Чужое дело - Ольга Славина

— Конечно, дорогая, спокойной ночи. И еще раз прости, — встрепенулась Верочка.

— Я буду беречь твой сон, — пообещал Андрей с видом героя мелодрамы.

В результате Лиза все еще ворочалась в спальне с боку на бок, а он уже похрапывал в гостиной. Но все равно ощущение было необычным. Она привыкла жить одна. Ванная всегда свободна, телевизор чаще выключен, чем включен, на кухне никто не толпится и не загораживает кратчайший путь от холодильника к мойке. Однако сегодня ей было необходимо чье-то присутствие. Потому что могильный холод все еще не отпускал ее, пробирался даже сквозь одеяло.

Стоило Лизе закрыть глаза, как ей рисовались зловещие картины. Черные фигуры под покровом ночи пробираются на кладбище и орудуют лопатами, стучат ими о крышку гроба. Безногий покойник, которого переодевают в дорогой костюм, а на скелетированном запястье защелкивают ремешок от часов…

Лиза не знала, кто это сделал. По словам Людмилы Константиновны, ее муж хотел получить свидетельство о собственной смерти и наказать строптивую жену, обвинив ее в убийстве, которого не было. Видимо, он не остановится ни перед чем, раз пошел на осквернение могилы двоюродного брата и донора-спасителя. В этом деле замешаны большие деньги и страшные люди. Ни Лиза, ни Верочка не должны стоять у них на пути. Это чревато. Лизе хватило сегодняшнего ужаса.

Хорошо, что хотя бы на несколько дней в ее гостиной поселился некто, весьма похожий на охранника. Она не знала, при себе ли у него табельное оружие. Но само его присутствие позволяло надеяться, что ей не приснится сегодня кошмар.

Андрей предпочел бы встать на следующее утро попозже, приготовить яичницу на двоих и, может быть, даже принести Лизе кофе в постель. В этом было бы что-то милое, уютное, домашнее. Приятная редкость для двух старых холостяков, таких как они. Увы, они сами лишили себя этой возможности, наткнувшись вчера на разрытую могилу. Работы привалило не только Андрею, но и всей оперативно-следственной группе. Поэтому он ушел из дому гораздо раньше, чем Лиза проснулась.

На девять утра было назначено совещание у следователя, и Андрей явился туда не с пустыми руками. Выслушав доклад опера, Оладушкин не смог удержаться от неприличного слова, но, впрочем, и ругательство получилось у него достаточно добродушным.

— И что мне теперь делать с ходатайством об избрании Людмиле Ворониной меры пресечения в виде содержания под стражей до приговора суда? — хмыкнул Евгений Владимирович. — Колбасу в эту бумажку заворачивать?

— Уж не знаю, — пожал плечами Андрей. — Одно ясно: бренные останки, которые мы нашли, при жизни «ролексов» не носили и финансовыми потоками не управляли. Это тело Сергея Воронина — двоюродного брата нашего потеряшки, простого водителя из Серпухова. Умер он своей смертью в больнице и был погребен в присутствии родственников и коллег. Так что в убийстве этого товарища Воронину точно не обвинишь.

— А ты уверен, что на этот раз личность установили правильно?

— Не буду хвастаться, но, несмотря на ранний час, я уже поднял на уши серпуховских медиков и получил от них факсом выписки из медицинской и стоматологической карт и данные об ампутации той самой ноги. Наш патологоанатом пока неофициально, но уже подтвердил, что теперь все сходится на девяносто девять процентов.

— Что ж, повезло дамочке. Вовремя разоренная могила всплыла. — Усатый опер косо посмотрел на Андрея: мол, и чего это тебя в Серпухов понесло?

— Если бы мы заключили супругу пропавшего под стражу, а потом все это выяснилось, получилось бы еще хуже. Она могла бы с государства денег слупить за незаконный арест, — признал Оладушкин. — Но подозрений с Ворониной мы все равно не снимаем. Вдруг это очередная ее уловка, как история с потерей памяти? Может, она нам специально не тот труп подсунула. Так что поиски банкира — живого или мертвого — не прекращаем. Но вообще-то мы облажались, ребята. Нам об этом и начальство еще напомнит, и адвокат Кузьминская, и пресса…

— Людмиле Ворониной предъявили обвинение в убийстве мужа, но она остается на свободе, — сообщила Наталья Алексеевна на планерке в редакции в понедельник утром. — Мои источники говорят, что улик против нее все же недостаточно.

Она явно гордилась собой. Принесла очередную новость. И не заметила, как уронила пепел от неизменной сигареты на свои черные кожаные штаны, сменившие черные же джинсы.

— Интересно знать: почему? Она не убивала или просто умело замела следы? — задумался Николай Абрамович.

