Камиль. Залог (СИ) - Аверина Екатерина "Кара"

Гоню от себя эти мысли, ведь я под охраной. Этот особняк похож на крепость. Что может произойти?

Не знаю…

Не нахожу себе места. Ни сидеть не могу, ни лежать, ни даже есть.

Выхожу на улицу. Подставляю лицо солнечным лучам. Щеки начинают гореть как при температуре. Ее я тоже проверяла. Все нормально.

Решаю немного прогуляться, надеясь, что это поможет распустить узел в животе. Надо попробовать сосредоточиться на чем-то другом, но все, что приходит в голову, это сегодняшнее утро, и становится еще хуже.

Возвращаюсь в комнату и прямо в одежде забираюсь под одеяло. У меня стучат зубы и леденеют пальцы на руках. Самира приносит горячий чай с неизвестными мне травами, а через час приводит доктора. Женщина в белом халате осматривает меня, измеряет температуру и давление. На термометре тридцать пять и восемь, пульс высоковат, но ничего критичного.

Самира приносит мне чай уже с другими травами по рекомендации доктора. После него я, наконец, начинаю согреваться и веки становятся тяжелыми.

— Спи, — моя добрая гувернантка гладит меня по волосам, сидя рядом на кровати. Она начинает тихо напевать на родном языке. Так приятно.

Становится все теплее. Теперь изнутри. Там, где зудело и сосало весь день, теперь словно вспыхнуло яркое солнышко. Я не дрожу больше.

Вижу маму. Она грустно улыбается мне, но не подходит. Я тянусь к ней, а она делает шаг от меня. Я снова к ней, она опять уходит.

«Мама» — открывается рот и должно получиться слово, но я только шлепаю губами в попытке ее позвать.

Мамин силуэт размывается. Я бегу за ней босиком по теплой земле. Запыхавшаяся влетаю в родительский дом. Смотрю на себя в зеркало. На мне то самое платье, в котором меня отдавали Камилю. Сморгнув слезы, иду по знакомым с детства коридорам в поисках либо мамы, либо няни.

«Эй!» — снова пытаюсь кричать. Не получается.

Вздохнув, иду дальше. Слышу голоса. Поворачиваюсь на звук и до меня доносится тихий женский плач.

— Всех убили, — это точно мама. — Он всех убил. Это из-за нее. Ясна виновата!

Стены вдруг размываются, и мама больше не улыбается мне. Она смотрит с болезненной ненавистью и повторяет, глядя мне в глаза:

— Это ты виновата! Ты! Из-за тебя Камиль убил всех наших мужчин. Ты виновата!

В шоке опускаю взгляд на собственные руки, а на них кровь. Много - много крови. И вокруг тоже. Она брызгами появилась даже на моем платье…

— Нет!!! — резко сажусь на кровати и в ужасе смотрю на собственные руки.

Чистые. Они чистые…

И платье на мне другое. И я не в родительском доме. Его для меня больше нет. Здесь мой дом. Мама не звонит и не приезжает. Я там не нужна.

Дверь распахивается. На мой крик вбегает испуганная Самира. Обнимает мое лицо ладонями, заглядывает в глаза.

— Что такое? Что случилось с моей девочкой? — гладит по щекам, стирает слезы, которых я не ощущаю.

В ушах до сих пор стоят слова матери: «Ты виновата!»

— Кошмар, — выдыхаю Самире, пытаясь взять себя в руки. — Просто кошмар.

— Накрутила себя, потому что, — ругает гувернантка. — Чего ты на себя лишний груз вешаешь? Ты собственных чувств к нему боишься? Не бойся. Ты же молоденькая девочка совсем. Влюбляться нормально. И ты думаешь, он не чувствует? Глупенькая. Он видит. И оттаивает с тобой постепенно. Я уже и не надеялась увидеть его прежним, но у тебя получается. Далеко еще. Камиль глубоко свое человеческое спрятал. Но ты достанешь. Не плачь и не бойся любить, раз уж так вышло. Помнишь, я тебе говорила, что свою судьбу можно изменить? Вот ты ее и меняешь, — она гладит меня по руке. — А перемены всегда пугают. Ничего, маленькая. Все будет хорошо. Ты не представляешь, как я хочу, чтобы у вас у обоих все было хорошо. Сходи, умойся, а я за горячим чаем и сладостями схожу.

