипел сзади со злостью:

— Ну чего плетешься, сучка? Шевелись давай!

Сопровождающий с силой толкнул пленницу вперед. «Сдурел, что ли? — подумала Катька. — Вошел в роль». К изумлению гринчанки, все охранники, как по команде, спешно расступились в стороны и пропустили парочку. При этом они вытягивались по стойке «смирно». Катерина обернулась… и натолкнулась взглядом на надменную улыбочку Ричарда Гольфа, сжимающего руки за спиной. Голова пошла кругом: «Значит, Ивана схватили сразу у лифта…» Ошарашенная девушка пыталась брыкаться и вырываться, но президент «РиГл» вцепился в запястье мертвой хваткой.

Около входа Гольф распорядился, чтобы подали его квадромобиль. Какой-то охранник немедленно бросился исполнять. И уже через минуту на улице послышался скрип тормозов. У ворот стоял длинный, сверкающий полировкой сногсшибательный квадромобиль, наверное, самой последней марки. Катька видела такие только в кино. Гольф подал знак одному из своих людей, и тот услужливо открыл дверь. Президент «РиГл» бесцеремонно затолкнул внутрь пленницу и захлопнул створку.

Водительский отсек отделялся от салона сплошной перегородкой. Катька оказалась единственным пассажиром богатого квадро…

Глава 19

Старолюб выходил на связь с генералом Войко крайне редко. Все их «беседы» можно было в прямом смысле пересчитать по пальцам. Да и назвать это «беседами» было бы не совсем верно. Как правило, далекий фантом выдавал на компьютере бэгэбэшника несколько лаконичных тезисных формулировок, а службист — по ходу разговора — успевал запросить те или иные уточнения к полученной информации. Каждую фразу призрака генерал впоследствии с педантичностью разведчика-профессионала «раскладывал по полочкам», зная по опыту недолгого общения с потусторонними визави, что по пустякам Старолюб беспокоить его не станет.

Трудно классифицировать сложившиеся отношения между высокопоставленным бэгэбэшником и неведомым фанатом каким-то конкретным однозначным понятием: и не служба, и не дружба; скорее отстраненно-обезличенное сотрудничество во благо интересов безопасности общества. В принципе такое положение дел устраивало Войко и как генерала БГБ, и как независимого индивида. Между прочим, со временем службист стал испытывать некоторую привязанность к призраку, неуловимую тягу, наподобие отношения сына к отцу. Ведь даже взрослый человек на самом деле является все тем же ребенком (просто выросшим) и в решении житейских и служебных проблем непроизвольно оглядывается на своих родителей, зачастую подсознательно, даже не догадываясь об этом. От Старолюба или, точнее, от его образа, сложившегося в сознании генерала, всегда веяло доброжелательностью, мудростью и тактом. Поэтому общение с бесплотным собеседником напоминало Войко разговор с собственным отцом и всегда оставляло в душе уютное и приятное тепло.

Однако сегодняшний сеанс связи, выдержанный в тревожном тоне, отнюдь не обещал подарить генералу чувство оптимизма.

Из сообщения фантома Войко сделал парадоксальный с точки зрения обыкновенного смертного вывод. Оказывается (по крайней мере, так понял бэгэбэшник), ноосфера устроена таким образом, что, располагаясь как бы в одной ее точке, Старолюб находится одновременно и во всей сфере. Хотя, может быть, это не свойство ноосферы, а особенность существования в ней отлетевшей человеческой души. В общем, смысл такой: либо душа сплошь «размазана» по тонкой реальности, либо, наоборот, сам потусторонний мир разлит по энергетической субстанции умершего. И где начало, где конец; где малость, где величина; где точка, где объем — не разберешь. Короче, все это единая сущность.

Технополе, как самый низкий уровень Святого Духа, находилось под ноосферой. Не в смысле пространственной ориентации (там нет гравитации, поэтому «низ» и «верх» — несуществующие в тонком измерении понятия), а в смысле энергетической иерархии, некой соподчиненности полевых структур — от простого к сложному. Будучи одновременно во всех точках ноосферы, Старолюб имеет возможность наблюдать за расположенным «ниже» технополем со всех сторон. Иными словами, в любой момент призрак видит под собой технополе ПОЛНОСТЬЮ.

И вот что озадачило, взбудоражило и всерьез обеспокоило генерала, если не сказать больше — испугало: фантом, взирая с высоты, обнаружил, что сначала технополе по всему периметру сузилось и деформировалось, а в области планеты Голд неестественно скукожилось. По мнению Старолюба, это происки Тени. А затем посланница Вельзевула полностью поглотила или, скажем, парализовала, заморозила технополе Голда, ввергнув там людей в первобытное состояние, и Золотой Мир погрузился в кошмар и хаос. Жители далекой планеты не смогли достойно противостоять внезапному испытанию. Они дали волю злости и самым гадким инстинктам, впав, по словам фантома, в чудовищный грех. Вероятно, именно этого Тень и добивалась. Старолюб, как обычно, подкрепил свою мысль соответствующей цитатой: «И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца спасется»( Евангелие от Матфея, 24:12, 13.).

Правительство Голда, подумал Войко, своими руками подписало себе же приговор, погрязнув в чванстве, самодовольстве и демагогии относительно суверенитета и свободного выбора пути. Теоретикам планетарного сепаратизма хотелось полностью подмять под себя собственный мир — ни с кем не делиться властью. Зачем им Лига, общечеловеческие ценности? И вот результат: возжелав все — потеряли, что имели… Чем обернулась для Голда потеря контактов с галактическим сообществом? Кто выиграл от этого, что планета перестала фигурировать не только в сводках информационных агентств, но и в секретных сводках спецслужб? В выигрыше в конечном итоге оказалась только Тень. Золотой Мир стал удобной мишенью для ее дьявольских экспериментов.