Глубокая память (сборник) - Артур Сабиров

С грохотом низвергающегося водопада вода обрушилась на крошечный по сравнению с ней птеромобиль, и его отбросило назад. Он ударился о землю и, подскочив словно мячик, снова повис над дорогой, слегка покачиваясь. С треском отломившийся прожектор покатился по лужам.

Настала минута бездействия. Патруль больше не пытался атаковать, видимо, приходя в себя после встряски, Наташа, не шелохнувшись, стояла в том же положении, а Сафиуллин смотрел на неё с благоговейным страхом.

Наташа обернулась, опуская руки, но не поворачиваясь полностью.

– Беги за Леной и Пальчиковым! – приказала она. – Я отвяжусь от патруля и приду!

– Нет! Бежим вместе!

– Они полетят за нами! Только и ждут, чтобы я повернулась к ним спиной! Беги один, сейчас же!

– Нет! – твёрдо ответил Сафиуллин.

– Беги, дурак! Я справлюсь! – кричала разъярённая девушка.

Раздался выстрел, и что-то большое и невидимое рассекло ночной воздух между птеромобилем и Наташей и ударило её в грудь. Девушку оторвало от земли, и она, полетев на Сафиуллина спиной вперёд, сбила его с ног.

Сафиуллин выбрался из-под Наташи и с ужасом посмотрел на неё. Она без сознания или… Он ощупал её горло и под трясущимися холодными пальцами ощутил слабый пульс. Облегчение затопило его одновременно с гневом… который принадлежал не только ему…

Сафиуллин почувствовал себя так же, как в тот день, когда говорил с отцом Ромы. Из глубокого чёрного омута в нём поднималась ярость испуганного шестнадцатилетнего мальчика, которому Наташа была очень дорога. Сафиуллин не хотел и не смог бы при желании остановить Рому в этот раз и поэтому всеми силами пытался поддержать его.

Вода под птеромобилем забурлила и стала подниматься вертикально вверх, завиваясь по спирали, словно смерч. Столб воды рос, расширяясь к верху и приближаясь к патрулю. Вода отхлынула от домов, стекаясь в огромный тайфун.

Водяной вихрь подхватил птеромобиль и завертел в своей спирали, как ветер опавший осенний листок. Патруль принялся бомбить по всему, до чего дотягивало их оружие, в надежде задеть могущественного противника, но все старания были тщетны. От постоянных выстрелов трескалась обмелевшая дорога, лопались стекла в окнах квартир, вылетали камни и щебень, выщербленные из серых домов. Наконец, тайфун неестественно изогнулся, словно гибкая резиновая рука, и ударил несчастную машину о стену ближайшего здания. Птеромобиль, страшно смявшись, рикошетом отскочил на дорогу и остался лежать, слабо дрожа и попыхивая, но больше не взлетая, а водяной смерч лопнул, окатив всех огромной волной.

Сафиуллин снова был самим собой в чужом теле. Рома исчез, как и его творение, оставив Сафиуллина вместе с Наташей лежать в луже на дороге. Учёный с ужасом оглянулся на искорёженную машину. Он от души надеялся, что милиционеры живы, хотя он и не представлял, как можно выжить после такого удара.

И тут, опровергая его опасения, с мерзким скрипом откинулась изломанная крыша птеромобиля, и двое патрульных в тёмно-синих одеждах, до смерти напуганные, но целые и невредимые, выскочили из поверженной машины и понеслись прочь с поля боя.

Дождь начинал утихать и за пару минут вовсе прекратился. Реки воды с шумом стекали в канализацию.

Сафиуллин встал на колени и приподнял голову и плечи Наташи с земли. Она понемногу приходила в себя, откашливаясь от воды.

– Ро… кхо-кхо… Рома… кхо-кхо…

– Ещё нет, Наташенька, ещё нет, – мягко сказал Сафиуллин, убирая мокрые локоны с её лица. – Но скоро он будет с тобой… очень скоро…

– Михаил Робертович! Наташа!

К ним, спотыкаясь, мчалась на всех парах Лена.

– Всё хорошо, Наташенька, ты просто умница! – Сафиуллин поднял её на руки и пошёл навстречу Лене.

Глава 12. Лекарство

Лена влетела в разбитую лабораторию и спешно поставила перевёрнутую кушетку на ноги. Сафиуллин с Наташей на руках вошёл следом и опустил девушку на кушетку. Лена сразу же принялась хлопотать над нею, что было довольно сложно без света, который они не включали, чтобы их не нашёл патруль.

– Она ведь поправится, правда? – озабоченно спросил Сафиуллин.

– Да, конечно, – рассеяно ответила Лена, меряя пульс и давление. – Конечно, поправится.

– Чем они стреляли? Я так ничего и не увидел, – сказал Сафиуллин, вспоминая взрывы в воде, вызванные попаданием неведомого заряда.

– Волновая пушка, – ответила Лена. – Воздух под огромным давлением сжимается в специальном аппарате и с силой выбрасывается в определённом направлении. Это не смертельно даже при прямом попадании. Но оглушить ненадолго пушка способна.

– А где Пальчиков? – Сафиуллин огляделся: Ефима не было.

– Он в соседней лаборатории, – сказала Лена, и тут же из смежной комнаты послышались звук бьющегося стекла и глухие стуки. – Иди успокой его. Лаборатория мне ещё пригодится, когда я буду готовить для вас лекарство. А потом приходи ко мне: осмотрю твой нос.

Лена принялась стягивать с Наташи мокрую одежду, а Сафиуллин прошёл в другое помещение.

Эта лаборатория по размерам была такая же, как первая, но, в отличие от неё, она была заполнена более громоздкими приборами, среди которых был и большой вытяжной шкаф. Эту комнату погром затронул в меньшей степени, но Пальчиков прилагал все усилия, чтобы это исправить. Быстро отрезвев от пережитого, он бил и опрокидывал всё, до чего дотягивался.

– Перестань! – приказал Сафиуллин, но Пальчиков остался глух. – Хватит!

– Освободите меня, бесы окаянные! – закричал Ефим. – Выпустите меня!

– Мы хотим тебе помочь, а ты не понимаешь, дубина! – крикнул в ответ Сафиуллин. – Если посидишь тихо пару часов, уже сегодня отправишься домой!

Это была правда. Лекарство почти готово, Лене осталось лишь очистить его с помощью несложных химических манипуляций. И тогда Ефим Пальчиков навсегда канет в Лету, откуда он был поднят неумелым экспериментом шестнадцатилетних подростков. Он умрёт, как умрёт и сам Сафиуллин…

Сафиуллин опять было предался мрачным мыслям, но летящая прямо ему в лицо стеклянная колба вернула его к реальности. Рука привычным движением взмыла вперёд, и сосуд резко остановился, повиснув в воздухе. Наташа была права: Ромино тело очень хорошо помнит механизм телекинеза, сам Сафиуллин как будто бы и не принимал в этом участия.

– Вы чёртово отродье! Прислужники дьявола! Сатанисты! – истерически завизжал Пальчиков, глядя, как колба сама собой скользнула в сторону и опустилась на стол.

Его слова подкинули Сафиуллину идею.

– Нет, Ефим, наоборот. Мы ангелы, – сказал он, стараясь сохранить серьёзную мину на лице. – Я же говорил тебе: ты здесь, чтобы искупить свои грехи, а мы – чтобы помочь тебе в этом. Но ты не хочешь исправляться, ты пьянствуешь и буянишь… Бог гневается на тебя…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});