Свекровь дальнего действия - Люся Лютикова

— Кем?

— Ну, кем он может устроиться? — высокомерно отозвалась Светлана Дмитриевна. — Охранником и одновременно уборщиком. Чистит клетки и кормит зверей.

— Думаете, Рудольф может быть причастен к убийству сестры?

— Не знаю, — задумчиво произнесла эндокринолог. — С одной стороны, они всегда хорошо ладили, с другой — Ева говорила, что брат просил у нее денег, а она ему отказала. Возможно, отказ его разозлил, так что…

— Понятно, спасибо за информацию. Если вспомните что-нибудь еще, звоните.

— Непременно, — сказала дама и повесила трубку.

Через две минуты снова раздался звонок.

— Еще что-то вспомнили, Светлана Дмитриевна?

Но звонила моя свекровь Ариадна Васильевна.

— Людмила, — загробным голосом приказала свекровь, — срочно приезжай и привози деньги.

Я оторопела:

— Сколько?

— Триста тысяч рублей. У тебя есть?

Это что-то новенькое. Еще вчера пенсионерка щепетильно отказывалась от моих двухсот рублей, а теперь ей бешеные тысячи понадобились.

— Зачем вам столько денег? И к чему такая спешка?

— Деньги нужны не мне, а Руслану, он попал в беду.

— Что с ним? — испугалась я.

— Это не телефонный разговор, — отчеканила Ариадна Васильевна. — Срочно приезжай. С деньгами!

Я прикинула: на зарплатной карточке осталось тысяч пять, не больше. Но у меня есть банковский вклад, как раз на триста тысяч. Я недавно взялась за ум, перестала транжирить и решила откладывать на старость. Правда, деньги положены под проценты на год, а истекает этот срок еще совсем не скоро.

Чтобы закрыть вклад, нужен, во-первых, паспорт, а во-вторых, банковский договор. У меня с собой не было ни того, ни другого. Если ехать домой, потом в банк, стоять там в очереди — потеряю много времени. Я решила сразу рвануть к Ариадне Васильевне. Тем более что от «Беговой» до дома Руслана на такси было рукой подать. А еще опыт общения со свекровью подсказывал мне, что пенсионерка, по своему обыкновению, преувеличивает. Вовсе Руслан не в беде, максимум, что у него может быть, — это мелкие неприятности, а деньги, если и нужны, то не в таком огромном количестве и не так срочно.

Однако когда я увидела Ариадну Васильевну, то сразу поняла, что дело серьезно. На свекрови лица не было.

— Людмила, давай деньги, — требовательно протянула она руку, — скоро за ними приедут.

— Кто приедет?

На секунду свекровь задумалась.

— Ну, не знаю кто, посредник, наверное.

— Посредник — в чем?

Опять заминка.

— В этом деле, — выдавила из себя Ариадна Васильевна.

— Вы его знаете? Как фамилия?

Пенсионерка покачала головой.

— То есть вы собираетесь отдать триста тысяч абсолютно незнакомому человеку?

Я уже молчу о том, что эти деньги — мои, абсолютно чужого человека, как неоднократно заявляла гражданская свекровь.

— Людмила, — взорвалась Ариадна Васильевна, — хватит задавать вопросы, давай сюда деньги!

— Не дам, пока не расскажете, в чем дело.

— Как тебе не стыдно! — зашипела свекровь. — Руслан в беде, дорога каждая минута, а тебе именно сейчас приспичило поболтать!

Но я уперлась рогом:

— Всё равно ваш посредник еще не приехал, так что рассказывайте, Ариадна Васильевна, рассказывайте…

Пенсионерка зло зыркнула на меня и сдалась.

— Сегодня Руслан позвонил и сказал, что срочно уезжает в командировку во Владимирскую область. Я, конечно, выказала ему свое недовольство: почему так внезапно, почему не предупредил заранее, я бы собрала вещи в дорогу, да и вообще — как он может бросить меня одну — больную и с пустым холодильником?

«Да я же только вчера забила холодильник под завязку!» — чуть было не воскликнула я, но сдержалась: только выяснений отношений со свекровью сейчас и не хватало.

— Руслан заверил, что все необходимые вещи у него с собой, он едет на машине и вернется завтра вечером, — продолжала Ариадна Васильевна. — Ну, я успокоилась и пошла смотреть телевизор. А часа через три он снова позвонил и сказал: «Мама, я в большой беде, сбил на трассе ребенка насмерть, мне нужны деньги, чтобы закрыли уголовное дело. Деньги нужны срочно, в течение часа, триста тысяч рублей». Я ответила, что постараюсь найти деньги и ему перезвоню. А Руслан сказал, что звонить не надо, у него отобрали все вещи, в том числе мобильник, что он сам перезвонит. Велел, чтобы я не отключала телефон и ждала звонка. Кстати, звонил он с незнакомого номера.

У меня сжалось сердце: капитан сбил ребенка! Насмерть! Господи, горе-то какое! И тут же, непонятно откуда, возникла твердая уверенность: не мог Руслан этого сделать! То есть сбить, конечно, мог, все мы под Богом ходим, как говорится, от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Но он не стал бы давать взятку, чтобы отмазаться от наказания. Совсем не похоже на человека, которого я люблю!

— Я не верю, — замотала я головой. — Это мошенничество. Знаете, я слышала о таком по телевизору: звонят с чужого номера, говорят, что родственник в беде и что срочно нужны деньги. Тоже надо передать незнакомому человеку крупную сумму. А потом оказывается, что с родственником всё в порядке, это звонили мошенники.

— Да я же с Русланом разговаривала, а не с каким-то мошенником! Он сам мне позвонил!

— Не может этого быть, — упрямо твердила я.

— Людмила, ты оглохла, что ли? — возопила Ариадна Васильевна. — Я тебе говорю, что это был голос Руслана! Я — мать! Неужели я не узнаю голос родного сына?!

— Вы обознались от волнения, это бывает.

— Я не обозналась! — рявкнула свекровь. — Еще в роддоме я узнавала его плач среди других двадцати младенцев. Вот когда у тебя будут дети, Людмила, ты поймешь, что невозможно перепутать голос своего ребенка!

— Ну, хорошо, пусть так, — примирительно сказала я. — Но даже если бы и правда Руслан сбил ребенка насмерть, не стал бы он вам звонить, понимаете?

— Это почему же? — взъярилась свекровь. — Ближе и роднее матери у него никого нет.

— Верно, но чем вы можете ему помочь? Денег у вас не много, вы пенсионерка. Логично было бы, если бы он позвонил человеку с деньгами и связями.

— Тебе, что ли?

— Нет, не мне, а своему коллеге-полицейскому, который по служебным каналам уладил бы проблему.

Ариадна Васильевна несколько секунд обдумывала мои слова, потом сказала:

— Ты просто ревнуешь, что в трудную минуту Руслан обратился за помощью к матери, а не к тебе. Ладно, хватит впустую чесать языком, выкладывай триста тысяч!

Хм, а денег-то при мне нет. Я открыла рот, чтобы обрадовать этой новостью свекровь, но тут зазвонил ее мобильник.

— Это Руслан! — встрепенулась Ариадна Васильевна. — Тот же номер! — И она закричала в трубку: — Сыночек, не волнуйся, я нашла деньги, всю сумму! Кстати, Людмила здесь, хочешь с ней поговорить? Нет? Потом? — Свекровь отняла мобильник от уха и повернулась ко мне: — Людмила, он не хочет с тобой разговаривать, совсем нет времени.

Наплевав на правила приличия, я выхватила телефон из рук пенсионерки.

— Руслан, это я. — Любимый мужчина молчал, и я зачем-то добавила: — Я привезла деньги.

— Спасибо, дорогой мой человечек, — ответил Руслан.

Это был его голос! И в то же время я могла поклясться: мой Руслан никогда бы так не сказал. Что за чушь — «дорогой мой человечек»? К кому так обращаются: к жене, сестре, соседке? Ко всем сразу и ни к кому конкретно.

«Кто я?» — захотелось мне спросить, и я спросила.

— Ты — моя спасительница, — последовал немедленный ответ.

Опять никакой конкретики.

— Вот что, моя спасительница, — быстро проговорил Руслан, — у меня мало времени, поэтому слушай внимательно. Выходи на автобусную остановку, которая напротив дома, к тебе подъедет человек, передашь деньги ему, он отвезет мне, и я покончу с этим делом.

Бесспорно, это был голос капитана Супроткина, его неповторимый тембр и интонации. Но что-то в глубине души заставляло меня сомневаться, что я говорю с любимым мужчиной.

— Я сделаю, как ты скажешь, только ответь на вопрос: как звали мою любимую собаку?

Если бы это был Руслан, он бы воскликнул:

— Люська, ты рехнулась? Какую любимую собаку? Ты же ненавидишь собак!

Вместо этого капитан недовольно отозвался:

— Зачем ты в такой момент задаешь глупые вопросы? Сейчас надо срочно решать проблему. Меня могут посадить на десять лет, а ты какую-то собаку вспомнила.

От всего этого за версту несло погорелым театром.

— Дай мне пять минут, — сказала я, — только пересчитаю деньги. Кажется, кассирша не доложила несколько купюр.

И нажала на «отбой».

Ариадна Васильевна, которая напряженно прислушивалась к разговору, дернула меня за руку:

— О чем вы говорили?

— Он велит, чтобы я вышла к автобусной остановке и передала деньги, скоро подъедет человек, — сказала я.