Невезучие - Устименко Татьяна Ивановна

На солнцеподобном лике эльфа отразилось легкое недоумение.

– Никак нет, ваше величество! – учтиво ответствовал он. – Все замечательно!

– А шелка ваши как, моль не попортила ли? – елейно продолжил князь.

– Да нет, с товарами тоже все в порядке! – еще более удивленно доложился посол.

– А пиво… – нудно завел Елизар, как вдруг его неожиданно прервал мощный бас старшего сына Радомира:

– Батька, кончай кота за хвост тянуть! Отдавай эльфам княжну, и дело с концом!

Князь осекся и закашлялся. Лорд Денириэль тонко улыбнулся, опустился на одно колено и заговорил высоким, певучим голосом:

– От имени моего повелителя, короля клана Белой розы, великого владыки Рагнарэля-эль-Таваора, предлагаю заключить вечный и нерушимый союз между двумя нашими народами. А в подтверждение дружеских намерений нашего владыки прошу для него руку вашей прекрасной дочери, княжны Рогнеды…

– Но, – потерянно охнул князь, беспомощно оглядываясь на обоих священников, – тут такая закавыка образовалась неловкая! В общем, княжна наша не то чтобы особо прекрасная и не совсем воспи…

– Невеста не лопата, ничего, что кривовата! – издевательски ввернул Будимир, небрежным движением ладони изображая что-то невообразимо корявое.

По рядам бояр прокатилась волна издевательского хихиканья.

– В детстве ее няньки из люльки уронили, а на личике демоны горох молотили! – принял восхвалительную эстафету Елисей, намереваясь разом отомстить сестрице за все перенесенные от нее насмешки и подколки.

– Рогнеда наша бела кожей, да, увы жениху, не вышла рожей! – со скоморошьим прихрюкиванием подхватил Святомир, строя оскорбительную гримасу.

– Цыц, кобели! – разгневанно надул щеки князь-батюшка. – Вы мне щаз всю малину обломаете! Не слушайте его, господин посол. Стало быть, все честь по чести делать нужно. У вас молодой купец – а у нас красный товар…

При упоминании молодого купца бояре, наслышанные о возрасте эльфийского короля, начали игриво перемигиваться, отпуская не совсем приличные реплики.

– Да знаю я про ваши закавыки! – благодушно рассмеялся эльфийский посол. – Нам уже не понаслышке известно, что ее светлость не слишком соответствует своему официальному портрету и, мягко говоря, – тут гость замялся, – не обладает куртуазными манерами, подобающими будущей владычице эльфов. Но, тем не менее, предложение моего повелителя остается в силе. И еще, – гость лукаво усмехнулся, – мы не просим за княжной никакого приданого…

Бояре взволнованно загудели. Князь сыто щурился, словно объевшийся сметаны кот. Волхв и чародей бросились обниматься, радостно поздравляя друг с друга с избавлением от несносной девчонки. Княжичи устроили бурную овацию.

– Ой, гости дорогие, да забирайте вы ее хоть сегодня! – всплеснул руками самодержец.

– Тогда не откажитесь подписать брачный договор! – Эльф, видимо решивший ковать железо, пока горячо, достал из бархатной сумки обвешанный печатями пергамент и протянул его князю.

Государю немедленно поднесли перо и чернильницу. Монаршая длань уже взметнулась над договором, торопясь документально утвердить дочкино счастье, как вдруг с противоположной стороны палат донесся зычный женский голос:

– Ишь как разбежались-то зело борзо, дипломаты гоблиновы! А ежели княжна не пожелает пойти за вашего короля?

Князь-батюшка так и замер с пером в руке, округлив губы и выкатив глаза. Эльфийский посол нервно вздрогнул и затравленно схватился за рукояти мечей, ибо с обитой парчой лавки гневно поднялась княгиня Зоя, намертво сжимавшая в руках вяло обвисшего белого кролика.

– Не дам произвол творить и девку неволить! Меня саму без спросу замуж выперли! – Алмазные подвески на кокошнике звенели куда как повнушительнее эльфийской кольчуги. – Ишь чего, ироды проклятые, удумали!

– Окстись, кисонька, и чего это ты так взвилась да взбеленилась? – постарался успокоить супругу княжич Радомир, строя ей глазки и подобострастно обнимая за необхватную талию. – Али я тебе не люб?

