Древний путь. Белые облака (По следам Будды) - Нат Хан Тик

Аскет ответил:

– Меня зовут Упака. Я иду из центра мастера Уддака Рамапутты.

– В добром ли здравии мастер Уддака?

– Мастер Уддака умер несколько дней назад.

Будда печально вздохнул. Он уже не сможет помочь старому учителю. Он спросил:

– А вы когда-нибудь учились у Алара Каламы?

Упака ответил:

– Да, но он тоже недавно умер.

– А вы случайно не знаете ли монаха по имени Конданнья?

Упака сказал:

– Да, конечно. Я слышал о Конданнье и четырех других монахах, когда жил в центре Учителя Уддака. Я слышал, что они живут и практикуют вместе в Оленьем парке в Исипатане, вблизи города Баранаси. Готама, если позволите, я продолжу свой путь. У меня впереди еще долгое путешествие.

Будда сложил ладони, чтобы пожелать Упаке счастливого пути, и повернулся к детям.

– Ребята, я направлюсь по дороге к Баранаси, чтобы отыскать пятерых друзей. Солнце уже встало. Пожалуйста, возвращайтесь домой.

Будда сложил ладони, прощаясь. Затем он направился вдоль реки на север. Он знал, что этот путь длиннее, но легче. Река Неранджара текла на север, там она впадала в Ганг. Если он пойдет по течению Ганга на запад, то достигнет деревни Паталигама за несколько дней. Там он сможет переправиться на другую сторону Ганга и достичь Баранаси, столицы страны Каси.

Дети внимательно смотрели ему вслед. Их переполняли печаль и тоска. Суджата плакала, Свасти чувствовал, что вот-вот заплачет, но не хотел плакать в присутствии брата и сестер. Наконец он сказал:

– Сестра Суджата, я должен идти пасти буйволов. Нам всем надо отправиться по домам. Бала, не забудь искупать Рупака сегодня. Я понесу Бхиму.

Они пошли по берегу реки назад в деревню. Никто не произнес больше ни слова.

* * *

Старший брат Ананда был приятен в общении, дружелюбен и необычайно красив. Он обладал сверхъестественной памятью. Он помнил каждую деталь каждой речи Будды. К радости Свасти и Рахулы, он повторил одиннадцать пунктов, данных Буддой в «Сутте ухода за водяными буйволами». Оказалось, что Ананда помнит все, что Свасти рассказал о времени, проведенном Буддой в лесу около Урувелы.

Свасти, рассказывая свою историю, часто бросал взгляд на бхиккхуни Готами. Ее искрящиеся глаза говорили, насколько она рада слышать все, что он рассказывает. Он специально постарался включить в рассказ все детали, какие только мог вспомнить. Бхиккхуни Готами особенно приятно было услышать о детях Урувелы, о том, как они вместе с Буддой осознанно ели мандарины.

И Рахуле и Ассаджи также был интересен рассказ Свасти. Ассаджи был одним из пяти друзей, практиковавших аскезу вместе с Буддой. Свасти хотел узнать, что произошло, когда Будда встретил их, но слишком стеснялся, чтобы спросить об этом. И, как будто прочитав его мысли, бхиккхуни Готами сказала:

– Свасти, ты хотел бы послушать рассказ Ассаджи о том, что произошло, после того как Будда покинул Урувелу? Вот уже десять лет Ассаджи находится рядом с Буддой, но я не думаю, что он когда-нибудь говорил о том, что произошло в Оленьем парке. Мастер Ассаджи, не согласитесь ли вы рассказать нам о первой речи Будды и о том, что произошло за последние десять лет?

Ассаджи сложил ладони и ответил:

– Не надо называть меня Мастером, бхиккхуни Готами. Сегодня мы узнали много нового от бхиккху Свасти, и уже подошло время для медитации. Приходите в мою хижину завтра, и я расскажу вам все, что помню.

Глава 22. Поворачивая колесо Дхаммы

Ассаджи практиковал путь аскезы в Оленьем парке. Однажды, закончив медитацию, он заметил вдали монаха, направлявшегося в его сторону. Когда незнакомец подошел поближе, Ассаджи узнал в нем Сиддхаттху и сообщил об этом своим четырем друзьям.

