Одно мгновенье до любви - Сюзанна Брокман

Джо взялся за иглу сразу после Чарлза, буквально через день. Нет сомнения, стремясь завоевать одобрение Сибелы. Однако, кроме одной улыбки, больше ничего заслужить ему не удалось.

Поцелуй, полученный Чарлзом в качестве поощрительного приза, ему не достался. Но Джо утешался тем, что по крайней мере теперь Сибела не оставалась с Чарлзом наедине.

Чарлз продолжал развлекать ее историями о Болдуинз-Бридж — но только тогда, когда Джо мог послужить им переводчиком.

А случалось это не так часто. У Джо было столько дел за стенами дома, что Чарлз мог и забыть о его существовании. Бобы и свежая зелень появлялись на столе благодаря Джо. Дальние взрывы в городе, переполох у немцев из-за пропавшего грузовика с боеприпасами, разобранный рельсовый путь — все это было работой Джо.

Несмотря на всю разницу в социальном статусе, Чарлз относился к Джо с огромным уважением. И он прекрасно видел, кем для Джо является Сибела. Это была возвышенная, благоговейная любовь. Сибела Дежарден такую заслуживала.^

Не было никакого сомнения, что Джо пошел бы на все ради этой женщины, сделал бы все, о чем бы она ни попросила. Он бы отдал за Сибелу свою жизнь.

Но неделю назад она поцеловала его, Чарлза.

За свою относительно короткую жизнь Чарлз имел богатый опыт; легкий поцелуй Сибелы был для него не больше чем дуновение ветерка. Так, наверное, Чарлза целовала его тетушка, так и оставшаяся в старых девах. Чисто платонический поцелуй. Это было…

Черт, да что это он морочит себе голову? Поцелуй Сибелы вовсе не был платоническим. В нем были чувство и едва сдерживаемая страсть. Это было скорее обещание — правда, слабое, но обещание рая.

Чарлз думал об этом единственном поцелуе на протяжении часов, дней.

Он думал об этом поцелуе очень часто, а когда не думал о нем, то вспоминал глаза Сибелы. Глаза, в которых была вселенная. Глаза, которые, казалось, видели все и все знали. Глаза невероятной красоты.

Вспоминал Чарлз и ее рот. Манящие губы, полные и влажные.

Боже, как он хотел прижаться к этим губам! Сдерживать такое желание было нестерпимо. Черт бы побрал и Дженни, и Джо, которые стоят на его пути!

— Джузеппе! — На кухне появилась Доминик. Чарлз не смог разобрать ее быстрый французский, когда Доминик что-то торопливо говорила сидящему напротив Джо. Чарлз понял только, что, произошло что-то серьезное, поскольку Джо помрачнел. А его глаза стали суровыми.

Поднявшись, Джо стал отдавать быстрые распоряжения. Чарлз смог разобрать только отдельные слова. Корзина для рынка. Деньги за яйца.

Кроме них из мужчин в доме был только один из Люков. Другие отправились ночью в дальний рейд и вряд ли скоро вернутся. Услышав распоряжение, Люк взял корзину для рынка, а Доминик достала тщательно собиравшуюся Сибелой выручку за проданные яйца.

Достав свою шляпу, Джо двинулся к двери.

Чарлз с трудом поднялся на ноги.

— Что происходит?

— Немцы застрелили Анри Лага. Они обыскивают его дом. Доминик опасается, что там может находиться Сибела, что ее арестуют или… — Он открыл дверь. — Я найду ее. Чтобы предупредить.

Он идет в город. При свете дня. Не сошел ли он с ума?

Тяжело опираясь на трость, которую дала ему Сибела, Чарлз поковылял следом за Джо.

— Нас четверо. Можно пойти искать по всем направлениям.

На лице Джо появилось сомнение.

— Тебе не следует выходить. Что, если тебя остановят, чтобы проверить документы? — Чарлз знал, что новых документов для Джо еще не изготовили. Он слышал, как Сибела говорила, что мастер по подделкам документов арестован. Сибела сама пыталась раздобыть оборудование для подделки.

— Если она была у Лага, то скорее всего уже мертва, — отрывисто произнес Джо.

— А если нет, то может отправиться к Лагу, — возразил Чарлз. — Я должен помочь найти ее. — Он прошел в дверь, мимо Джо.

В первый раз за несколько недель он увидел солнце. Небо было ослепительно голубым, без единого облачка. В такой день Сибела просто не могла погибнуть. Бог не может быть столь жесток.

Хотя описывая смерть мужа и сына, она упоминала, что небо в тот день было тоже безоблачным.

Джо молча надел на голову Чарлзу свою измятую шляпу, натянув ее как можно глубже, чтобы скрыть золотистые волосы.

— Если ты попадешь к немцам, она никогда мне этого не простит. — Он дал какие-то отрывистые команды Доминик и Люку, и те поспешно исчезли. — Я направляюсь к Лагу. Тебе следует остаться здесь, на тот случай если она вернется.

— Нужно навестить ее подругу. — Чарлз продолжал ковылять по дороге. Джо было непривычно слышать английскую речь на улице оккупированного немцами городка Сент-Элен. — Подругу зовут Марлиз. У нее скоро будет ребенок. Сибела говорила утром, что собирается занести Марлиз свежего паштета.

— Говори по-французски, — прошипел Джо, не останавливаясь. — Только по-французски. Марлиз живет рядом с пекарней. Сходи туда и сразу после этого возвращайся. Ты понял?

— Да.

Джо показал направление.

— Иди туда. Боже, только бы она была там. — И он двинулся вперед, оставив Чарлза.

Но Чарлз не остался в одиночестве. По другой стороне улицы к нему приближались трое. Две старые женщины и один мужчина в прекрасном костюме, словно только что позаимствованном с парижской витрины. Наклонив голову и согнув плечи, Чарлз двинулся мимо.

Благодарение Богу, что никто из них даже не взглянул на Чарлза. Никто не окликнул, никто не заставил говорить по-французски.

Тротуар был неровным, да и дорога давно не ремонтировалась. Чарлз старался не смотреть по сторонам, чтобы не выглядеть туристом, интересующимся старинными зданиями. Хотя дома порядком обветшали, в них было что-то от старинных сказок, аромат Европы. Каждый дом, казалось, говорил: «Золушка живет именно здесь». Подниматься в гору оказалось труднее, чем Чарлз ожидал; каждый шаг давался с болью. Впрочем, это было даже неплохо — боль заглушала страх.

Наконец он пришел на место. К дому пекаря.

Джо говорил, что Марлиз живет рядом с пекарней. Подняв глаза, Чарлз увидел множество окон, но почему-то лишь одну дверь — ту, что вела в магазин.

И вдруг он услышал стук подошв о тротуар. Так могли звучать только немецкие сапоги. Чувствуя, что на его голове поднимаются от страха волосы, Чарлз повернулся. Четыре немецких солдата в форме направлялись прямо к нему. Или, может, к магазину булочника — Чарлз не стал дожидаться точного ответа. Следующий дом отделял от дома пекаря узкий проход.

Только не надо спешить. Он должен идти медленно, словно именно туда и направлялся. Боже всемогущий! А что, если вместо того чтобы помочь Сибеле, он приведет немцев прямо к ней?