Небесный Трон 12 (СИ) - Москаленко Юрий Мюн

Почти остановившаяся из-за адаптации потеря сил Рейнхарда вновь возобновилась, да ещё и с гораздо большей скоростью. Понимая, что такими темпами он уже совсем скоро проиграет, даже не успев расправиться со всеми Зеро и Арнхардом, Кайл резко бросил все копии в сторону Ашциллы.

С таким количеством и такой мощью его Ледяные Отражения с лёгкостью смели бы все ряды барьеров вокруг вампирши, однако не успели они даже приблизиться к ним, как из Ашциллы во все стороны вдруг хлынуло целое море крови. Мгновение спустя алая жидкость превратилась более чем в тысячу двойников девушки. Они буквально встали живой стеной на пути Кайла. Крайне могущественной и стремительно увеличивающейся стеной.

Адепт испытал шок от того, как много силы было выплеснуто Ашциллой, но затем сразу же всё понял. Его взгляд упал на Кая, который уже несколько мгновений как активно насыщал свою плоть и покров энергией, активировав ещё больше частиц Трофея. Вот только параметры мужчины ничуть не менялись, поскольку вся эта мощь сразу же добровольно покидала его.

У Ашциллы теперь было целых два источника силы…

Армия двойников вампирши и новые шестнадцать Ледяных Отражений Кайла наконец столкнулись. С одной стороны — количество, с другой — сила и мастерство. Копии Безликого прорывались через толпы двойников Ашциллы, словно нож сквозь масло, убивая сразу десятки и сотни. Они совершенно не жалели себя, активно сжигая Заимствующим Пламенем и высвобождая максимум мощи.

Новые вспышки силы сотрясали пространственный карман, озаряя его ярким светом, а в мельтешащей массе двойников девушки появлялось всё больше брешей. Кайл ни на миг не прекращал натиск. Ценой своей жизни и жизни копий он отчаянно прокладывал путь к Ашцилле, после чего уже новые Ледяные Отражения продолжали их работу. Не прошло и секунды, как они были почти возле барьеров.

На преграду уже обрушились первые атаки копий Кайла, когда в игру вновь вступили Кай и его Зеро. Им нужно было продержаться совсем немного, прежде чем Безликий окончательно растратит силу Сияния Пустоты в ядре и уже не сможет противиться стремительному ослаблению, а значит, и продолжать бой.

Прорвавшись сквозь двойников Ашциллы и Зеро, к Каю молниеносно приблизился противник. Предельная Концентрация достигла своего максимума, и время для мужчины неожиданно замедлилось в сотни раз. Благодаря своему Ледяному Отражению, оставшемуся под барьерами и наблюдающему за параллельным потоком времени, он прекрасно видел, что враг уже до предела раздул Заимствующее Пламя внутри себя. Видел, куда он метит и насколько опасны его кулаки.

Кайл всё ещё был на голову выше в плане мастерства, так что Кай не имел шансов избежать столкновения. Конечно же, к нему моментально бросились Зеро, а парочка засевших в теле двойников Ашциллы окутали мужчину своими кровавыми телами, но этого всё ещё было недостаточно. Кай мог полагаться лишь на собственные силы, свою бессмертную плоть и помощь Виолы.

Скрестив перед собой клинки, он уже вовсю формировал различные защитные техники, как вдруг его интуиция вновь сообщила об опасности. Вот только не для него самого, а для спутницы жизни — Ашциллы. Сразу двум Кайлам — его Ледяным Отражениям, — всё-таки удалось прорваться сквозь первые уровни барьеров. Зеро не успевали остановить их, а двойники Ашциллы и вовсе не могли сделать этого — лишь замедляли. Разумеется, в какой-то момент они пересилят врага, но тогда может оказаться уже слишком поздно. Нельзя было позволить, чтобы в защите девушки появилась ещё большая брешь. Вот потому Кай незамедлительно направил на перехват своё последнее Ледяное Отражение, как раз дежурившее возле Ашциллы. Потеря копии лишала Арнхарда возможности видеть в параллельном потоке времени, но выбора у него в любом случае не оставалось.

Мгновение спустя ещё две вспышки пронзили темноту бескрайнего пространства. Копия Кая погибла, но всё-таки сумела достаточно ранить Ледяные Отражения Кайла, чтобы дальше с ними справились уже Зеро и сотни двойников Ашциллы. Что же до оригинального тела Арнхарда, то ему удалось выжить. Вот только… он полностью лишился левой руки, а также части лица, что сделало его похожим на персонажа из фильма ужасов. Притом касалось это не только физического тела, но и Астрального. Но самое страшное — регенерация ни того, ни другого до сих пор не спешила проявляться.