Бхаддийя сказал:

– Сиддхаттха оставил путь. Он ел рис, пил молоко и общался с деревенскими детьми. Он помешает нам. Мы не должны даже здороваться с ним. И пять друзей договорились не встречать Сиддхаттху у ворот парка. Они также решили не вставать и не приветствовать его, если он сам войдет в Олений парк. Но все произошло по-иному.

Когда Сиддхаттха вошел в ворота, пять товарищей-аскетов были так поражены его сияющим видом, что одновременно поднялись на ноги. Казалось, Сиддхаттху окружает аура света. Каждый его шаг говорил о редкой духовной силе. Его проникновенный взор уничтожил их намерение. Конданнья подбежал к нему и взял чашу для подаяний. Маханама принес воды, чтобы Сиддхаттха смог вымыть руки и ноги. Бхаддийя поставил для него сиденье, чтобы он мог сесть. Ваппа сделал веер из пальмовых листьев и стал обмахивать его. Ассаджи стоял рядом, не зная, что делать.

После того как Сиддхаттха вымыл руки и ноги, Ассаджи сообразил, что может наполнить чашу свежей водой и поднести ему. Пять товарищей расселись вокруг Сиддхаттхи. Он дружелюбно посмотрел на них и произнес:

– Братья мои, я нашел Путь и покажу его вам.

Ассаджи верил его словам, но еще сомневался. Наверное, остальные чувствовали то же самое, так как долгое время никто не пытался заговорить. Затем Конданнья нарушил молчание:

– Готама! Ты оставил путь. Ты ел рис, пил молоко, проводил время с деревенскими детьми. Как же ты мог найти путь к освобождению?

Сиддхаттха посмотрел Конданнье в глаза и спросил:

– Друг мой Конданнья, ты знаешь меня уже давно. За все это время лгал ли я тебе когда-нибудь?

Конданнья признался, что нет.

– В самом деле, Сиддхаттха, я никогда не слышал от тебя ничего, кроме правды.

Будда произнес:

– Тогда слушайте, пожалуйста, мои друзья. Я нашел Великий Путь и покажу его вам. Вы первыми услышите мое Учение. Эта Дхамма не является результатом размышлений. Это плод непосредственного опыта. Слушайте же спокойно с полным осознаванием.

В голосе Будды была такая сила, что аскеты, соединив ладони, не отрываясь, смотрели на него. Конданнья сказал за всех:

– Пожалуйста, друг Готама, прояви сострадание и научи нас Пути.

Будда начал:

– Братья мои, есть две крайности, которых следует избегать на своем пути. Одна – погрузиться в чувственные удовольствия, а другая – подвергать себя суровой аскезе, которая лишает тело всего необходимого. Обе эти крайности ведут к поражению. Путь, что я открыл, – это Срединный Путь, он избегает обеих крайностей и способен привести к пониманию, освобождению и миру. Это Благородный Восьмеричный Путь правильного понимания, правильных мыслей, правильной речи, правильных действий, правильного образа жизни, правильных усилий, правильного стремления и правильной концентрации. Я следовал этому Благородному Восьмеричному Пути, и мне удалось добиться понимания, освобождения и мира.

– Братья, почему я называю этот путь Правильным Путем? Я делаю так, потому что он не избегает или не отрицает страдания, но позволяет, встречаясь со страданием, преодолеть его. Благородный Восьмеричный Путь – это путь осознанной жизни. Осознание – его основа. Практикуя ее, вы можете развить концентрацию, которая приведет к Пониманию. Благодаря правильной концентрации, вы найдете правильное стремление, правильные мысли, речи, действия, образ жизни и усилия. Развитое Понимание может освободить вас от любых оков страданий и даст жизнь истинному миру и радости.

– Братья, есть четыре истины: существование страдания, причина страдания, прекращение страдания и путь, ведущий к прекращению страдания. Я называю их Четырьмя Благородными Истинами. Первая – это существование страдания. Рождение, старость, болезни и смерть есть страдания. Печаль, гнев, зависть, заботы, страх, беспокойство и отчаяние есть страдания. Разлука с любимыми есть страдание. Встречи с теми, кого ненавидишь, есть страдание. Желание, влечение и привязанность к пяти потокам есть страдание.

– Братья, вторая истина – это причина страдания. Из-за невежества люди не могут видеть истину и охвачены пламенем желаний, гнева, зависти, горя, тревоги, страха и отчаяния.

– Братья, третья истина – это прекращение страдания. Понимание правды жизни ведет к прекращению любого горя и печали и позволяет развиться миру и радости.