Год белой кометы - Владимир Романенко

— Не могу поверить, что это сделано на «М-220»! (М-220 — одна из моделей отечественных вычислительных машин 70-х годов.) — воскликнул он, — признайся, Виктор, вы каким-то образом достали американский компьютер. Через Финляндию? А может быть Венгрию?

— У нас появилось куда более основательное приобретение: исключительно способный программист! — улыбнулся Павленко. — Вернее, программистка…

Ольга впервые попала на Астростанцию, когда Малахов уже провел там чуть больше года. Тогда стало окончательно ясно, что первый управляющий компьютер телескопа недостаточно надежен, и его было решено заменить более скоростной серийной машиной, однако это решение повлекло за собой и необходимость создания новой управляющей программы. Почти все специалисты по программированию ЭВМ выехали работать на станцию, и конечно, Ольга Семенцова тоже, поскольку она уже успела зарекомендовать себя как самая способная и внимательная программистка. До ее приезда работа не клеилась. В программе было много ошибок, компьютер то и дело останавливался, и, казалось, модернизация телескопа затянется на многие месяцы. Но вот появилась Ольга и руководивший отладкой программы Ковалевский поручил ей стыковку отдельных частей работы в единое целое, а также, по возможности, поиск и устранение случайных ошибок. Дело пошло намного быстрее и успешнее.

Ольге отвели самое удобное место возле окна, где стоял необъятных размеров стол, на котором были ворохами сложены длинные листы бумаги с распечатками программных блоков. Стол Малахова стоял напротив, он изредка поглядывал через эти ворохи бумажных рулонов на миловидную девушку, которая, казалось, напевала про себя какую-то незатейливую мелодию. Было видно, что она работала легко и с удовольствием. Иногда Ольга ловила на себе его внимательный взгляд, улыбалась ему и снова склоняла над столом свою русую головку.

В недолгие перерывы все находившиеся в комнате вместе пили чай, угощая друг друга своими нехитрыми припасами, но больше всего доставалось Малахову, потому что он был единственным неженатым человеком в этой компании. Ольга привезла с собой какое-то совершенно удивительное печенье, которое испекла ее мама, и не без удовольствия наблюдала за тем, как Саша поглощал его, не оставляя никаких шансов на то, чтобы осталась хотя бы крошка. К концу недели Малахов решил спуститься в поселок. В общежитии молодых специалистов, где он занимал половину комнаты, шла веселая возня на кухне — здесь явно готовились к очередной вечеринке, которых в ту пору бывало немало и по самым различным поводам.

— В честь чего сегодня? — спросил он у своего соседа.

— Это тебе знать лучше, — ответил тот — завтра Ольга уезжает.

— Семенцова?

— Ну да, она самая… Чудак, рядом с ней работаешь и не знаешь! Слушай, а правду говорят, что ты с нее всю неделю глаз не сводил?

— Говорить не вредно… — пробурчал Малахов и почувствовал, что кровь бросилась ему в лицо. — Начало как всегда?

— Как всегда, — ответил сосед и усмехнулся, взглянув на Сашу.

После семи вечера компания уже сидела за столом. Ольгу усадили в центре застолья и Малахов опять очутился напротив.

Справа от Ольги сел Тофик Мамедов, роскошный студент, приехавший на Астростанцию на преддипломную практику, но посвящавший большую часть времени не науке, а увлечению прекрасным полом. Саша видел, что он настойчиво пытался привлечь к себе внимание Ольги, подливал ей в бокал вино, все время шептал что-то на ухо. Ольга иногда улыбалась, но чаще недовольно морщилась, пыталась отодвинуться от Мамедова подальше, а когда Тофик привычным движением положил ей руку на плечо, она резко встала и вышла из-за стола. По-видимому, устав от сидения, вскочили и все остальные, кто-то включил магнитофон, кто-то пригасил свет, и тут же вышла на свободное место в середине комнаты первая пара, за ней другая, третья… Неожиданно для Малахова Ольга быстро подбежала к нему и попросила, оглянувшись на уже отделившегося от стула Тофика:

— Потанцуйте со мной. Вы не против?

— Я? Я…конечно же за!

Первый танец закончился, промелькнул второй, третий, но Саша по-прежнему не отпускал Ольгу, как будто боясь, что она прямо сейчас подхватит дорожную сумку и уедет, исчезнет, навсегда растворившись в дорожной дали, в горячем мареве разогретого за день асфальта. Он не отрываясь смотрел в ее большие зеленоватые глаза, никак не мог оторваться от ее завораживающего, пьянящего взгляда, от светлых локонов, падавших на ее плечи, и кружился, кружился… Ему казалось, что весь мир кружится вместе с ним от внезапно нахлынувшего счастья и неведомого до этого дня чувства нежности. Он не сразу услышал, как Ольга сказала:

— Давайте немного отдохнем. Ну…остановитесь же, хотя- бы для приличия… Она улыбнулась и добавила, как будто читая его мысли, — Я никуда не исчезну, не бойтесь…

Малахов отвел ее к дивану и тут же почувствовал, что кто-то крепко взял его за локоть. Он повернулся и увидел злое лицо Мамедова.

— Выйдем, поговорить надо, да?

Они вышли в прихожую и Тофик, резко повернувшись к Малахову, и сверкнув гневными глазами заговорил, нажимая на гласные:

— Еще ни одному мужчине из рода Мамедов никто не переходил дорогу, запомни, если хочешь жить! А от Ольги отвали. Ее выбрал я, Тофик Мамедов!

Малахов почувствовал, как руки сами сжались в кулаки, но ему не хотелось портить этот вечер дракой, поэтому он вынул сигарету и закурил, спокойно, глядя прямо в глаза Тофику:

— Все сказал? А теперь слушай внимательно и запоминай. Я, видишь ли, родом из южного портового города и на вашего брата насмотрелся. Так что ты меня своими бельмами не пугай и угроз твоих я тоже не боюсь. И командовать будешь дома, а не здесь. Если ты понял, что ее не интересуешь, так зачем навязываться и унижаться? Ты же гордый парень! Или не так? А драться я умею не хуже тебя, еще не ясно, кто кого…

Мамедов, сверкнув глазами, выругался и добавил:

— Ну, я еще тебя встречу…

Он вышел, громко хлопнув дверью. Саша вернулся в комнату и сел рядом с Ольгой. Ольга, тревожно взглянув на него спросила:

— Все в порядке?

— Конечно! А что, собственно вас тревожит?

— Мне не понравилось, как к вам подошел этот Тофик…

— Просто он горяч, как все южане. И еще привык считать себя неотразимым, а вы, как я понял, не приняли его ухаживаний.

— Слишком они приторные и откровенные…

Компания снова вернулась за стол, но теперь Малахов сам сел рядом с Ольгой. Один из приезжих аспирантов заговорил о творчестве художника Босха, но о Босхе мало кто знал что-либо определенное, а тем более мало кто видел его рисунки. Саша интересовался живописью со школьных лет, сам неплохо рисовал и о Босхе имел вполне определенное представление.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});