Священные животные и мифические существа. Мифы, притчи, легенды, геральдика - Людмила Михайловна Мартьянова

болезни царя, Сиди Мемед явился ко двору.

— Я принёс царю последний дар, — сказал он придворным, которые с удивлением воззрились на огромный свёрток у него за спиной.

От слез шакал, казалось, не мог говорить. Возле королевской опочивальни он развернул свёрток и вынул большое зеркало. Потом осторожно вошёл в комнату, поставил зеркало у постели умирающего и встал так, чтобы царь видел только его отражение. Затем сказал:

— Как твоё здоровье, любезный государь?

Услыхав гнусавый голосок шакала, лев слегка пошевелился.

— Ваше величество, — продолжал Сиди Мемед, — я готов помириться с тобою. Я прощаю тебе все твои обиды.

«Ну и наглец!» — подумал Якуб. Он тихонько отодвинул одеяло и приоткрыл один глаз. Увидев заклятого врага, он прыгнул, полный жажды мщения.

Весь дворец услыхал звон разбитого стекла и страшный вопль. Лев разбил голову о зеркало — вот теперь он и в самом деле тяжело заболел! А шакал удрал из дворца и навсегда покинул царство Якуба. С тех пор в Северной Африке львы и шакалы — заклятые враги. И если по ночам слышен вой шакалов, можно спать спокойно — львы бродят далеко. Но если воцаряется тишина, будьте осторожны — лев совсем близко!

Дитя-лев

По раскалённой солнцем пустыне Калахари медленно брели двое бушменов — охотник Намака и его жена Мутили. Уже много дней они ничего не ели, а вокруг — ни зверя, ни птицы. Намака с отчаянием вглядывался в сухую землю в надежде обнаружить следы, прислушивался к малейшему шороху. Но увы! Ещё несколько таких дней, и несчастные бушмены умрут мучительной голодной смертью. Жена Намаки ждала ребёнка, и от этого страдания супругов становились ещё невыносимее.

Однажды утром возле высохшего русла реки они наконец заметили следы стада зебр. На колючем кустарнике возле берега там и сям виднелись клочья шерсти. Намака вскинул копье и медленно пошёл вперёд. Вскоре он увидел огромное стадо. Животным тоже приходилось несладко во время долгой летней засухи, и они тщательно обгладывали остатки пожухлой зелени, не пропуская ни травинки. Зебры были так поглощены этим занятием, что Намака, отменный охотник, уже не сомневался: теперь самое страшное — позади. Ходил он совсем неслышно, а верное копье никогда не пролетало мимо цели. Но тут в воздух с громким криком поднялась птица, и испуганные зебры бросились бежать. Намака гнался за ними весь день и всю ночь, но едва он настигал их, как животные пускались наутёк, будто кто-то успевал предупредить их об опасности.

Вконец обессилевший охотник упал на землю и закрыл лицо руками.

— Видно, суждено нам умереть от голода, — простонал он. — А ведь этого мяса хватило бы на год вперёд.

Высоко в небе сияла полная луна. Её холодный свет заливал все вокруг волшебной синевой. Луна казалась Намаке такой близкой, она словно хотела дать добрый совет. И тут охотник вспомнил о жене. Испокон веков женщины-бушменки умели обращаться в львиц. Для этого нужно было произнести особые заклинания и совершить магический обряд. Но главное, это можно было сделать только в ночь полнолуния. Обряду и заклинаниям Мутили научилась от матери, но никогда ещё ими не пользовалась: это было очень рискованно. Многим женщинам их племени, превратившимся в львиц, так никогда и не удалось вернуть себе человеческий облик. Более того, случалось, что женщины-львицы пожирали собственных детей и мужей. Поначалу Мутили наотрез отказалась от предложения Намаки. Но он продолжал настаивать. Ведь если она этого не сделает сейчас, они непременно погибнут все трое. И Мутили согласилась. Она отошла в сторону и стала совершать магический обряд. Намака знал, что не должен на неё смотреть, ибо многие мужчины, осмелившиеся подглядеть, как происходит превращение, мгновенно делались слепыми.

Воцарилась гнетущая тишина, неверные лунные тени стелились по земле.

Вскоре раздалось глухое рычание, и перед Намакой возникла величественная львица: глаза её горели как угли, из груди рвался грозный рык. Намака в ужасе взобрался на высокое дерево. Его поразила царственная красота зверя, его величественная и в то же время грациозная поступь. У него никак не укладывалось в голове, что эта владычица пустыни — его жена Мутили. Львица подошла к дереву и, бросив последний взгляд на охотника, рванулась вперёд, растворившись в ночи. Вскоре послышался топот: то убегали зебры. Намака замер в тревожном ожидании. Прошло немало времени, луна уже растаяла в небе, занималась заря. Мутили все не возвращалась. Намака с тоской подумал о тех женщинах, которое так навсегда и остались львицами. Может, и его жена уже отправилась на поиски других львов?

Но вот послышался странный звук: и на голос человека непохоже, но и не крик животного. Мгновение спустя появилась Мутили. Она снова стала женщиной. За спиной она несла шкуру зебры, откуда и доносились странные звуки.

Намака спрыгнул с дерева и бросился к жене. Она бережно положила шкуру на землю и развернула её. Из глаз её текли слезы, она точно онемела. Поражённый Намака взглянул на своего новорождённого сына, и из груди его вырвался горестный стон: у младенца была львиная голова!

Голубые львы

Голубые львы жили в глубинах большой реки. Каждую ночь они выходили на охоту, чтобы утолить свой звериный аппетит. В их логове, скрытом за густыми водорослями, стояли рядами глиняные кувшины, куда складывалась добыча.

Однажды вечером лев, покинув своё мрачное убежище, нашёл в воде новорождённого ребёнка. Он был ещё живой, так как утонуть в этой волшебной реке было просто невозможно.

Голубой лев подхватил младенца и спрятал его в кувшин.

Это был сын бедной женщины, покинутой мужем. В порыве отчаяния мать бросилась в реку. Оказавшиеся поблизости жители деревни не смогли удержать её и побежали рассказать о случившемся неверному мужу. Испытывая угрызения совести, тот немедленно отправился на поиски жены и сына. Перед тем, как нырнуть в реку, он запасся волшебным рогом и привязал его за спиной.

С приходом ночи вода потемнела, но благодаря чудесному роту мужчина мог различать следы, оставленные женой на дне реки. Вскоре он настиг её и нежно взял за руку. Вместе они направились к логову голубых львов. По мере того, как супруги приближались к нему, пейзаж становился все более зловещим. Оба трепетали при мысли, что в любую минуту из зарослей водорослей может показаться лев. Они должны были действовать очень быстро, чтобы освободить дитя прежде, чем чудовища вернутся с охоты. «Только бы все звери покинули своё убежище!» — молили бедные родители…

Наконец они достигли цели. Каково же было их разочарование! Перед ними стояли совершенно одинаковые кувшины. В каком из них дитя? Мать