Кочевники - Александр Владимиров

Улукбек взглянул на отряд. Получилась возможность произвести замену. Да вот только выбирать не из кого. Десять воинов кешикетов так же стары, как и он. Женщины, если попадут в руки кайсаков, пожалеют что остались живы, а этого хан простить себе не мог. Можно было бы поменять Шахруха, да только духи настояли, чтобы тот был в караване. Оставалось надеяться, что если их будет не сто, а на одного воина больше, ничего страшного не произойдет.

— Хорошо, — проговорил Улукбек, — я возьму тебя с собой, но ты должен оставить свое оружие.

Кайсак кивнул. Сунул два пальца в рот и свистнул. Тут же к нему подъехал один из его товарищей. Разбойник отстегнул саблю, вытащил из-за пояса карахому и протянул оружие батыру. Тот взял все и, улыбнувшись, проговорил:

— Все будет нормально, тайджи.

— Я знаю, — проговорил разбойник, — а теперь езжай к братьям и освободи нам дорогу.

Кайсак пришпорил коня и поскакал к своим воинам. Вскоре разбойники отошли на достаточное, по их мнению, расстояние.

Шахрух обратил внимание, что батыр назвал предводителя кайсаков титулом — тайджи. Вполне возможно, что когда-то отец разбойника был знатным феодалом, но что-то случилось, что заставило его стать степным бродягой. Человеком без Урги и юрты. Так уж сложилось, что дальше суйбаши Шахрух и тайджи Турсун (так звали кайсака) ехали бок о бок. У военного министра появилась возможность побольше узнать об этом странном разбойнике, что решился отправиться в Запретные земли. Рассказ тайджи Турсуна был коротким. Оказывается, у кайсака когда-то была Урга. Жена и несколько ребятишек. Но в один прекрасный момент вдруг всего этого не стало. Один из сыновей хана Улукбека (как Шахрух не пытался выяснить который из трех — это у него не получилось), сделали так что сказка закончилась. Они уничтожили Ургу, убили супругу. И тогда тайджи Турсун из уцелевших сыновей да воинов племени, тем которым удалось выжить в кровавой бойне, организовал небольшой отряд, что путешествовал от Урги к Урге. Изредка грабя одиноких путников.

Вот тут суйбаши разозлился не на шутку.

— А путники-то что вам сделали? Отомстили бы сыну хана!

Разбойник сначала промолчал. Потом попытался оправдаться, но у него ничего не вышло. В результате оба кочевника поругались. На мгновение Шахруху даже показалось, что тайджи может передумать и решится покинуть траурную процессию, но этого не произошло. Как истинный воин, и выяснилось, сторонник хана Улукбека, он собирался проследовать за правителем до самого конца. Тайджи, когда они приблизились к притаежным рубежам, как-то подъехал к Улукбеку и поинтересовался, не помнит ли хан его? Правитель долго вглядывался в лицо Турсуна и отрицательно покачал головой. Суйбаши подумал, что и сейчас кайсак обидится, но тот только улыбнулся. А на вопрос Шахруха ответил:

— Старые мы стали, вот и не узнал.

Турсун первым предложил отправиться в небольшой городок меркаитов за проводником. Хан возражать не стал. Он наблюдал, как бывший кайсак вошел в город. Его не было очень долго, так что суйбаши даже заволновался, не случилось ли с тем чего-нибудь непредвиденного. Вполне возможно, что в городе могут оказаться те самые воины, что когда-то могли быть атакованы кайсаками тайджи Турсуна. Опасения оказались напрасными, причиной задержки стало то, что тайджи меркаитов раздумывал кого послать к Запретной земле. Может он бы долго так провозился, кабы не явился к нему старый воин, до которого дошел слух о процессии, что движется в Запретные земли. Тот припал на колено перед тайджи и попросил ему разрешить сопровождать караван. Причем старик настаивал, чтобы он шел один.

— Я ведь стар и мне тоже пора умирать. — Проговорил батыр, — а где я могу принять смерть, так только в Запретной зоне или в пути. Почему бы мне не исполнить свою заветную, в данный момент, мечту?

В этот раз тайджи Девелу долго не раздумывал. Велел выдать для старика лучшее оружие. Старый воин вынужден был принять дар меркаитов и уже через некоторое время скакал вместе с тайджи Турсуном к лагерю Великого хана.

А потом была дорога через тайгу. Пока ехали, хан все думал. Ему было интересно знать, кто будет руководить кочевниками с того момент, когда он умрет и до той поры пока в Джучистан прибудет с ярлыком новый Великий хан? Для него это оставалось загадкой.

Без происшествий преодолели тайгу. Казалось, что твари, которых так опасались меркаиты, видели черное знамя. Ни одной попытки атаковать безоружную процессию.

Затем была крепость. Старый воин отвез туда свое оружие. Великий хан только один раз взглянул в сторону цитадели. Ему показалось, что на стенах, а это было на самом деле, он видит своих воинов, что были отправлены им сопровождать Кайрат-бека и дервиша.

Казалось, все текло мирно. Жизнь плавно приближалась к своему концу. Особенно это чувство охватило суйбаши, когда они въехали в ущелье.

