Цезарь в тесте - Иван Дубинин

— А Вы Муру тоже наняли? — спросила я, чтобы отвести разговор от себя.

— Нет, Муру я отвоевал у хулиганов.

— Вы?!

— Представьте себе.

Игорь Васильевич Изжогин, как и всякий деловой человек, имел свои устоявшиеся привычки. Скажем, каждый четверг, вечером, он имел обыкновение заезжать к своему лечащему врачу. Тот старательно накладывал ему на лысину аппликации целительных мазей, приготовленных из смеси редких живительных трав. Скорее всего, они были замешаны на обыкновенных долларах, потому что пациент платил не за конечный результат, а за недельную кропотливую работу. И она уже приносила пользу. Некогда сухая шелушащаяся лысина сейчас дышала, блестела живой влажностью. А над ней слегка возвышалась молодая поросль бесцветного пушка. Правда, она была еще незаметна для окружающих, но доктор видел её отчётливо. Так что успехи были явно налицо. Ну, не совсем явно и не совсем на лице. А чуть выше. Но лысый бизнесмен был окрылён уверенностью целителя в правильности избранного ими пути и терпеливо сносил процедуры.

В тот вечер он успешно завершил лечебный ритуал и, ободрённый оптимистическими заверениями врача, направлялся к своей машине. Как вдруг где-то рядом послышалась какая-то возня, и раздался отчаянный женский выкрик: «Помогите!». Игорь Васильевич, как истинный бизнесмен, был человеком рисковым, поэтому, не задумываясь, бросился на выручку. Как оказалось, хулиганы напали на девушку и быть бы большой беде, если бы не внезапно появившийся Изжогин. Бандиты, а их было двое, спешно ретировались, а девица, всмерть перепуганная, истерично цеплялась за своего заступника. Ничего вразумительного добиться от неё не удалось, так что пришлось рыцарю и дальше проявлять своё благородство — везти её к себе на квартиру. Дома, отпоенная коньяком, она была очень благодарна своему спасителю. Так они познакомились и стали дружить. Тем более что у Изжогина на тот момент пустовало место дамы сердца.

— Так Вы считаете, — спросила я, выслушав романтическую историю их знакомства, — что Мура не имеет отношения к этому убийству?

— Да она Труфановых узнала только на том вечере!

— А Вы ей ничего о них не рассказывали?

— Нет. Предложил ей пойти со мной на день рождения моего коллеги, она согласилась.

— А что Вы можете сказать о других гостях?

— А кто там ещё был? — спросил сам себя Изжогин. — Рисухин… Они давно дружат, и Николай очень дорожит их отношениями. Александр Иванович ему портрет подарил! Труфанов так этим гордится. И ещё была Ида…

— Что за имя странное? Ираида что ли?

— Нет, Ираида само по себе звучит загадочно-благородно, а эта Ида — от простой Зинаиды. Зинаида Аркадиевна Желтухина. Хитрая стерва. Вот она могла подменить пистолет! — вдруг оживился знаток женской психологии.

— А Труфанов сказал, что о готовящемся подарке знали лишь они с Люсей и Вы! — решила я осадить его.

— Да, это я «пистолет» достал. Всю Москву перевернул! Меня Николай попросил. Говорит, надо такую зажигалку подарить, чтоб на всю жизнь запомнилось! По-моему, так и получилось.

— Как же Ида могла об этом узнать?

— Да сам Труфанов, небось, и проговорился. Или подслушала случайно.

— А чем она занимается? И почему Вы ее не любите?

— А! — махнул рукой Изжогин. — Вы об этом Труфанова расспросите. Он всё о ней знает.

— Если они дружат, зачем же ей им вредить?

— А, может, это и не она, — согласился мой собеседник. — Да, скорее всего, Виталик сам всё устроил.

Я попросила Игоря Васильевича помочь мне встретиться с Мурой. Он обещал. На прощанье, целуя мне ручку, Изжогин, хитро улыбаясь, сказал:

— А насчёт моего ухаживания всё остаётся в силе!

ГЛАВА 15

На следующий день я позвонила ему по мобильному телефону.

— О! Евстолья Анатольевна! — оживился он. — Если следователь тебя преследует, следовательно, следователь напал на след! — скаламбурил Изжогин и довольно рассмеялся.

— Что это Вы так веселитесь? — серьёзным тоном спросила я.

— Это Вы меня так радостно возбуждаете, Евстолья Анатольевна. Должен Вам признаться, давненько со мной такого не бывало. Я надеюсь, мой допрос ещё не закончился? И мы продолжим его где-нибудь в укромном местечке.

— Если следователь сочтёт это нужным.

— И что из этого следует?

— А из этого следует, что мне нужен следующий подозреваемый, — в тон ему скаламбурила и я.

