Рыжая проблема альфы - Алиса Линд

коридору. До выхода из клуба нас провожают уже известные пара провожатых.

Подтвердились слова Вэй, черт. Можно ли ей верить во всем остальном? Выходит, Шейд сразу решил меня прикончить, держит только покуда я не найду ему грабителей? А как же все слова? Видимо, просто слова. Шейд не Найт, который будет с нежностью смотреть на женщину. Они для него инструмент и ресурс. Он даже по своей омеге не огорчился, что говорить обо мне, которая в общепринятом понимании — враг?

Шейд вызывает такси сразу в аэропорт и перестает обращать на меня внимание. Копается в новеньком планшете. Остаток времени мы проводим в каком-то баре, где я беззастенчиво набираюсь. Плевать. Хоть какое-то удовольствие. Шейд не возражает, исправно оплачивает мне коктейль за коктейлем и продолжает что-то смотреть на планшете. Завел же себе новую игрушку!

Похоже, пришло время оплакать свой скорый и незавидный конец. Вэй не знает, что Шейд чем-то меня снабдил, апгрейдил, чтобы я не удрала. А ещё у него мой брат. Бедовый и дурной, но все же человек, которого я не могу бросить, как бы ни злилась. И я вернусь за ним, добьюсь свободы для него, пусть даже такой ценой.

В самолет я заползаю на заплетающихся ногах и вырубаюсь, едва спина касается кресла. Плевать на все. Сейчас мне хорошо. Тревоги отплыли на задний план, и мысли выветрились из моей дурьей башки.

Прихожу в себя я в знакомой палате, в госпитале Серебристых. На мне такая же знакомая распашонка, а от руки тянется трубочка капельницы, в которой почти не осталось жидкости. Странно, голова не болит, не кружится, никаких симптомов интоксикации. Похоже, в капельнице антидот или другое вещество, которое вывело алкоголь из моего организма.

Дверь пикает, и в палату входит Шейд в сопровождении Мэтта и Серебристой волчицы в халате.

Врачи приближаются, а альфа с планшетом в руках, остается у двери, ожидая, пока те сделают что нужно. Мэтт смотрит на капельницу, потом на меня:

— Как себя чувствуешь? — делает знак волчице, и та принимается снимать капельницу. Аккуратно залепляет ранку от катетера пластырем. Затем откатывает стойку к стене.

— Я бы чувствовала себя лучше в нормальной одежде, а не в этом, — окидываю себя сердитым взглядом.

— А по мне, без одежды тебе самый раз, — вмешивается Шейд и подходит.

Мэтт чуть розовеет.

— Раз Рэйвен в порядке, мы вас оставим, — мурлычет вполголоса и жестом отправляет волчицу на выход.

Мы с Шейдом остаемся наедине, и мне это не нравится. Я чувствую себя беззащитной и почти голой. Чертова распашонка не в счет, она меня не защитит.

— Зачем пришел? — спрашиваю колючим тоном, показывая, что ни разу не рада видеть альфу.

— Соскучился, — отвечает он язвительно, а потом серьезно добавляет: — Пора поговорить о том, что будет дальше.

32

— А лучшего места не найдется? — меня прямо сердит, что я снова почти не одета. — Трудно было дождаться, пока я поправлюсь и мне выдадут одежду?

Шейд досадливо вздыхает и направляется к тумбочке у каталки. Пахнет скорее раздражением, чем возбуждением. Такое чувство, что ещё не отошел от разговора с Найтом. Он вынимает из ящика и кладет в изножье каталки мою одежду. Наконец, ту самую, в которой я попала к Серебристым после продажи волками Грома.

— Отвернись, — бурчу недовольно.

Шейд закатывает глаза, но действительно отворачивается, а я быстро стягиваю распашонку и, подгоняемая страхом, что он вот-вот снова упрет в меня пытливый взгляд, поспешно натягиваю одежду. Выдыхаю, когда оказываюсь полностью одета. И в своей одежде мне комфортнее, чем в платье или спортивном костюме.

— Оделась? — спрашивает Шейд недовольно. — Я пришел сюда вообще-то справиться о твоем здоровье. Думал, ты ещё поваляешься, отдохнешь. Но раз ты такая бодрая и полностью здорова, идем. Продолжим в другом месте.

Он выпускает меня своей ключ-картой из палаты и сопровождает к лифту, но поднимаемся мы не на верхний, а на третий этаж. Здесь располагаются, похоже, офисные помещения. Перегородки стеклянные, за ними сидят Серебристые за компьютерами и в окружении стеллажей с бумагами.

Мы проходим в часть, где начинаются бетонные стены, и Шейд заводит меня в небольшую комнату с толстой дверью. Окон нет, по центру стоит небольшой круглый стол и несколько стульев. У стены стойка с оборудованием, как показывают в сериалах про полицию.

— Почему мы всегда беседуем в таких неуютных местах? — спрашиваю, недовольно поежившись.

— Себя спроси, — рычит Шейд. — Этот разговор никто не должен подслушать. А специальная комната позволит этого добиться. Здесь звукоизоляция и клетка Фарадея, если ты в курсе, что это.

Конечно, в курсе! За кого он меня держит? В эту комнату не проходят никакие радиосигналы, как и из неё. Киваю и усаживаюсь за стол. Шейд опускается напротив.

— Сегодня я тебя отпущу. У тебя будет месяц, чтобы найти грабителей, — произносит он сурово. — Твой брат все это время поживет у нас, гарантом того, что ты вернешься.

Наверное, так будет даже лучше. Под замком Тони не наломает дров. А я в любом случае найду исполнителей ограбления и выкуплю его свободу.

— Ты снимешь с меня обруч? — спрашиваю, проводя рукой по шее, и обнаруживаю, что его уже нет. — Спасибо… — добавляю удивленно.

— После разговора с Найтом я решил, что держать тебя в нем не очень правильно, — чуть виновато отвечает Шейд, — да и тебе для успешной работы потребуется быть свободной.

И то верно. Все равно приятно, что мне больше не придется носить рабскую побрякушку.

— Не думаю, что ты попытаешься сбежать и бросить своего братца, но все же расскажу тебе о том, какое оборудование в тебе установлено, — продолжает Шейд, поворачивая экраном планшет ко мне.

Он поделен на две неравные части. Справа короткий список чиьх-то жизненных показателей — пульс, давление, насыщение крови кислородом, из тех, что я узнала. Слева квадратная часть показывает эту комнату и Шейда за столом. По коже бегут мурашки — это вид из моих глаз. И осеняет, что серьга в брови — камера!

— Я что, все время должна её носить? Ты совсем извращенец? — вспыхиваю. Кожа заливается румянцем. — Мне даже в туалет нормально не сходить! В зеркало не посмотреть!

— Зато я буду постоянно контролировать, что ты видишь и даже не видишь. Камера транслирует картинку 24/7, — самодовольно произносит Шейд. — Просто не занимайся самоудовлетворением в душе, и все будет пучком.

Насупливаюсь. Не нравится мне это. В конце концов, я ведь смогу просто вырвать эту камеру из брови, если что? Хотя… Могу и не вырывать, а подразнить Серебристого.