Иду в ванную и понимаю, что у меня все еще дрожат ноги. Это был такой реальный сон, что он никак не хочет меня отпустить. Яростно мою руки с мылом, ощущая на них липкую кровь. Закончив, смотрю на свое отражение в маленьком зеркале над раковиной. Я правда боюсь его любить. Откуда Самира все всегда знает? И вообще, ей легко говорить, она свободная. А меня учили подчиняться, любить никто не учил. Я не понимаю, что делать с этим новым чувством и еще целым спектром сопутствующих. Говорю Камилю то, что говорить не положено. Позволяю прикасаться языком между ног. Понимаю, что это желание мужчины и тут с одной стороны я должна как раз подчиниться, а с другой — в моем мире нечто подобное делает только женщина своему мужчине, а никак не наоборот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мне до сих пор стыдно. Вспоминаю позу, в которой он делал это со мной, и хочется провалиться сквозь землю.

Вздрагиваю от хлопка двери. Выхожу из ванной. Самира ставит поднос с чаем на столик и сообщает мне:

— Мужчины вернулись, — ее интонация заставляет подобраться. — Камиль ранен.

— Как…?

— Тихо – тихо! — Самира подбегает ко мне, удерживает, чтобы не упала. — Своими ногами пришел. Ножом его зацепили. Врача уже вызвали. Мальчишек они с Адилькой пока так и не нашли. Камиль злится очень и переживает.

— Аяз так хотел освободить брата из клиники. — вспоминаю наш с ним разговор.

— Аяз любит младшего братишку, но еще больше он любит власть, деньги и вседозволенность. Отец их когда жив был, у мальчика все было в достатке. Он возомнил себя королем. Отец спохватился, да уже поздно было. Испортил пацана. А Камиль его в жесткие рамки взял. Вот Аяз и устраивает показательные выступления. Разберутся. Не в первый раз.

Мы пьем чай со сладостями и смотрим, как на улице то фары моргают, то охрана по дорожкам быстро перемещается, скорее всего меняясь. Спать мне больше не хочется, но Самира просит побыть до утра в комнате. Приносит мне книжку. Я забираюсь с ней в удобное кресло и улетаю в волшебный мир принцесс, драконов и прекрасных принцев. Новая история, выдуманная красивая любовь. Мечтательно улыбаюсь, представляя себя на месте такой принцессы и начинаю понимать, почему именно эту книгу принесла мне Самира.

Интересно, а Камиль кто в этой истории: принц или дракон?

Перелистываю страничку, рассматриваю черно-белую иллюстрацию огромного крылатого монстра с шипами на голове, кожистыми крыльями и опасным взглядом. А рядом с ним стоит девушка с длинными волосами. Она кажется такой крохотной в сравнении с вымышленным существом. Эта иллюстрация становится ответом на мой вопрос и дочитать книгу хочется еще сильнее. Надо же узнать, с кем в итоге обрела свое счастье эта принцесса.

— Ты чего не спишь? — меня пугает голос «дракона». — Рассвет уже, девочка, — Камиль забирает у меня книгу, загибает уголок страницы, чтобы я не потеряла, где остановилась, и откладывает на подоконник.

На нем нет рубашки. Чуть пониже ребер наклеена повязка. На белом бинте виднеется немного крови. Вспоминаю свой сон и опускаю взгляд ниже. К своему стыду замечаю, что мой хозяин еще и без нижнего белья, только в мягких домашних штанах, которые не способны скрыть его монстра, даже когда тот в спокойном состоянии.

— Мне надо запретить тебе читать, чтобы ты ложилась спать вовремя? — строго спрашивает он.

— Не надо, — кручу головой. Часть волос падает на лицо и щекочет нос. Камиль подходит ближе, сам убирает светлые прядки, касается моего подбородка, требуя, чтобы посмотрела на него.

— Иди ко мне, — протягивает руку. Вкладываю в его ладонь свою. Камиль тянет на себя, а я боюсь задеть его рану и сопротивляюсь. — Обними, не бойся, — обхватываю его руками ниже повязки. Кожа прохладная, только пахнет так, что мне опять становится очень тоскливо.

От хозяина пахнет женщиной, точнее духами. Тонкий запах так резко отличается от терпкого запаха самого мужчины, что я при всем желании не могу его не замечать.

— Мы так и не закончили с тобой тот разговор, — он медленно водит пальцами вдоль моего позвоночника. — Давай я прямо спрошу, а ты мне прямо ответишь. Хорошо? — молчу. — Можешь даже не смотреть на меня, просто скажи, я пойму, правду ты ответила или нет.