Бесова длань (СИ) - Ковальский Даниил

И наконец, спустя время, она снова вышла на дорогу и пошла в направлении запада по пыльной и пустынной дороге. Ночью никто не смел передвигаться по ней.

Шла она медленно, руку держа надёжно на рукояти меча, чтобы за пару секунд обнажить меч в нужный момент. Она ещё в Академии до автоматизма натренировала сей навык — именно он не раз спасал ей жизнь. И именно из-за отсутствия такого навыка погибла половина её выпуска.

Шла она медленно, глядя вперёд с надеждой, что вскоре она увидит вдалеке крыши домов родного города. Лишь бы пересечь ворота и увидеть знакомые лица. Она не знала совершенно, что сделает дальше, что сможет рассказать, а что придётся утаить до лучших времён. Она просто хотела наконец войти в город, снять с себя ножны и сделать лазанью.

Ночь тянулась подобно густому киселю, силы постепенно иссякали, а ноги болели от этой долгой ходьбы. Любое желание остановиться и отдохнуть Дэл тут же отвергала. Нужно было дойти как можно быстрее. Отдохнёт потом.

Несколько тварей на пути получили заслуженную сталь под ребро, и замерли навсегда. Наверно, лишь они и придавали разнообразия этому пути. Идти долго, не зная точно, туда ли она идёт — пыткам подобно. И лишь когда вдалеке она заметила наконец верхушку храма, лишь тогда боль в ногах, которые уж слишком долго носили её на себе, исчезла, сменившись смешанными чувствами. Она была близка.

Дэл слабо улыбнулась — на большее сил не было. И второе дыхание должно было дать сбой. Но с видом на шпиль храма появилось и третье. Дойти. Она обязана дойти. Какой отдых, если цель её так близка? Она сжала зубы и ускорила свой шаг. Лишь бы дойти.

Кажется, небо чуть посветлело, когда она наконец увидела в близости Ворота. Осталось совсем немного, пусть и ногами тяжело перебирать, пусть и навалилась на плечи усталость такая, что смотреть даже тяжело, не то, что идти. Ворота. Они рядом. Кажется, протяни руку — и ты их коснёшься. Она должна дойти.

Дэл подняла голову — до рассвета оставалось не так много времени, скоро вернутся воины-мечники, выполнявшие задания в тёмном лесу. В одном из окон стены она заметила знакомое лицо — нос картошкой, волосы коротко постриженные, да вечно прищуренные глаза. Она кивнула Стивену, которого столько времени не видела, и в ответ получила выстрел, прошедший прямо над её плечом. Кажется, он всегда был хорош в стрельбе, ещё в Академии. Она же так и не научилась метко стрелять из револьвера.

— Нам запрещено тебя впускать… до особого распоряжения Штаба.

Грубо её встретили. Ничего не скажешь. Она подняла руки и крикнула в ответ:

— Сообщи Штабу, что я решила все свои проблемы.

— Я не мальчик-почтальон, Дэл, — закатил глаза Стивен, но револьвера из рук не выпустил.

— Значит, найди мальчика-почтальона.

Новая пуля вонзилась в землю перед ней. У Стивена всегда было альтернативное чувство юмора. Впрочем, оно всегда устраивало его больше, чем обидный юмор Лекса или Брайса.

— Не жалко пули тратить?

— Они приходят к воротам раз в десятилетие, так что останется, — усмехнулся Стивен, — И на тебя, и на тварей…

Дэл улыбнулась в ответ. В самом деле, твари крайне редко заглядывали к самим воротам, так что стрелки обычно практиковались во время грузовых выездов в другой город, ближе к вечеру, когда твари выглядывали на дорогу. Она бы на месте стрелка бы уже с ума сошла — столько ночей проводить без дела, просто глядя на опушку леса в ожидании твари, которая, возможно, даже на расстояние выстрела не подойдёт.

Кажется, Стивен и в самом деле позвал кого-то — его лицо исчезло из окна, как и оружие. Она терпеливо ожидала, глядя из стороны в сторону, надеясь увидеть во тьме ярко-красные глаза тёмных тварей. Однако ничего не происходило, и она просто стояла, чувствуя, как ноги уже подрагивают от напряжения.

Наконец стрелок показался из окна, с оружием наперевес и проговорил:

— Я дождусь распоряжения из Штаба, так что не делай резких движений.

