Фарцовщик: деньги не пахнут. Том 1 - Алим Тыналин

Я сказал, что раньше не могу.

— Ладно. Только возьмите все джинсовые костюмы, — попросил Толя. — Что есть у вас. Я хочу выбрать.

Ага, чтобы определить именно свой костюм. Видимо, у него есть приметы. Я осмотрел куртку. Вроде, ничем особо не отличается.

Хотя, вот отличие. На вшитой этикетке, помимо надписей о температуре стирки и глажке, рядом с цифрами изготовления, черной ручкой дописана буква «R».

Я снова упаковал костюм. Отправился в универ. Надо появиться там. Хотя бы ненадолго. Чтобы слишком не наглеть.

На первую пару не успел. Заскочил на вторую. Прослушал лекцию. Поучаствовал на семинаре.

Хоть и не знал материала, но заранее взял конспект. У одногруппницы Оли. Определил ее, как самую лучшую заучку. В очках и с кипой книг и тетрадей. Подарил ей духи «Ландыш серебристый». Отечественного производства. Завалялись у меня в шкафу.

Оля обрадовалась, как ребенок. Я так смотрю, косметикой она особо не пользовалась. Синий чулок. Другие девушки с ней не особо водились.

Зато, благодаря конспекту я хорошо выступил на семинаре. Препод, пожилая тетка, даже удивилась.

— Что же ты не часто приходишь, Орлов? — спросила она, ставя мне пятерку. — Я думала, ты двоечник и прогульщик. А ты, оказывается, знаешь предмет.

Я прижал руку к сердцу. Искренне ответил:

— Эх, Мария Павловна. Работа. Я ведь еще в типографии подрабатываю. В две смены. Осваиваю процесс производства, так сказать. На практике. Только официально не оформляют. Потому что допусков нет.

Тетка удивилась:

— Какие допуски? Ты мне назови эту типографию. Я им устрою. Как так, не оформляют! Это же нарушение закона. Я им туда вышлю, кого надо. И профсоюз, и СЭС, и профильное ведомство. А лучше всего в комсомол напишем.

Я понял, что зарвался. Покачал головой.

— Спасибо, Мария Павловна. Но пока что не надо. Скоро уже и сами должны устроить. Там кадровик хороший человек. Не хочется подставлять.

Преподша поворчала еще. Но затем пожурила. Чтобы больше не пропускал занятия.

После пар я договорился с Олей, что она будет поставлять мне материал для уроков. Готовый.

Мне останется только переписывать его. За это я обещал ей подогнать джинсы. Но уже потом. Ближе к сессии.

Точно также разобрался в деканате. Второй экземпляр духов, «Осень» от латвийской «Dzintars», вызвал кучу восторга. У нашей методистки. Она с радостью согласилась закрыть глаза на мои пропуски.

Короче говоря, ближе к обеду я вышел из универа чуток запыханный. Но с делами разобрался.

За учебу можно не беспокоиться. Хотя бы на ближайшее время. Тут же позвонил Кореневу. Тот подтвердил, что все в силе.

До встречи со связным осталось всего полчаса. А ехать минут сорок. Если не больше.

Я помчался на остановку. Автобус никак не шел. Я хотел поймать такси, но все водители, как назло, отказались везти по адресу. Тогда я рванул в метро.

Тут повезло больше. Поезд как раз подошел к платформе. Я прыгнул в него. Доехал минут за двадцать. Выскочил на нужной остановке. И поскакал наверх по ступенькам. На эскалаторе слишком долго.

Через пять минут я добежать до пустыря. Перелез через щель в заборе, чуть не порвал пиджак. И торопливо пошел вперед. По тропинке.

Вся земля вокруг покрыта желтой пожухлой травой. Уже чуть ли не превратилась в сено. Впереди фундамент и груды стройматериалов. А сбоку котлован.

Действительно, глухое место. Хотя, то и дело попадались пустые бутылки и окурки сигарет. Судя по всему, местные алкаши нашли удобное место для приема горячительного.

Дошел до дома. Огляделся. Никого. Где мой покупатель? Как бы он меня не замочил, чего доброго. Чтобы устранить свидетеля.

Хотя, он же думает, что я не в курсе. Использует меня втемную.

Тихо. Земля мокрая после вчерашних дождей. Но грязи мало. Из-за травы. Где все разведчики?

Посмотрел на время. Уже пять минут второго. Где же наш торопыга? Я еще раз огляделся. И заметил движение возле стройки.

Подошел ближе. Оттуда вышел мужчина. Лет за тридцать. Стандартная внешность.

Настороженные карие глаза. Толстые нос и губы. Свисающие щечки. Кожа, кстати, в оспинах и шрамиках. От прыщей в юности. Телосложением чуть полный. Но не сильно.

Одет, как обычный работяга. Брюки с манжетами. Пиджак с широкими плечами. Сапоги. На голове кепка. Короче говоря, на улице пройдет. Не заметишь. Не обратишь внимание.