– Накося выкуси! – Зоя одним взмахом могучей длани быстро отделалась от навязчивого муженька, отправив его в долгий полет по направлению к приоткрытой двери, и так шарахнула кулаком об стену, что обширная горница заходила ходуном, щедро сыпля на голову эльфийского посла труху и застарелую штукатурку.

– Не дозволю принуждать Рогнеду, пока из ее собственных уст согласия не услышу! – приговором жахнула княгиня, демонстрируя завидную женскую солидарность, внушительно топая ногами и монолитной стеной надвигаясь на испуганно поникшего Елизара. – Не дозволю!

Самодержец громко помянул гоблинов и в сердцах швырнул на пол испачканное чернилами перо. По парадному ковру немедленно расплылось безобразное черное пятно.

Прикорнувший в углу Михась незаметно прошмыгнул в щелку между неплотно затворенными дверными створками и, не чуя под собой ног, резво помчался в покои княжны.

Я тихой мышкой сидела у себя в горнице и кормила крысу. Грымза благовоспитанно умостилась на задние лапки, стыдливо подогнув хвостик, а передними чинно брала кусочки белого хлеба, окунала в молоко и отправляла в рот. Попав ко мне в светелку, крыса первым делом хозяйски пробежалась по столу, вытянула из шкатулки нитку голубого бисера, вздела себе на шею и кокетливо посмотрелась в мутное зеркало, которое я крайне редко баловала отражением своей сиятельной персоны. Спасибо стараниям умелого лекаря-эльфа, из сварливой толстой бабы получилась такая симпатичная крыска, что прямо ни слова не вымолвить против, ни глаз не отвести. Сама черная, лоснящаяся, с симпатичной остренькой мордочкой, сметливыми глазками-бусинками и аккуратными розовыми лапками. Я положила подбородок на ладони, любуясь уморительными повадками потешного зверька.

– Вот видишь, какая ты у нас милушка, да к тому же еще и умница-разумница! – похвалила я Грымзу, доходчиво намекая, что трансформация явно пошла ей на пользу, обратив количество в качество.

Крыса благосклонно кивнула, пошевелила хорошенькими ушками и отправила в пасть новый кусочек хлеба, манерничая пуще любой благородной барышни-боярышни.

– Да ты, никак, меня понимаешь? – не поверила я.

Крыса кивнула еще выразительнее и тоненько пискнула.

– Вот чудо! – Я осторожно погладила зверюшку по черной спинке. – Так, может, пойдем обратно к эльфам челом бить да просить вернуть тебе прежний облик? А то негоже разумному существу, да в звериной оболочке обретаться…

Но, даже не дослушав меня до конца, Грымза возмущенно заверещала и протестующе замахала всеми четырьмя лапками, роняя хлеб и заваливаясь на бок. На ее острой мордочке отчетливо проступила высшая степень негодования.

– Не хочешь, – поняла я. – Но почему?

Вместо ответа крыса снова уселась в чопорно-кокетливую позу, поправила бисерное ожерелье и, стреляя глазками в угол горницы, красноречиво приложила лапку к пасти, давая мне понять: «Молчи, не вспугни». Я недоуменно проследила за ее взглядом и прыснула в кулак…

И как я раньше не замечала? В обшивке стены, изготовленной из ароматных лиственничных дощечек, четко просматривалась крысиная норка, расположенная над самым полом. А из неровного отверстия лаза уже высунулась толстая бурая мордочка, взирающая на Грымзу с сугубо собственническим мужским интересом. Крупная шнобелина возбужденно ходила из стороны в сторону, усы залихватски топорщились.

– Все ясно, – шепнула я, – от тебя же в прошлой жизни муж ушел! А тут этакий завидный кавалер нарисовался. Похоже, сами того не желая, эльфы дали тебе второй шанс на счастливую семейную жизнь. Иди же, знакомься! – Я легонько подтолкнула Грымзу ладошкой, всецело одобряя ее выбор. – Удачи тебе, красотка!

Крыса на выданье счастливо пискнула и спрыгнула со стола. Я деликатно отвернулась, не собираясь вмешиваться в непредсказуемые перипетии первого свидания. Ведь каждый, кто бы он ни был – и таракан, и крыса, – имеет право на личную жизнь. Одна я никому не нужна, сиротинушка неприкаянная… Я жалобно всхлипнула, уже готовая оплакивать свою безрадостную судьбу, как вдруг дверь светелки распахнулась, грянулась о стену и протестующе закачалась, чуть не слетев с петель. На пороге моей горницы возник взлохмаченный Михась, бешено вращающий вытаращенными глазами: