Записки невесты программиста - Алекс Экслер

— Сергей, — наконец, прервала тишину мамулька. — Возьмите попробовать моей рыбы.

Серега протянул было руки к блюду, но потом покраснел, как маков цвет и сказал:

— Если честно, я ее есть не умею.

За столом воцарилось неловкое молчание. Сергей, сам того не зная, затронул больную для нашей семьи тему. Дело в том, что когда папулька знакомился со своей будущей тещей, он тоже был небольшим докой по части поведения за столом: коньяк пил холодным из маленьких рюмочек, рыбу ел с помощью ножа, курицу рвал руками, белое вино мог пить с десертом, а красное — вообще черт знает когда. Моя бабушка любила его шпынять на эту тему, поэтому папулька уже давно возненавидел все проявления обеденного этикета. Единственное, к чему он приучился — это правильно пить коньяк, а все остальное пил и ел, как хотел, причем не терпел, чтобы ему об этом напоминали.

Я на всякий случай пнула Сергея ногой под столом, чтобы он не заострял внимание на этой теме, но забыла, что почетного гостя усадили на венский стул с тоненькими ножками, в результате чего случился небольшой конфуз: я угодила прямо по ножке стула, которая немедленно подломилась с печальным всхлипом смертельно раненного Буратино, после чего мой благоверный рухнул на пол, по-прежнему сохраняя пунцовую окраску щек.

Снова воцарилось неловкое молчание.

— Кто посмел уронить моего боевого товарища? — сурово поинтересовался папулька, накалывая на вилку кусок колбасы.

— Это… это ножка у стула подломилась. Извините, — сказал Сергей, поднимаясь с пола.

— Серег, да наплюй ты на этот чертов стул, — добродушно сказал папулька, пока мамулька бежала на кухню за дубовой табуреткой. — Я давно ожидал, что он сломается. Все его для тещи готовил…

— Папа! — с упреком сказала я.

— Это тебе, доча, она бабушка, — пояснил папулька, отправляя в рот кусок колбасы, — а мне она — тефа! — закончил он, начиная жевать.

Мамулька принесла табуретку, Сергей осторожно сел на нее и пиршество понеслось дальше.

— Серег, бери рыбу! — скомандовал папулька. — В нашем доме не принято эстетствовать за столом. Хочешь есть ножом — ешь ножом. Хочешь рвать ее руками на мелкие части — рви, сколько хочешь. Желаешь кушать ее прямо ротом — кушай прямо ротом. У нас — полная демократия, — с этими словами папулька залез в блюдо с рыбой прямо рукой и схватил здоровенный кусок.

— Боря! — негодующе вякнула было мамулька, но была остановлена грозным взглядом папульки и больше не выступала.

Сергей тоже осторожно полез в блюдо с рыбой (правда, ножом с вилкой), достал оттуда кусочек по душе и стал его уписывать.

Некоторое время все наслаждались рыбой.

— Божественно! — неожиданно сказал Сергей.

— Что? — переспросила мамулька и вся зарделась.

— Рыба, говорю, божественная, — пояснил Сергей. — Я такой рыбы вообще никогда не ел.

На лице мамульки последовательно сменялись всевозможные спектры выражения крайнего удовольствия.

— Много не наедайся, — предостерег его папулька. — Впереди еще царица полей — плов.

— Царица полей — это рыба, — пояснила мамулька. — Потому что она женского рода.

— Убойная рыба, — продолжал нахваливать Сергей. — Я такого сазана просто в жизни никогда не ел.

За столом воцарилось напряженное молчание. Я снова пнула Сергея ногой и на этот раз попала.

— Это осетрина, — сказала мамулька с самым разнесчастным выражением на лице.

— А я как сказал? — делано удивился Сергей.

— Вы сказали — «сазан», — объяснила мамулька с горькой обидой в голосе.

— Разве? — снова удивился Сергей. — Не обращайте внимания. Это я просто после боя немного заговариваюсь. Стрела какой-то важный нерв в голове задела. Конечно это осетрина. Сазан же совсем другой.

Я снова пнула его ногой под столом. Прием, вроде, нехитрый, но мамулька успокоилась и опять развеселилась.

Папулька, между тем, снова налил всем коньяка. Сергей вопросительно посмотрел на него, папулька важно кивнул головой, Сергей взял свой бокал и встал.

— Дорогие… — начал было он и вдруг замолчал.

Было понятно, что он хочет назвать моих родителей по имени отчеству, но у папульки он знал только имя, а у мамульки даже имени не знал. Я же решила ничего не подсказывать, чтобы посмотреть, как он сам выкрутится.

— Дорогие… — продолжил Сергей, мучительно размышляя, — родители Иры, — наконец, нашелся он.

Все заулыбались, мол, парень все-таки соображает.

— Позвольте мне в этот счастливый день, — торжественно сказал мой благоверный, — попросить у вас руки вашей дочери.

— Логично, — сказал папулька, опрокидывая в рот бокал.

— Чего логично? — растерялся Сергей.

— Логично, говорю, что попросить у нас руки нашей дочери, — объяснил папулька. — Было бы глупо просить у нас руки какой-нибудь чужой дочери. То есть мы, конечно, могли и согласиться, но проку от этого нашего согласия — нуль, — глубокомысленно заявил папулька и снова полез за рыбой.

— Боря, а я говорила, чтобы ты не наливал сразу по полбокала, — сказала мамулька.

Папулька в ответ на этот выпад только махнул рукой. Мы же с Сергеем, между тем, чувствовали себя полными идиотами. Надо было спасать положение, потому что Сергей совсем растерялся и стоял с бокалом в руке как столб посреди поля. Я-то к папулькиным закидонам уже привыкла, а вот ему это все было в диковинку.

— Дорогой папа, — решительно сказала я, — хватит уже вола за хвост крутить. Тебе задали конкретный вопрос — можно ли претендовать на руку твоей красавицы-дочери.

— Насчет «красавицы» я ничего такого не помню, — категорично заявил папулька. — Сергей просто сказал — вашей дочери. Так что ты отсебятину не неси. Хотя ты, конечно, действительно красивая, — сказал папулька, одобрительно скользнув по мне взглядом, — потому что вся в меня.

Ну что вы с ним будете делать? Все время разговор в сторону уводит.

— Папа! — взвизгнула я. — Отдаешь руку дочери или нет? Отвечай в темпе. У Сергея уже рука бокал держать устала.

— Серег, да сядь ты, — посоветовал ему папулька. — И выпей уже. Не беспокойся, никуда от тебя Иркина рука не денется. А вот так сразу я ответить не могу. Из принципа. Хотя все равно мое согласие или отказ ни на что не повлияет.

— Почему не повлияет? Еще как повлияет, — вежливо сказал Сергей.

— Ну да, — усмехнулся папулька. — То есть если я тебе откажу, то ты на Ирке жениться не будешь?

Сергей задумался. Я его снова пнула под столом, потому что это раздумье мне сильно не понравилось.

— Конечно женюсь, — наконец, сказал Сергей. — Но буду очень переживать, что вы против.

— Молодец, — сказал папулька. — Хвалю. Кстати, а где вы жить собираетесь?

— В моей квартире, — сказал Сергей. — Она, правда, однокомнатная, но зато отдельная.

— Какой хороший мальчик, — прокомментировала мамулька.

— Тогда бери, — сказал папулька и снова всем разлил коньяк.

— Чего бери? — не врубился Сергей.

— Иркину руку, — объяснил папулька. — Только осторожно. И не забывайте по выходным к родителям на обед приезжать. Мы же с Иркой уже давно живем и к ней привыкли.

— Каждое воскресенье — как штык, — пообещал Сергей. — Тем более, что здесь так потрясающе кормят.

— Я тоже согласна, — сказала мамулька, которая от удовольствия снова зарделась, как маков цвет.

— Ну, — сказал папулька, — поскольку все формальности соблюдены, предлагаю всем выпить. Все-таки, первый раз нашу кровиночку замуж отдаем. За нее, конечно, многие сватались, но мы, родители, были на страже ее интересов и врага не допустили.

— Папа! — предупреждающе сказала я, потому что вовсе не хотела, чтобы он Сергею рассказывал о том, как к нам в дом приходил их начальник.

— Что-то ты для невесты больно шумная, — сказал папулька. — Это я с тобой привык миндальничать, а с мужем так разговаривать не смей. Он тебе живо отвыкнет командовать.

— Гы-гы, — сказала я.

Отвыкнет он мне, как же. Я сама кому хочешь отвыкну.

— Правда, Серег? — обратился папулька к Сергею.

Тот пожал плечами — мол, так-то оно конечно так, но он не знает, что сказать, чтобы и папульке угодить, и от меня после мероприятия по шее не получить.

К счастью, папулька вдруг вспомнил о своем плове и побежал за ним на кухню, так что эту скользкую тему мы замяли. А Сергей начал опять говорить мамульке комплименты по поводу ее готовки, от чего мамулька сидела и млела. Под конец Сергей настолько раздухарился, что даже поднял бокал с тостом «За самую лучшую тещу на свете», но был вовремя остановлен вошедшим в комнату с пловом на руках папулькой, который попросил в его доме не выражаться и никаких тещ не упоминать.

Плов, между тем, пошел как-то с трудом, потому что все уже налупились салатами и рыбой. Сергей, правда, вовсю расточал папульке комплименты, но папулька от еды уже несколько осоловел и на все похвалы только вяло кивал головой. Коньячок, между тем, лился рекой и дело уже шло к концу второй бутылки. В какой-то момент папулька неосторожно затронул компьютерную тему, и моего благоверного понесло на разговоры. Папулька, правда, все это слушал с удовольствием и даже помогал Сергею из зеленого лука и редисок сооружать на столе схему звездообразного соединения локальной сети, но мы с мамулькой откровенно заскучали. Причем настолько заскучали, что даже пошли на кухню, чтобы мамулька могла покурить. Там она мне наговорила всяких комплиментов по поводу Сергея, и мы пришли к выводу, что я — молодец.