— Толя? — спросил я. — Ты чего там стоишь? Не видел меня?

Ну, чего затаился, как раз понятно. Смотрел, нет ли хвоста. Пока что, вроде, никого не засек.

— Привет, Витя, — связной отделился от стены. Вышел из тени. Подошел ко мне. — Нет, я задумался. По работе. Ну, где костюмы?

Я показал ему два костюма. Взял специально второй, чтобы посмотреть. Возьмет или нет.

Толя порылся внутри. Нашел этикетку. И букву, начертанную ручкой. Чуть улыбнулся.

— Беру. Вот этот. За сколько?

Я чуть улыбнулся.

— Пятьсот рублей.

Толя чуть не поперхнулся. Изумленно уставился на меня.

— Сколько, сколько? Да вы издеваетесь? Максимум триста.

Я пожал плечами.

— Я свой товар знаю. Это чистая фирма. Подделок не держим. Поэтому и цена такая. Оригинал. А не хотите, я другому продам.

Толя содрогнулся. Полез в карман, достал деньги. Передал мне. Я отдал ему костюм, спросил:

— Не желаете еще чего? Вот, ремень хороший. Тоже импортный. Немецкий. Будете, как ковбой. Есть и шляпы, — а сам ждал, когда со всех сторон навалятся оперативники. Контрразведчики.

Как бы тогда Толя не начал отстреливаться. И ненароком не зацепил меня.

— Нет, спасибо, — проворчал Толя. — Ну, все, давайте. Грабитель. Я пошел.

И быстро пошел прочь. К недостроенному зданию. Я беспомощно оглянулся. Почему ничего не происходит?

Как же так? А где кавалерия? Его будут брать или нет?

— Ну, всего доброго, — крикнул я. Чтобы хоть как-то задержать Толю.

Но невежа не оглянулся. Не ответил. Махнул, будто комара отгонял. И исчез за стеной.

И что это было? Я развернулся и пошел прочь.

Может, его сейчас возьмут? Когда с пустыря выйдет? Но я не слышал никаких шумов. Или возни. Как ни прислушивался. Нет, Толя благополучно ушел.

Я пробрался через ту же щель, что и вошел. Как таракан. Потом обошел пустырь. Все время ожидал увидеть, как скрученного Толю волокут в «воронок». Но никого нет.

Все, ушел. Неужели операция сорвалась?

Я поискал уличный телефон. Тоже нигде нет. Прошел пару кварталов, прежде чем нашел. Позвонил.

Коренев не ответил. А вот Бурный сразу поднял трубку.

— Я передал то, что просили, — ответил я. — Но его никто не повязал. Это как понимать?

Бурный ответил не сразу. Я думал, он отсоединился.

— Все идет по плану, — ответил майор после напряженного молчания. — Не переживайте. И не звоните пока. Мы сами свяжемся. Кстати, завтра идите в гостиницу. По известному адресу. Принимать дела.

И отключился.

Ага, теперь понятно. Они решили поиграть с Толей. Как там это называется? Проследить все его связи. Засветить все контакты. Надо будет, тоже использовать втемную.

Правильно. Я бы тоже так поступил на их месте. Чем просто вязать и допрашивать. Лучше устроить игру разведок.

Но самое главное, Бурный сказал в конце. Что там про приемку дел? Он что, хочет сказать, что с Колхозом уже все решили? Это как понимать? Так быстро?

Не может быть. Надо сегодня вечером позвонить Кореневу. Хотя, блин, Бурный запретил пока звонить. Ладно, завтра сам разберусь. В гостинице.

Я посмотрел на время. Сегодня полно дел. Где мои обормоты? Надо направить их на продажу. Возле «Березки». Пусть работают. И учатся продавать. Остатки товара.

Интересно, Вилли замешан или нет? В этой шпионской истории? Или нет? Хотя, даже если и так. Получается, если госбезопасность решила пока не прикрывать лавочку. Можно и работать дальше по этому каналу.

Ах да, мне же надо позвонить Мишель. Не думаю, что она готова к встрече. Но посмотрим. С ней тоже важно поддерживать контакт.

Снова звонок. Уже в гостиницу. Сначала портье не мог понять, что за Одиссей звонит.

Видимо, новенький. Не разобрался. Потом сходил куда-то. Положил трубку, не отключаясь. Проконсультировался. Вернулся. Снова поднял трубку.

— Ах да, Одиссей. Простите за ожидание, — голос превратился из резкого в мягкий и дружелюбный. — Конечно. Сейчас соединю.

И снова тишина. Как и вчера. Соединил с пятьсот седьмым номером. Потом снова нежный голосок Мишель.

— Алеу? Кто это?

Все-таки, какой у нее возбуждающий голос. Сладкий, как у сирены. Сразу представляешь, как она шепчет этим голосом