И снова — здравствуйте! - Михаил Француз

же завязывается дизайнерское непотребство под названием галстук. Я ведь когда-то умел это делать.

Когда-то… очень много лет назад. Примерно между подготовкой к школьному выпускному и первой сессией в институте. Не помню только, кто меня учил тогда его завязывать: мама или сестра? Или всё-таки отец? Хм… точно: меня пытались учить и мать, и сестра. Каждая какому-то красивому сложному узлу. А научил, в итоге, отец — самому-самому простому.

И ведь действительно был простой узел… когда-то. Сейчас же у меня и такой никак не получался. Сколько вот я не бьюсь, и на себе, и навесу, всё одно, получается не галстук, а удавка или петля виселицы. А ведь меня нельзя назвать уж совсем новичком и профаном в узлах. Но… как-то вот так, и никак иначе. Бывает.

Что я вообще здесь делаю? Причём тут галстук, и где это всё происходит?

Пожалуй, начну по порядку: готовлюсь к первому учебному дню в Академии Магии, в которую я всё-таки поступил. Галстук — это часть студенческой формы. А где всё происходит? В комнате студенческого общежития Академии, расположенном в студенческом городке Авалона. Да-да — именно так вот пафосно называется главный город, столица Империи Шаад…

Да — Шаад. Как-то слишком уж не заладилось у меня дело с Ран и ранцами. Дважды пытался (а, если считать не только Шивэй, но и Элвиш — то трижды), и дважды всё кончилось какой-то х… не хорошо, в общем, закончилось. Не так, как мне бы того хотелось. Совсем не так.

Ну, а «не можешь срать — не мучай жопу». В конце концов, Свет клином на Шивэйе не сошёлся. Кроме тамошней Академии, есть, как минимум, ещё и Авалонская, которая считается ничуть не хуже Шивэйской.

Как я тут оказался? Элементарно: пришёл. Пешком. Из самого Займара.

Займар… имя очередной, и, пожалуй, самой тяжёлой, на данный момент (да — я тот ещё оптимист), моей психо-эмоциональной травмы, затмившей собой все предыдущие. Больше года уже прошло. Больше года, а всё равно, хоть и легче стало, хоть и проработал я со своей психикой всеми известными мне методами и методиками, а всё равно нет уверенности в надёжности достигнутого результата.

Что же там произошло? Хм. Хоть вспоминать и неприятно, но уж вспомнил уже всё равно, так хоть в «перепросмотр» запишем. Так и так ведь теперь не прогонишь так просто эти… картинки.

План Императора Ран, или кого там, кто ему такие «умные» Планы составляет? Пошёл по… погулять сразу же, как только перестало плыть в глазах и я проморгался после телепортации.

Что я увидел? Копья, приставленные к моей груди, шее и спине. А ещё несколько луков и арбалетов, нацеленных на меня же. В то время, как сам я сидел своим задом на камнях портальной площадки и растерянно таращился на десятки, если не сотни дружелюбных лицевых щитков вооружённых до зубов высокоуровневых воинов.

И как они, в смысле, Император и компания, представляли мои действия в этой ситуации? Что я, по их мнению, должен был делать? Насаживаться на копья, прорываясь зубами к закованным в броню глоткам? Или, прямо так, из положения сидя, достать пистолет и превратить его в роторный шестиствольный пулемёт, какой таскал в кино здоровяк Арни?

Кхм… Не, ну, может быть, с их стороны, такое развитие событий выглядело достаточно логично, не спорю. Жаль только, что их сторона… осталась в другом портальном зале. На «той» стороне. Тогда, как моя — вот здесь. На холодных камнях под крайне недружелюбными взглядами.

И что я сделал?

Я медленно поднял руки вверх в международно-понятном жесте, означавшем сдачу и отсутствие сопротивления.

Да — я сдался в плен. Просто сдался в плен.

В конце концов, я же Герой — а значит, зверушка редкая, дорогая и полезная. Да и сами, как их там Император называл? Д`Шарды — они же разумные лю… существа. А с разумными существами ведь всегда можно как-то договориться. Труднее, легче — но ведь можно же!

Это там, в Элвише, у меня не было такой возможности. Там бой уже начался. Никаких переговоров не планировалось и не подразумевалось. Во время боя не говорят, там занимаются совсем другими вещами.

А здесь: бой же ещё не начался. Кровь не пролилась… значит — можно и поговорить.

Что ж, у меня даже получилось. Меня не атаковали сразу. Не проткнули копьями, как бабочку булавками, превратив её в мини-ёжика. Мою сдачу приняли.

Говорить только никто со мной не стал: подняли с пола, сорвали с пояса сумку, с ноги кобуру с пистолетом, закрутили за спину «ментовским захватом» обе руки и куда-то так же молча потащили, ещё и отоваривая, по пути, «лещами», зуботычинами и ударами, по печени и по почкам.

Качественно меня «отработали» — чувствовался в их движениях и действиях немалые сноровка и опыт. И в том, как хватали, и в том, как шмонали, и в том, как били, не позволяя и слова сказать, вышибая из лёгких воздух, заготовленный для слов и криков, и в том, как крутили, и в том, как вязали, и в том, как тащили…

С любым разумным возможно договориться — так я думал. На это я надеялся, когда поднимал руки вверх, вместо того, чтобы сразу кидаться на копья. Когда не хотел ввязываться в бой. Когда не хотел воевать. Когда не хотел убивать на «не своей войне» по приказу и ради не моего Императора, ничего плохого лично мне не сделавших лю… разумных живых.

Думал. Только позабыл о том, что чтобы договариваться, надо хотя бы говорить…

А говорить-то со мной, как раз никто и не собирался. Точно так же, как и позволять говорить мне. Хорошие, крепкие, профессиональные удары под дых, по печени и по почкам великолепно отбивают, как желание, так и возможность произносить какие-бы то ни было звуки. И никакой кляп не нужен…

В общем, меня скрутили, побили, связали и утащили… я не сразу сообразил, куда. Да и зачем — тоже далеко не сразу до меня дошло. Как и то, почему не прирезали прямо там, где нашли. Потом уже сообразил — много-много позже. Когда уже сколько-то успокоился и смог хоть как-то мыслить на отвлечённые темы.

А в тот момент: я болтался безвольным перевязанным куском мяса в сильных руках конвоиров, пытаясь втолкнуть в своё горло хоть сколько-то воздуха. Точнее: протолкнуть через горло в горящие огнём пустые легкие, сдавленные получившей удар грудиной и крепящимися к ней рёбрами.

Справился. Вдохнул. Смог сфокусировать свой размыленный, бесконтрольно