Кай ощущал, как расходуется его Сердечная Кровь Гидры и мощь линии крови направляется к повреждённой плоти, однако далее практически ничего не происходило. Некая незримая сила, засевшая в ранах, активно противостояла регенерации. Она словно постоянно отменяла её результат. Снова и снова…

«Золотой Свет Забвения? — осознал он. — Но как?»

Мужчина и не подозревал, что во всём виновато Сердце Мантикоры и дарованная им адаптация, благодаря которой гениальный адепт прямо во время боя сумел придумать целое сверхплетение нового восьмитомника, что базировался на силе Сияния Пустоты в его центральном ядре и отлично противостоял безумной живучести Суверена Храма Вечного Пути.

Тем не менее Кай прекрасно знал, что если простую регенерацию потомка Гидры всё-таки можно остановить разными способами, то вот дарованное Сердцем Гидры бессмертие было непреодолимым для большинства сил во вселенной. Капля за каплей, но следы силы Безликого исчезали, а новые клетки руки и половины лица медленно, но неумолимо разрастались, несмотря на любые попытки отменить их появление.

Таким образом, требовалось лишь некоторое время, прежде чем Астральное Тело и плоть Кая вернутся в прежнюю форму. Это было неизбежно. К сожалению, как раз этого самого времени у него и не оставалось.

Не успела минуть одна угроза, как возникла новая, ещё б о льшая. Не только у Кая не оставалось времени, но и у его противника. У Кайла практически закончились запасы Золотого Света Забвения, и он был вынужден сделать финальный ход.

Восемь из девяти оставшихся тел Кайла резко сблизились друг с другом и самоуничтожились, направив всю предсмертную мощь в сторону барьеров. Что же до последнего Ледяного Отражения — оригинала, — то его неожиданно возросшую мощь Кай ощутил даже из другого потока времени. Намерение Воли противника было столь чётким, что его не удавалось скрыть никакими уловками. Арнхард сразу понял, что враг всё ещё целит в Ашциллу.

Пытаясь остановить прорывающегося к вампирше Вознесённого, её двойники погибали целыми сотнями, однако в итоге даже не смогли замедлить его. Как оказалось, на этот раз Кайл применил Заимствующее Пламя на максимум, воспользовался его вторичным раскрытием, что позволяло где-то раз в неделю удваивать свою текущую мощь, чтобы затем на несколько суток лишиться большинства своих сил, словно по-настоящему отняв их у себя из будущего.

Если бы в этот миг кто-то со стороны наблюдал за этой битвой, то увидел бы, как в уже изрешеченное облако двойников Ашциллы внезапно ворвался ослепительный луч голубого света. Их тела, тысячи атак и сотни масштабных заградительных техник — ничто не могло остановить его. Пронзая всё на своём пути, словно острейшая игла, он снёс оставшиеся барьеры и наконец приблизился к своей цели…

Обливаясь потом, бледная от чрезмерной нагрузки, Ашцилла оставалась на прежнем месте. В теории она могла бы моментально поменяться местами с любым двойником, однако девушка тоже находилась на пределе. Кроме того, для быстрого поглощения такого количества сил одновременно из Кая и Кайла ей требовалась настолько высокая концентрация, что сейчас вампирша просто физически не могла отвлечься на что-либо другое, даже если ей угрожала смерть.

Подняв веки, сидящая в медитативной позе девушка увидела коготь металлической перчатки, кончик которого застыл в считанных миллиметрах от её глаза. С него падали капли крови, и Ашцилла прекрасно видела, чья она. Рука Кайла торчала из спины Кая, что своим телом загородил вампиршу и стал последней преградой на пути их противника.

Преградой, кою адепту всё же не удалось преодолеть…

Кайл неподвижно замер, так и не достав до вампирши. Его тело оплели мириады кровавых нитей от сотен двойников Ашциллы, на поясе, левой руке и ногах повисла целая цепочка Зеро, поддерживая сильнейшую заморозку, а правую руку стальной хваткой удерживал лично Кай. Сковавшие Рейнхарда силы были настолько велики, что он не мог двинуть ни единым мускулом. Вот только… больше всех здесь пострадал отнюдь не он.