Декабрь-91; Моя позиция - Михаил Горбачев

Я знаю о недовольстве нынешней тяжелой ситуацией, об острой критике властей на всех уровнях и лично моей деятельности. Но еще раз хотел бы подчеркнуть: кардинальные перемены в такой огромной стране, да еще с таким наследием, не могут пройти безболезненно, без трудностей и потрясений.

Августовский путч довел общий кризис до предельной черты. Самое губительное в этом кризисе -- распад государственности. И сегодня меня тревожит потеря нашими людьми гражданства великой страны -- последствия могут оказаться очень тяжелыми для всех.

Жизненно важным мне представляется сохранить демократические завоевания последних лет. Они выстраданы всей нашей историей, нашим трагическим опытом. От них нельзя отказываться ни при каких обстоятельствах и ни под каким предлогом. В противном случае все надежды на лучшее будут похоронены.

Обо всем этом я говорю честно и прямо. Это мой моральный долг.

Сегодня хочу выразить признательность всем гражданам, которые поддержали политику обновления, включились в осуществление демократических реформ.

Я благодарен государственным, политическим и общественным деятелям, миллионам людей за рубежом -- тем, кто понял наши замыслы, поддержал их, пошел нам навстречу, на искреннее сотрудничество с нами.

Я покидаю свой пост с тревогой. Но и с надеждой, с верой в вас, в вашу мудрость и силу духа. Мы -- наследники великой цивилизации, и сейчас от всех и каждого зависит, чтобы она возродилась к новой современной и достойной жизни.

Хочу от всей души поблагодарить тех, кто в эти годы вместе со мной стоял за правое и доброе дело. Наверняка каких-то ошибок можно было бы избежать, многое сделать лучше. Но я уверен, что раньше или позже наши общие усилия дадут плоды, наши народы будут жить в процветающем и демократическом обществе.

Желаю всем вам всего самого доброго". Передача "ядерной кнопки"

Сразу же после этого обращения и краткой пресс-конференции состоялась церемония передачи так называемой "ядерной кнопки". Б. Н. Ельцин отказался прийти на этот акт огромного государственного и мирового значения, хотя об этом мы заранее с ним договорились и определили формат акции. Мне передали, что Президент России недоволен моим выступлением, возмущен и отказывается прибыть, как мы условились, в назначенное время. Предлагает встретиться "в нейтральном месте" (?).

Пришли ко мне маршал Е. И. Шапошников и офицеры, которые технически обслуживают систему ядерных команд.

Никаких других процедур проводов Президента СССР, как это принято в цивилизованных государствах, не было. Ни один из президентов суверенных государств -- бывших республик СССР, хотя с большинством из них меня связывали многолетние близкие, товарищеские отношения, не счел возможным не только приехать в эти дни в Москву, но и не позвонил мне.

Б.Н. Ельцин же очень торопился... Некорректно, неточно по фактической стороне и в довольно грубой форме информировал журналистов о нашей с ним встрече 23 декабря. Затем последовали и другие шаги, оставившие не только у меня, но и у общественности неприятное ощущение.

В эти последние дни в Кремле и в тот вечер рядом были самые близкие мне сотрудники и друзья, которые разделяли со мной все огромное напряжение и драматизм последних месяцев президентства. А также журналисты, наши и иностранные. Они проявили подлинное понимание значимости происходящего. Многие "дежурили" в Кремле чуть ли не сутками. И ими двигал не только профессиональный интерес, но и искренние чувства. Я это очень сильно ощутил... тем более что с некоторыми из них бывали у меня в прошлом и конфликты. Прием для журналистов

Учитывая желание журналистов пообщаться, поговорить в открытой манере, уже без всякой скидки на официальное мое положение, я согласился с идеей Андрея Грачева -- устроить для них "прощальный" прием. Это мы и сделали в гостинице "Октябрьская" 26-го вечером. Ответам на вопросы -- а это продолжалось в течение двух часов -- предшествовало мое краткое выступление.

Вот запись того, что я тогда сказал:

"Сейчас надо отодвинуть в сторону все политические привязанности, может быть, даже разногласия. Самый высокий приоритет -- помочь стране двинуть реформы.