Дэл кивнула и всё-таки не выдержала — уселась на землю, вытянула ноги, чтобы хоть немного отдохнуть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Всего лишь ворота отделяли её от родного города и долгожданного отдыха. Впрочем, Штаб мог и запретить просто так её вход, опасаясь обмана или хитрой уловки колдуна. У неё было всего одно доказательство того, что она не лукавит, но оно было достаточно весомым, чтобы его не приняли во внимание.

Наконец Стивен снова исчез из окна. А она сидела на траве, чуть мокрой от росы, да наблюдала за тем, как небо постепенно светлело.

— Они попросили тебя обнажить живот! — он появился резко, уже без оружия, просто высунулся из окна, да крикнул.

Дэл на это лишь пожала плечами — и принялась вставать. Больно. Ноги уже еле держат, несмотря на какой-либо отдых. Наконец она смогла удержать равновесие, да задрать рубаху вместе с курткой. Ночной холод ударил по телу, она буквально почувствовала мурашки по телу и желание тут же вернуть куртку на место, но нужно было терпеть. Она держала так куртку, пока наконец голос с ворот не проговорил:

— Всё, хватит, мы поняли…

Она с улыбкой принялась заправлять в штаны рубаху. Не засомневались даже. Хотя такую магию наверняка невозможно было скрыть, раз уж её нельзя никак отменить, кроме смерти хозяина. Со скрипом отворяемых ворот сердце подпрыгнуло в груди. Наконец! Она не показывала этого радостного чувства, преувеличенно серьёзно занимаясь застёгиванием куртки.

Дэл подняла глаза на ворота, а точнее, на пространство за ними. Город. Каждое утро она видела один и тот же вид, возвращаясь с ночного рейда в лесу. Каждый раз она видела эти маленькие дома, постепенно вырастающие к центру, тот самый шпиль храма, в который так и не сходила, да палатки военных, которые оберегали этот город. Это был её дом, из которого она постоянно сбегала в поисках приключений, толком и не зная степень своей любви к нему.

Возможно, ей стоило пережить всё это, чтобы узнать всю глубину своей любви к этой земле. Она не собиралась сдерживать улыбку — не перед кем скрывать эмоции. Она вернулась. Как и обещала. Как и желала. Как и хотела всем сердцем, идя вслед за колдуном и возвращаясь от него.

Она больше не хотела уходить из этого города.

Эта мысль — словно обухом по голове. Оглушила сильно.

Она просто расхотела убегать отсюда каждый вечер, она просто захотела… покоя, наверно. Глубокий вздох. Возможно, это просто глупые мысли после долгого отсутствия. Возможно, это пройдёт.

Дэл опустила взгляд и увидела хорошо знакомую фигуру. Рыжие волосы. Прямая осанка. Лёгкая улыбка. Гениальный тактик Штаба — Лайза, бес её подери. Та самая девушка, что угрожала ей не так давно смертью, из-за которой её выкинули из города, стояла и улыбалась ей, словно ни в чём не бывало.

Рука сама потянулась к рукояти меча.

— Я… — Лайза заметила это движение. — Чесслово, Дэлия, я…

Она рухнула на колени.

— Я бесконечно виновата перед тобой!

Дэл невольно отшатнулась.

— Ты чего…?

Лайза голову опустила, и… под рассветными лучами блеснули на секунду слёзы. Бес подери! Она в несколько шагов преодолела расстояние между ними, и попыталась поднять девушку. Это было слишком странно. Она не хотела, чтобы из-за неё плакали.

— Я во всём виновата… если бы я настояла… ничего не было бы… ты бы не ушла… это я… я…

С каждым таким всхлипом было всё больнее и больнее.

— Бес подери, Лайза! Хватит! Встань!

И она встала. Встала, чтобы обхватить её крепко-крепко и сжать в объятиях. Она положила мокрую щеку ей на плечо, ровно на то, где находилась нашивка Матфея, и проговорила громко:

— Я так беспокоилась за тебя!

Сердце у Лайзы билось бешено, и Дэл это чувствовала, и она бы сама расплакалась, да щеку закусила. Не время. Она должна быть сильной. Она неуверенно провела рукой по её спине.

Это было так странно… в последний раз она обнимала кого-то давно, да так, что вспомнить сложно. Она прикрыла глаза и вспомнила. Брайс. В последнюю их встречу. Сердце защемило от тоски. Она ещё ближе притянула к себе Лайзу, такую обычную и искреннюю девочку, которой всегда сложно давался контроль над эмоциями. Судя по её слезам, она и в самом деле долго переживала об этом. От одной мысли, как могла страдать Лайза, выполняя приказы Штаба, по спине прошёлся холодок. Горячее дыхание опалило её шею, это прерывистое дыхание сводило с ума.