Пожиратели гашиша - Юрий Гаврюченков

Я заглушил двигатель, и мы стали ждать. Сходив отлить, я вернулся и пошарил между сиденьями специально заготовленную в дорогу бутылку «Кокаколы». Не нашел — вероятно, Маринка по-хозяйски захватила ее вчера домой.

— Сушняк долбит, — пожаловался я, — и жрать охота.

Слава закурил.

— Ты ничего поесть не взял?

— Потом похаваем, — выдохнул он в окно облачко голубоватого дыма. — На голодный желудок воевать спокойнее. Если пуля в живот попадет, перитонита не будет.

«Шутник хренов», — сморщился я. Напоминание о пулях изрядно подпортило настроение. Он был, конечно, прав: вытекающая из желудка пища обязательно вызвала бы нагноение в брюшной полости и заражение крови, но и в больницу с пулевым ранением обращаться удовольствия мало. Как объяснишь — мол, случайно пуля залетела? Поэтому завтракать можно было смело — умирать, так хоть на сытый живот.

Пока мы стояли, трасса постепенно оживала. Мимо завжикали разнокалиберные машины, обдавая нас порывами ветра: крупнотоннажные вихрем, легковые — дуновением. Наконец Слава встрепенулся: — Гляди.

Я проводил взглядом микроавтобус цвета мокрого асфальта. Может быть, и не наш, таких сейчас много, но проверить нужно. Торчать как вкопанному меня порядком достало, я завел мотор и с удовольствием вырулил на дорогу.

Разом пропали чувство голода и сушняк, когда я увидел номерной знак фургона — двести шестьдесят шесть. Тоскливо засосало под ложечкой, и я приотстал для конспирации. Мне не хотелось ввязываться в безрассудную затею с ограблением на дороге, уж слишком все непродумано. А если вправду придется стрелять? И менты… Даже мысль о золоте не могла меня развеселить. Придумать бы какую-нибудь отмазку, чтобы не лезть в это пекло…

И тут я заметил длинный широкий гроб — голубой «фольксваген-пассат», эту тачку я ни с чем не мог перепутать. Уверенности добавил «Москвичок», борзо вывернувший на обгон и попытавшийся втиснуться между «пассатом» и «маздой». Однако не тут-то было, голубой «фолькс» надбавил хода, часто замигал фарами и басовито гуднул: мол, убирайся. Водила «Москвича» отчаянно затормозил, чтобы съехать со встречной полосы, по которой летели два «Икаруса».

— Видел? — спросил я.

— Думаешь, охрана?

— Я помню эту машину, арабы ездили на ней.

Слава набычился, шевеля мозгами.

— Давай догоним ее и посмотрим, — наконец сказал он.

Я включил поворотники, перешел на третью скорость и нажал на газ. Мотор взревел на форсаже, мы в мгновение ока нагнали «пассат» и несколько секунд ехали рядом, благо встречная полоса была свободна. В машине сидели четверо явных южан, с интересом повернувших морды в нашу сторону. Решив не нервировать раньше времени эту братию, я увеличил скорость, обошел «мазду» и погнал по прямой, словно меч, дороге. На передних местах микроавтобуса я заметил парочку хашишинов, но дальше не разглядел — салон разделялся занавесочкой. Ехали арабы не спеша, километров девяносто в час, и я быстро от них оторвался.

— Ну, как они тебе?

— Придется повозиться, — без воодушевления заметил Слава и поскреб щетину. — А че еще делать, не бросать же, раз взялись!

— Разумеется, — поддакнул я. Отговаривать друга не было смысла, он уж если что вобьет себе в голову — сделает обязательно. А Слава, я видел, успел настроиться на бой. «На бой кровавый…» Тьфу, черт!

До Подберезья ехали около часу и, поскольку время в запасе у нас было, решили заморить червячка в закусочной, оборудованной в роскошном двухэтажном здании — бывшем КПМ. Так сказать, кафе «ГАИ». Не хватало только швейцара с полосатым жезлом, заманивающего клиента.

Поднялись наверх, откуда хорошо просматривалась дорога, взяли по куре-гриль, паре сэндвичей и банке лимонада. Спиртного, по негласному договору, решили не употреблять, что меня удручило: коли Слава от выпивки отказался, заварушка и в самом деле предстоит серьезная. Выбрали столик у окна и принялись за еду.

— Как думаешь, — спросил я, — испанцы про золото не надудели?

— Чего там думать, — буркнул Слава, — упремся — разберемся.

Позавтракав, он вынул сигарету и уставился в окно, задумчиво постукивая фильтром по коробке,

— Двинули, — вдруг сказал он, проводив взглядом серый микроавтобус и голубой плоский «сарай» — спутать такой кортеж было ни с чем невозможно.

Выйдя наружу, мы убедились, что на развилке они повернули налево — на Москву, а не к Новгороду, то есть все было в норме.