Это главное. Я и моих коллег приглашал к этому -- прежде всего тех, на ком лежит бремя государственной ответственности. Колебания надо оставить позади и идти решительно, но, конечно, взвешенно, рассчитывая шаги и их последовательность. Это касается и наших зарубежных партнеров, поскольку то, что здесь будет происходить в ближайшие месяцы, определит, как пойдет весь мировой процесс. Мы хотим, чтобы курс преобразований сохранялся. Хотим, чтобы реформы продолжались, чтобы демократия укреплялась. Все это не так просто в реальном контексте бытия. И поэтому я просил бы наших зарубежных партнеров помочь поддержать страну, может, даже переступить через что-то... ибо цена очень велика для всех. На первое место ставлю необходимость поддержать реально -- не только политически, а и во всех отношениях -Россию. Роль ее будет очень велика и ответственна. Потребуется много мужества, выдержки, маневра, нестандартных решений, чтобы реформы состоялись. А все мы хотим, чтобы они состоялись. И если вы улавливали раньше в моих ответах на ваши прежние вопросы что-то такое, что может казаться различием в позициях, то не об этом сейчас забота. В главном, в основном различий нет. И приоритет отдать сейчас надо этому главному. Если руководство России, ее Президент потерпят неудачу на этом этапе реформ, то мы все потерпим неудачу. Это должно быть абсолютно ясно. Для меня это и теоретически, и политически очевидно.

Чем я буду заниматься? Сейчас, в ближайшее две недели, я "исчезну". Ну, не физически (смех)... просто надо прийти в себя. Решения приняты, все сформулировано, и я думаю, логично обозначить разрыв -- концов и начал. Я не хотел бы быть навязчивым: вы знаете -- для меня вопрос морали всегда превыше всего. Может быть, пока и не удалось совсем совместить политику и мораль. Ну что ж! Начало, во всяком случае, положено. Процесс тут не простой. Науку легче совместить с политикой, а мораль и политика -- это, скажем так, вещи капризные по отношению друг к другу.

Так вот, исходя из этого, намерения и планы большие. Идут разные разговоры, не возглавит ли Горбачев оппозицию? Какая-то из наших газет так и написала: Горбачев, мол, может себя реализовать, только если он возглавит оппозицию. А я задаю вопрос: против кого? Против какого курса, какой политической линии? Нет, у нас был разговор с Ельциным. Примерно на втором или третьем часу этого разговора к нам присоединился Александр Николаевич Яковлев. Мы беседовали в тот день восемь или девять часов. Это была беседа о многом. Но прежде всего -- об Алма-Ате. Я многое хотел прояснить для себя. Это был необходимый разговор. Отвечая на соответствующий вопрос Президента Ельцина, я сказал, что до тех пор, пока руководство России будет придерживаться курса на демократические преобразования и реформы, оно может рассчитывать не только на поддержку, но и на защиту. Все, чем располагаю я и те, кто останется со мной сотрудничать, будет использовано именно для этого. Ну а если дело пойдет иначе и возникнет другая ситуация, тогда будут оценка, анализ и, естественно, реакция. Но я надеюсь на продолжение реформ. И значит, никакими оппозиционными делами я не мыслю заниматься. Наоборот, надо и внутри и извне, используя соответствующие возможности, помогать, особенно на этом решающем этапе, продвижению реформ вперед.

Самое опасное, что могло бы произойти сейчас в обществе и что бы имело самые тяжелые последствия, -- это наша всесоюзная или вселенская драка. Этого нельзя допустить. Общество устало. Оно готово возненавидеть политиков. Оно уже склонно ненавидеть даже все то огромное, что действительно достигнуто в ходе перестройки. Потому что очень тяжела повседневная жизнь. И надо скорее через реформы освободить людей от излишних тягот. Тогда они оценят по-настоящему все, что сделано за последние годы. Я в этом уверен. Не такие уж наши люди неблагодарные. Я опять получаю по тысяче писем и телеграмм в день. Идет и сочувствие, и поддержка. Придет понимание, придет осознание того, что сделано за эти годы. Но нельзя допустить драки. Нельзя. Это было бы просто преступно, учитывая условия, в которых живет сейчас наш человек. Он перегружен проблемами.

А по большому счету у меня расхождений с направленностью реформ и демократических преобразований в России нет.

Другое дело, что я был против и сейчас против, чтобы пойти с ножницами по карте нашей страны, по этой огромной общности. Перераспределять полномочия, власть, права -- да, но не расходиться. И, с точки зрения конкретных задач, тактических задач в области экономики, социальной политики, финансов, полагал, что союзное государство с эффективными механизмами более необходимо и оправданно, чем нечто непонятное. Но долг каждого патриота -- помогать тому, что стало реальным процессом. Пусть это будут шаги к согласию. Выбирать надо, думая о народе, о жизни -- реальной, сегодняшней.