Великая оболганная война. Обе книги одним томом - Игорь Пыхалов

Зато на радость всевозможным «моралистам» нейтралитет будет соблюдён.

В мировой политике нет места идеализму. Впрочем, те, кто призывает жертвовать интересами России во имя неких абстрактных принципов, будь то «ленинские нормы внешней политики» или «общечеловеческие ценности», как правило, всего лишь агенты влияния, исподтишка гадящие стране, в которой они имели несчастье родиться. Если же исходить из государственных соображений, то действия Сталина представляются вполне оправданными. Поляки нам не друзья. В 1920 году, воспользовавшись идущей в нашей стране Гражданской войной, Польша оккупировала обширные территории, населённые украинцами и белорусами. В 1939-м Советский Союз забрал своё обратно.

То, что для вступления Красной Армии в Польшу имелись веские основания, вынужден был признать даже такой далёкий от симпатий к СССР деятель, как Уинстон Черчилль. Выступая 1 октября 1939 года по радио, он заявил:

«Россия проводит холодную политику собственных интересов. Мы бы предпочли, чтобы русские армии стояли на своих нынешних позициях как друзья и союзники Польши, а не как захватчики. Но для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские армии стояли на этой линии. Во всяком случае, эта линия существует и, следовательно, создан Восточный фронт, на который нацистская Германия не посмеет напасть…»[370].

Замечу, что если государство желает сохранить самостоятельность, то оно как раз и должно проводить «холодную политику собственных интересов», а не таскать каштаны из огня для других. Политика той же Англии никогда не являлась образцом альтруизма, почему же СССР должен был вести себя иначе?

Однако существовала ещё одна причина ввода советских войск, о которой верная принципам «дружбы народов» советская пропаганда ни тогда, ни позже старалась не говорить. Живущие на захваченных Польшей территориях украинцы и белорусы не забыли многолетних издевательств и унижений, не простили политику «пацификации». Стоило польскому государству пошатнуться, как для заявлявших, что «сапоги лучше всего чистить украинской кровью», пилсудчиков пришёл час расплаты за своё «остроумие». Приход советских войск остановил разгорающуюся резню лиц польской национальности.

Как отмечал 20 сентября в своём донесении Сталину начальник Политуправления РККА Мехлис, польские офицеры «как огня боятся украинских крестьян и населения, которые активизировались с приходом Красной Армии и расправляются с польскими офицерами. Дошло до того, что в Бурштыне польские офицеры, отправленные корпусом в школу и охраняемые незначительным караулом, просили увеличить число охраняющих их, как пленных, бойцов, чтобы избежать возможной расправы с ними населения»[371].

А вот что сообщало 12 сентября 1939 года НКВД Белорусской ССР НКВД СССР об обстановке на сопредельной территории:

«В пограничных уездах Виленского воеводства, в Докшицкой, Парафиевской волостях отмечаем попытки организации партизанских групп с намерением разгрома имений, кулаков, учреждений… В м. Глубокое, Лутки имели место поджоги, порча телеграфных, телефонных проводов»[372].

После начала освободительного похода активность местного населения резко возросла. Помня о многолетнем угнетении и издевательствах со стороны польских властей, белорусские крестьяне поднимались на борьбу, создавая партизанские отряды и освобождая населённые пункты.

Ещё до прихода частей Красной Армии в Скиделе, Лунне, Озёрах, Вертелишках и других населённых пунктах Гродненского повета (польская административно-территориальная единица, часть воеводства. — И. П.) по инициативе бывших членов Компартии Западной Белоруссии (КПЗБ) были созданы революционные комитеты, взявшие власть в свои руки.

Восстание в Скиделе началось 11 сентября. Повстанцы разоружили полицию, заняли почту и телеграф, электростанцию, банк и другие объекты. Временный революционный комитет возглавил Михаил Иванович Литвин. Членами комитета были Георгий Иосифович Шатун, Илья Фомич Мышко, Фёдор Осипович Бубен, Александр Константинович Мазалевский, Иван Георгиевич Делянковский, комсомолец Пётр Терешко и секретарь партячейки Моисей Лайт. Мазалевский поднял над зданием управы красный флаг. Посланные в окрестные деревни гонцы, собрали митинг, на котором было объявлено об установлении Советской власти.