— Да, ответ чисто в женском стиле: ни да, ни нет, — сказал Изжогин и перешёл на серьёзный тон. — Я разговаривал с Мурой. У неё сейчас запарка. Она ведь работает в модельном бизнесе. Бедная девочка так тогда расстроилась! Может быть, Вы встретитесь с ней как-то потом?

— Да у меня к ней буквально пару вопросов. Говорите её координаты.

Игорь Васильевич замялся, но, видимо, решил, что скрывать от меня бесполезно, признался:

— Агентство «Шармэндшик».

— Как? «Шарманщик»?

— «Шарм энд шик»! — чётко, с расстановкой произнёс бизнесмен.

Он назвал адрес и рассказал, как удобнее туда добраться. И напоследок добавил:

— Жду вызова на допрос с пристрастием!

Я промолчала.

Попасть в агентство было не так-то просто. У дверей за столом сидел «трёхстворчатый шкаф» со стриженой туповатой головой, к которой набекрень был прилеплен берет. Униформа явно стесняла его и без того медлительные движения. На столе перед ним лежал раскрытый журнал для записей. А сверху убедительным восклицательным знаком красовалась резиновая дубинка. Он молча повернул ко мне запрещающее выражение лица. Показывать ему своё удостоверение сотрудника ФСБ я почему-то не рискнула.

— Извините, пожалуйста, — почтительным тоном попросила я, — мне бы…

— Не положено.

— Да я только…

— Не положено!

— А, может быть…

— Не положено!!

И тут до меня дошло! Конечно же, ещё не положено. Я положила ему на стол зелёненькую купюру. Он тут же с неожиданной прытью спрятал её в карман.

— Проходите.

Я быстренько прошмыгнула мимо неприступного стража и попала в длинный коридор с множеством закрытых дверей. Куда идти? Только вперед! — решила я и зашагала прямо. Вдруг откуда-то из-за поворота навстречу мне выплыло и задефилировало фламинго — что-то розовое на длинных худых ногах.

— Простите, Вы здесь работаете? — задала я самый глупый вопрос в данной ситуации.

Я давно за собой замечаю, что в экстремальных случаях ляпаю всякую дурь, а дома в спокойной обстановке мне по этому поводу такие умные мысли в голову приходят. Я всегда поражалась и восхищалась, читая детективы, как проницательно-тонко и всеобъемлюще-мудро ведёт беседу с подозреваемым сыщик. А оказывается, это автор наделяет его такой способностью, часами обдумывая для него диалоги. Хорошо быть умным задним числом.

— Да, я здесь работаю, — гордо произнесло воздушное создание.

— А Вы не подскажете, как найти Муру?

— Тамарку, что ли?

— Почему — Тамарку?

— Да потому, что она — Тамара Кондрашкина.

— Нет, она — Мура.

— Ну, правильно. Тамара — Мара — Мура. Это ее сценический псевдоним. А зачем она Вам?

— Понимаете, — я достала из кастрюли свежесваренную лапшу и начала развешивать её на расставленные уши любопытной подружки, — я работаю на киностудии помощником режиссёра. Мы сейчас делаем серию рекламных роликов, и нам необходимы свежие, необычные типажи. Наш режиссёр где-то увидел Муру и загорелся снять именно её.

Видимо, лапша была слишком тяжёлой, потому что, оттянув уши, она перекосила девице лицо.

— Ну, вечно везёт этой штукатурке! — прошипела гусыня. — Идите сюда! — она вдруг схватила меня за руку и втащила в пустую комнату. — Слушайте, ну, зачем Вам этот ходячий циркуль нужен? У неё же ноги по самые уши, а Вы ведь знаете, откуда нижние конечности растут. Да и какая из неё актриса? А вот я, например, — девица резко выпрямилась во весь свой баскетбольный рост, отчего её розовый пеньюар-сарафан подскочил аж до аппендикса, — на драмкружок в школе ходила. — Она стала в позу и продекламировала:

— Ваши неполадки — устранят прокладки! — Это про ремонт сантехники, — пояснила бывший член драматического кружка.

— Понятно, — сказала я. — А у Вас неплохо получается.

— Правда? — обрадовалась восходящая рекламная звезда.

— Правда. Надо режиссёру сказать.

— Ой, скажите, пожалуйста! А то все носятся с этой выскочкой!

— Как Вас зовут?

— Вероника Кашкина. Можно просто — Ника.

— А Вы давно знаете Муру?

— Она у нас недавно, — сказала Ника и перешла на шёпот, — её сам Жомов устроил.

— А кто такой Жомов? — поинтересовалась я.

— Как? Вы не знаете, кто такой Жомов?!

— Ещё нет.

— Он тут самый главный! Но говорят, — она наклонилась ко мне и прошептала заговорщеским тоном, — по рекомендации самого Жеребилова!