Мир-ловушка - Антон Орлов

Внезапно в стене раскрылся зев, мелькнувшие в воздухе щупальца оплели одного из приверженцев Омфариолы и в мгновение ока утянули внутрь. На ступенях завизжали, кто-то начал громко молиться Нэрренират. Края отверстия бесшумно сомкнулись. Гладко отполированный розоватый мрамор. Монолит. Титуса передернуло.

Второго служителя Омфариолы постигла та же участь. Последняя – это была женщина, призывавшая пассажиров не пользоваться рельсовой дорогой, – судорожно вцепилась в своего соседа, лысого мужчину в потертом камзоле с эмблемой Департамента Земледелия. В ее глазах бился ужас, костяшки пальцев побелели. Перепуганный чиновник пытался оторвать ее от себя, но она лишь усиливала хватку, прильнув к нему всем телом, издавая рыдающие звуки.

Щупальца схватили их, стена поглотила обоих. Титуса начало подташнивать.

Несколько секунд спустя вновь распахнулся зев, и щупальца поставили чиновника на ступени эскалатора. Тот не пострадал, даже помятым не выглядел, но пошатывался и потерянно мотал головой.

Сглотнув, Титус сунул руку в карман, где звякало серебро. Заплатить за проезд, обязательно…

Плату собирала женщина в форменной лиловой тунике, сидевшая за стойкой позади верхней арки. Титус сыпанул перед ней горсть монет, не считая, и побрел искать Атхия.

Он заметил, что большинство пассажиров тоже платит щедро, сверх тарифа. На всякий случай.

Поезд ожерельем протянулся вдоль перрона. Титус заглядывал в каждый вагон: куда делся Козья Харя? Может, забился под сиденье? С него станется…

В зале, переливчатом, как полость перламутровой раковины, царила идеальная чистота. Ни плевков, ни мусора на полу, ни похабных надписей на стенах – скорая на расправу богиня такого не потерпела бы.

Пассажиры занимали места. Дважды пробежавшись туда и обратно вдоль состава, Титус так и не нашел Атхия. В зале спрятаться негде, в служебные помещения постороннему не войти, арку выхода он постоянно держал в поле зрения… Значит, Козья Харя в одном из вагонов.

Раздался мелодичный звук гонга, и Титус запрыгнул в ближайший вагон. Поезд помчался по эстакаде, за окнами развернулась заштрихованная дождем панорама Нижнего Города. Смазливый юноша в лиловом плаще, с приколотым к воротнику звукоусиливающим амулетом, объявлял названия остановок. Стоя возле двери, Титус зорко оглядывал покидающих вагоны пассажиров. Вот он! Афарий в последний момент выскочил на перрон, створки дверей чуть не защемили его. Уж теперь Козья Харя от него не уйдет!

На бегу сунув руку за пазуху, Титус извлек из внутреннего кармана коробочку с новым паучком. Ему удалось настигнуть Атхия возле эскалаторов: заметив погоню, тот едва ли не кубарем покатился вниз, толкая других пассажиров, но Титус швырнул паучка ему вслед и прошептал заклинание. Потом, для проверки, достал магическое зеркальце: крохотное искусственное насекомое прицепилось к воротнику Атхия. Ловя подозрительные взгляды, афарий спрятал зеркальце, облокотился о мраморные перила. Можно передохнуть.

От усталости его пошатывало. В прошлый раз он ел почти сутки назад, а преследование отняло много сил.

Остановка называлась Рыбный Берег, по названию района. Здесь протекала река Хинса, зеленая от тины, с обеих сторон зажатая старыми деревянными причалами, усеянная рыбацкими плоскодонками, ветхими плавучими домиками на плотах, разукрашенными прогулочными лодками. Эту часть города дождь обошел стороной. Кривые улицы ползли вверх по холму, на вершине которого сверкал, отражая лучи заходящего солнца, одетый в серебряную чешую храм Паяминоха.

Левее, на склоне, притулилась древняя бревенчатая башня, нелепо присевшая на шести разнесенных лапах-опорах, к ней-то Титус и направился. Там находилась гостиница, где можно поужинать и переночевать.

На ходу он достал из кармана зеркальце: Козья Харя сидел возле заплесневелой стены в каком-то сумрачном помещении. Похоже на подвал. Тронув кристалл на потемневшем мельхиоровом ободке, Титус получил панорамный вид сверху, слегка затуманенный – зеркальце не из лучших. Скопление черепичных крыш, одна помечена алой точкой. Здесь. Еще раз тронув кристалл, он сместил ракурс: фасад трехэтажного многоквартирного дома. Это справа от холма, вон за теми кирпичными складами.

Даже если бедняга Атхий до утра переберется в другое место, он без труда его отыщет.

Козья Харя стиснул потной рукой амулет, выданный Тубмоном, и прошептал заученное наизусть заклинание. Подействовало. Пугавшие его шорохи по углам затихли, подвал опять стал пустым и неопасным.

На полу лежали перекошенные четырехугольники лунного света. Воняло плесенью и нечистотами, вдоль стен стояли какие-то разбитые сундуки. На одном из них и свернулся Атхий. После полуночи, если у тебя нет сильной магической защиты, по Нижнему Городу лучше не гулять. Хочешь не хочешь, а надо пересидеть тут до утра.

Лежать на ребристой крышке сундука было неудобно, однако на сыром полу еще хуже. Скорчившись, Атхий пытался уснуть. Раз этот тип, который за ним гоняется, до сих пор не объявился, можно передохнуть. Никакой он не служитель Карнатхора: боги обеспечивают защиту своим приверженцам, и те не страшатся ночной нежити. Но лютый человек, воистину лютый, здесь Феймара права! Чего он орал-то вслед?.. Что-то насчет его, Атхиевой, задницы… Припомнив эту подробность, Козья Харя поежился от внезапно накатившего ужаса. Нет, этого самого он никому не позволит… Он только с девками согласен, хоть они, суки, и воротят от него нос.

Выспаться ему не удалось, но подвал он покинул, едва рассвело. Выскочив наружу, столкнулся с теткой, которая вышла из подъезда с пустой корзиной. Та удивленно усмехнулась. Это показалось Атхию обидным, и он полоснул ее ножом поперек груди, а потом пустился бежать. Позади закричали.

Возле поворота Козья Харя обернулся: женщина стояла около подъезда, прижимая к груди покрасневшие от крови руки, из окон обшарпанного трехэтажного дома выглядывали другие жильцы… А сама виновата, пусть не оскорбляет!

Он со всех ног помчался к эстакаде. Скорее, пока не появился тот тип… Надо оторваться от него, а после разыскать Тубмона и получить свою долю за шкатулку: этот проныра небось уже все дела с заказчиком уладил.

Глава 9

Титус сошел с поезда на остановке Желтые Луга, сбежал по эскалатору и выскочил из-под арки на разогретую, как жаровня, каменную площадку.

Внутри было прохладно и красиво. Снаружи – пыль, галдеж, сумятица запахов, жара.

Никаких Желтых Лугов здесь не было и в помине. Только тонущая в мареве мозаика крыш, неровные мостовые, сточные канавы, заваленные мусором пустыри. Кое-где вдоль стен и заборов попадались островки горького желтоцвета. Его агрессивный, стойкий аромат перебивал все остальные запахи и у многих вызывал головную боль, но люди терпели, поскольку издревле считалось, что он отпугивает нечисть. Титус знал, что это не так, однако суеверия живучи.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});