— Я это обязательно выясню, — пообещала Рожкина. — Сейчас же обзвоню свои источники и после обеда сдам материал.

— Я могу объяснить прямо сейчас, — скромно произнесла Верочка.

Всю ночь она занималась самобичеванием, готова была биться головой о стену и выть на луну. Но сегодня новый день…

— Я в курсе, почему следствие не решилось арестовать Воронину. Потому что факт смерти ее мужа по-прежнему не установлен. Велика вероятность, что он жив, вы же помните мою статью про свидетельницу и Египет. Как же можно сидеть за решеткой за убийство, которого не было?

— Что значит «факт не установлен»? — нахмурился редактор. — Найден труп, который опознали как труп банкира. Вы же так, кажется, написали в своей статье, Наталья Алексеевна?

— Да, — подтвердила Рожкина. — Хотя тело было в неузнаваемом состоянии, провели экспертизы и по косвенным признакам установили, что это Воронин.

— Воронин, — кивнула Верочка. — Но не Анатолий Геннадьевич.

— То есть?

— Вы извините, Наталья Алексеевна, но я не ваш источник. У меня есть информация, которую я с радостью облеку в форму статьи. Вы ее прочитаете и все узнаете.

— А что же я буду писать? — изумилась Рожкина.

— Наталья Алексеевна, загляните на информационную ленту, — посоветовал Гольдмановский. — Я думаю, в столице в выходные имели место и другие происшествия.

Жизнь налаживается! — думала Верочка, обедая наконец-то в офисном буфете, который показался ей похожим на театральный. Рядом с ней жевали и стучали вилками Николай Абрамович и Зоя. Пожилой ловелас что-то шептал на ушко молодой женщине. Она заливалась то румянцем, то смехом. Или тем и другим одновременно.

— Ну так что, договорились? Вы не дадите мне замерзнуть долгими зимними вечерами? — расслышала Верочка.

— О! Негодник, ха-ха. У вас же жена есть.

— Если вы так ставите вопрос, Зоя… Дело в том, что где-то когда-то у каждого мужчины имеется жена. Но главное, что не здесь и не сейчас…

Верочка ела бутерброд с белой рыбой, пила кофе из автомата и старалась улыбаться. У нее все получится. Вскоре в редакции ее будут ценить не меньше этой надменной Натальи Алексеевны. Криминальная интрига с пропавшим банкиром задела Верочку лично, поэтому она готова копаться в этой истории, как шахтер в породе. Да и на личном фронте наши выбрались наконец из окружения и еще повоюют. И ванная у нее теперь как из журнала. А с Лизой все в порядке, обошлось без травм и сотрясений…

Весь день Верочка пребывала в приподнятом настроении, хотя, кроме заметки про банкира, ей пришлось экстренно брать комментарии к очередной поправке к Правилам дорожного движения. Все телефоны отвечали или короткими, или длинными гудками. Быстрее оказалось прыгнуть в машину, доехать до ближайшего поста ГАИ и расспросить про нововведения реальных, а не телефонных гаишников и водителей.

В семь вечера Верочка с чувством выполненного долга выключила компьютер и сняла с вешалки пальто.

— Уходишь?

Верочка думала, что Ада уже отправилась домой. Увы, она всего лишь отлучилась в дамскую комнату.

— Пойдем вместе, — предложила коллега.

Верочка могла, конечно, замахать руками: «Нет, нет, я уже убегаю! Меня у входа ждет жених на крутейшем джипе».

Но решила поступить честно и вежливо: подождать, пока Ада натянет свой пуховик, и пойти с ней вместе.

— Я так устала. У меня целый день голова болит. И ничего не помогает, — уже в лифте заныла Верочкина попутчица. — Я уже и цитрамон выпила, и темпалгин, и пенталгин, все без толку. Экология-то ужасная. Мы живем в эпицентре экологической катастрофы. Некоторые, конечно, толстокожие, им все нипочем. Но мой организм чутко реагирует на любой раздражитель…

— Слушай, а какой вам обычно аванс дают? Половину оклада? — попыталась Верочка переключиться на волнующую всех тему, когда они вышли из здания и повернули к метро.

— Да. А вторую половину вместе с гонорарами в получку. Но с такой экологией никаких денег не хватит. Все в аптеке оставишь. А ты знаешь, что у моей соседки приключилось? — сделала страшные глаза Ада. — У нее дочка кровью кашляет, вот ужас. Думали, все, туберкулез. Святых выноси. Но оказалось, гнойная ангина. Гнойник прорвался — и вот, пожалуйста. А я сразу сказала: экология виновата. Дышим неизвестно чем, тут и гной, и кровь, и что угодно…