На третий день восстания в Скидель был направлен польский карательный отряд, состоявший из полицейских, офицеров и осадников[373], а также воинские части со стороны Щучина. Под натиском превосходящих сил противника повстанцы были вынуждены покинуть город. Начались расправы, убийства, пытки. Так, раненому Лазарю Почимоку, секретарю Скидельского подпольного райкома КПЗБ, каратели отрезали уши, выкололи глаза, вырезали пятиконечные звёзды на спине и груди.

Тем не менее в окрестностях Скиделя восставшие продержались до подхода частей Красной Армии. С приходом советских войск из них был сформирован отряд рабочей гвардии, а ревком преобразован во временное управление[374].

В Лунно активными участниками восстания рабочих и крестьян были Иван Самойлович Сенкевич, Евгений Иванович Глод, Владимир Ильич Касила, Николай Карпович Казак, Сергей Александрович Карпович, Аввакум Емельянович Борисевич, Викентий Степанович Микула, которые и составили костяк временного волостного крестьянского комитета во главе с В.С. Микулой и секретарём А.Е. Борисевичем.

Жители деревни Вертелишки 18 сентября, разоружив полицию и осадников, организовали временный комитет, который выступил с обращением к народу. «Свергнуты оковы неволи, — говорилось в нём, — засияло солнце над нашим краем… Настал час быть нам хозяевами в своём доме, взять власть в свои руки»[375].

Весть об освободительном походе Красной Армии быстро докатилась до Берёзы и окрестных деревень. Вечером 17 сентября коммунисты Фёдор Гуник и Иван Точко в деревнях Здитово и Подосье, организовав из односельчан боевую группу, приступили к разоружению полицейских и осадников. Подобные группы были созданы в деревнях Малеч, Блудень, Огородники, Пески и др.

Группа, руководимая бывшим секретарём Березовского подпольного райкома КПЗБ В.Г. Ясинским, совершила дерзкий налёт на польский санитарный батальон и разоружила его, захватив 157 винтовок и большое количество патронов. Коммунист С.А. Трутько с группой, в которую вошли узники, бежавшие из польского концлагеря Берёза-Картузская, в районе деревни Старые Пески разоружили восемь польских кавалеристов и организовали охрану брошенных бежавшими хозяевами Песковского спиртзавода и хранилищ готовой продукции[376].

Ещё до прихода частей Красной Армии в ответ на передаваемое по радио воззвание командования Белорусского фронта во многих населённых пунктах Щучинщины были организованы военно-революционные селянские комитеты и вооружённые отряды из рабочих и крестьян. Они брали власть в свои руки, разоружая и арестовывая полицейских и осадников[377].

В большинстве крупных населённых пунктов, особенно в центрах гмин (польская административно-территориальная единица, соответствует волости. — И. П.), где имелись значительные полицейские силы, местные активисты компартии загодя формировали вооружённые отряды, беря в свои руки инициативу по наведению порядка. Так, в Лунно Фёдор Семеняк сформировал из местной молодёжи отряд, который захватил мост через Неман и удерживал его в течение четырёх дней до прихода частей Красной Армии. Вооружённые крестьяне в Куриловичах, Дубно, Песках активно разоружали польских жандармов, полицейских и захватили управления гмин. В фабричном посёлке Мосты был организован комитет по установлению Советской власти во главе с Г.М. Цецькой и П.И. Валковичем. Комитет из 25 человек организовал добровольный вооружённый отряд, в задачу которого входила охрана железнодорожного моста через Неман. Бойцы отряда разоружили польских солдат и осадников[378].

На Зельвянщине успешно действовал вооружённый крестьянский отряд численностью около 100 человек во главе с коммунистом Мазиным. Партизаны неоднократно вступали в бой с регулярными частями польской армии под Деречином, разоружили польских жандармов, полицейских и взяли под свой контроль дорогу Деречин — Зельва. Через несколько дней отряд соединился с частями Красной Армии[379].

18 сентября в деревне Ивашковичи всё население вышло на улицу. Было принято решение идти в Зельву, чтобы разоружить полицию, захватить гминное управление и встретить Красную Армию. Рано утром 19 сентября колонна демонстрантов, распевая революционные песни, с красными флагами, некоторые с оружием, направилась в Зельву. По дороге к ним присоединились жители деревень Кошели, Королин и других. Не доходя до Зельвы колонна остановилась, вперёд пошла разведка. Она доложила, что зельвянская полиция разбежалась, а со Слонима на Зельву движется обоз отступающей польской армии.