— Действуем как договорились, — напомнил Слава, когда мы выезжали на шоссе. — Твоя задача — прижать и остановить автобус, духами займусь я сам.

— О'кей, о'кей, — заверил я друга. — Так и поступим.

Нагоняли их не спеша. Наконец, когда закончились поля и по обеим сторонам замелькал густой лес, я вырулил на свободную полосу и скоро поравнялся с «маздой».

— Колеса бы ему прострелить, — сказал Слава, косясь на «пассат». — Было бы маслят побольше — стегнул бы из «узи». Эх, все не в масть! Ладно, жми его.

С тоской в сердце я крутнул рулем вправо и ударил по тормозам. Микроавтобус резко вильнул, ухитрившись избежать столкновения, и тоже притормозил, зато «фольксваген» вышел на середину дороги и резво попер на нас. Я еще раз подрезал «мазду», на сей раз более жестко. Послышался сильный удар, нас тряхнуло, а микроавтобус едва не улетел в кювет, но каким-то чудом удержался на обочине, подняв тучу пыли. Не давая движку заглохнуть, я переключил передачу, и тут «фольксваген» протаранил нам борт.

«И аз воздам!» Будь наша скорость побольше — загорать бы в канаве. Команда сопровождения комплектовалась арабами, видимо, из конченных смертников. «Пассат», как самолет камикадзе, бил на поражение, отсекая нас от микроавтобуса, который быстро выехал на асфальт и стал удаляться. Голубой «фольксваген» еще раз притормозил, лягнув наш передок задним крылом, и тоже решил не задерживаться, надеясь, что преподнес нам хороший урок.

Но не тут-то было, мы сами с усами! Я покрутил ключом, реанимировав замолкнувший мотор, гудком прогнал любопытствующий «Жигуленок» и мигом догнал хашишинов. От волнения меня всего трясло.

Эх, двум смертям не бывать!..

— Стопори фургон! — приказал Слава, опуская стекло и шаря под сиденьем. Он извлек «узи» и передернул затвор. — Не жалей их, дави!

Теперь федаи переменили тактику. «Пассат» стал маневрировать, не давая обогнать, пока по встречной полосе нам в лоб не пошла колонна КамАЗов.

Тогда сидевший за рулем «пассата» араб решил схитрить: ушел на крайнюю правую полосу, освобождая проход, а когда я по инерции сунулся в пустой коридор — дернул влево, выжимая нас под колеса дальнобойщиков. Запоздало осознав свою ошибку, я отчаянно вильнул в свой ряд под оглушительный в замкнутом пространстве салона грохот «узи». Слава спас положение, открыв огонь. Не знаю, что стало с арабами, но «фольксваген» убрался, дав нашей машине разминуться с грузовиком.

Несколько секунд я приходил в себя, плетясь у хашишинов в хвосте и отставая, пока не почувствовал, как меня колотят по плечу.

— Ильюха, заснул?!

— А? — вскинулся я, все еще не веря в реальность происходящего.

— Давай за ними, — ткнул подельник в лобовое стекло.

Вероятно, между машинами арабов существовала радиосвязь, ибо действовали они на редкость слаженно. Пока «фольксваген» зажимал втиснувшуюся между нами парочку машин, давая оторваться пододтечному, «мазда» свернула на грунтовку и вовсю разгонялась. Наконец «гроб» последовал за нею, я отмигал уцелевшим поворотником и повторил их маневр.

— Теперь мы им жару дадим! — обрадовался Слава, снимая с предохранителя ПМ.

Я его восторга почему-то не разделял. Хашишины, уяснив, что спокойной жизни им не дадут, решили принять бой в ближайшем лесочке, чтобы не привлекать к себе внимания. Судя по тому, как самоотверженно федаи защищали фургон, отваги им было не занимать, и сейчас, вероятно, мы получим об этом самое полное представление.

— Готов? — ни к селу ни к городу спросил кореш.

— Всегда готов! — выцедил я пионерское приветствие.

Хорошая дорога кончилась, пошла «гребенка», от которой вибрировал позвоночник, и преследуемые машины скрылись в облаке рыжей пыли.

— Не давай им оторваться, — еще раз предупредил Слава. — У них не должно быть времени приготовиться. Сиди впритык на хвосте. Дашь им фору изрешетят!

— Знаю, — нервно огрызнулся я. — Не учи ученого…

За окном промелькнуло неширокое поле, и «мазда» свернула на боковую дорожку, уходящую в лес, «пассат» последовал за ней, а мы за «пассатом».

Пыли стало меньше, я впритирку шел к заднему бамперу «фольксвагена». Из бокового окна высунулась рука с пистолетом, и что-то жесткое ударило по внешней стороне стойки, от чего в лобовом стекле появилась длинная трещина. Я вильнул, убираясь с линии огня, тут же на «фольксвагене» загорелись стоп-сигналы, и он стал притормаживать, давая микроавтобусу уйти.