Только тут Шахрух ощутил все прелести бытия. Он невольно отпустил руку туда, где был спрятан палаш. Недолго думая вытащил его и прицепил к поясу. Если ему и суждено будет сейчас умереть, считал военный министр, то он примет смерть, как полагается батыру.

Нападение произошло неожиданно. Сначала мелькнули тени. Затем зазвучал непонятный звук, из-за которого суйбаши вынужден был закрыть руками уши, а затем… Что было, потом он помнил смутно. Откуда-то появились мерзкие создания, неприятные для человеческого взгляда. Шахруху даже показалось, что это те самые демоны, что явились из космоса. Он выхватил палаш, и тут конь под ним встал на дыбы. Суйбаши вывалился из седла, сжимая оружие в руке, и на мгновение потерял сознание. Когда он пришел в себя, все уже закончилось. Мерзкие создания, ходили среди трупов. Чувствуя, что он находится в опасности, да и умирать не готов, как не утверждали духи предков, Шахрух медленно стал отползать от места, где произошла бойня.

Ему удалось забраться на высокую скалу, откуда было хорошо видно местность.

«Неужели предки просчитались, — подумал суйбаши, разглядывая мерзких существ, — и демоны высадились на планету раньше?»

А те склонившись над телами хана, его наложниц, воинов и двух воинов приставших к ним в дороге, теперь разрывали их на куски. У Шахруха вдруг сложилось впечатление, что он присутствует на трапезе. От этой мысли его вырвало. Рука невольно коснулась холодного амулета.

— Я должен спрятаться, а затем сообщить о происшествии предкам, — прошептал он.

Перевернулся на спину и увидел над головой в скале вход в пещеру.

— Нужно забраться туда и подождать, когда демоны уйдут.

Уже в пещере он сообразил, что устал. Не заметил, как уснул прямо на холодном камне.

Сон оборвался неожиданно. Дервиш тяжело вздохнул и открыл глаза. У воды, на камне сидел Великий хан Улукбек. Когда Ширэ Джиладкан заворочался и стал подниматься, он, как показалось нищему, улыбнулся.

— Вот я теперь и дух, — проговорил Улукбек.

Дервиш понимающе кивнул. Значит, хан выполнил свою миссию, добрался до Запретных земель и отошел в мир иной. Теперь вот сидел на валуне и смотрел в сторону своего приемника.

— Завтра отправляйся в крепость, что находится между Запретной зоной и тайгой, — продолжал между тем Улукбек, — отправишь человека с ярлыком, — хан задумался, словно вспоминая чье-то имя: — Пусть он вручит его моему сыну, — бывший правитель взял небольшую паузу, и дервиш предположил, что тот, скорее всего, решает, кому именно поручить миссию, наконец, выдохнул и произнес: — Урнуру. Тот должен править Ченгези до возвращения отсюда Едугея.

Дервиш понимающе кивнул. Достал из-под одежды бумагу и стал быстро записывать слова бывшего правителя планеты. Ему даже в голову не пришло, почему Великий хан не отдал это распоряжение, когда еще был в Джучистане. Улукбеку достаточно было созвать Курултай и объявить свое решение.

— А может мне суйбаши Шахруху передать ярлык, пусть он отдаст его твоему сыну? — предложил Ширэ Джиладкан.

— Увы, но я был вынужден взять с собой брата. Так как пришел и его черед. А вот, кстати, и он.

Из темноты вышел воин. Дервиш рассчитывал, что это будет брат хана, но появился совершенно другой человек. Небольшого роста, в зеленом пыльном кафтане и грязных серых сапогах. Он походил чертами на Шахруха и Улукбека, но это явно был не суйбаши, которого помнил Ширэ Джиладкан. Дервиш подумал было, что хан ошибся, и сейчас исправится, но этого не произошло. Нищий не стал перечить духу. Между тем бывший хан поднялся с камня и подошел к озеру. Он вглядывался в водную гладь и молчал. Неожиданно Улукбек произнес:

— Передашь ярлык, и тут же вернешься обратно. Ты нужен нам здесь.

Оба брата растворились в воздухе. Ширэ Джиладкан, поняв, что на этом разговор закончен вновь завалился спать.

Утром, когда лучи Юлдуз, через маленькое отверстие в стенах пещеры проникло в пещеру, освятив голубую гладь озера, дервиш проснулся. Первой мыслю, он никак не мог отвыкнуть с тех самых пор, как его привел сюда его предшественник, что это был не сон. Разум усиленно твердил, что все, что видел ночью, Ширэ Джиладкан были лишь обычными грезами. Будучи еще молодым, он, бывало, вскакивал и бежал к тому месту, где стоял один из предков монгол. Пытался отыскать человеческие следы, но кроме непонятных линий ничего не обнаруживал. Вот и сейчас, если бы не ярлык, лежавший на камне, он сомневался бы в реальности происходящего. Дервиш прекрасно понимал, что его он мог написать под воздействием видений, если бы не одна вещь, символизировавшая, что один из предков, когда нищий уже спал, возвращался. На белой бумаге красовалась печать Джучи, которую, как гласила легенда первый правитель Ченгези, увез с собой, когда на старости лет, отправился в свое последнее и единственное путешествие в Запретные земли.