Прощай, мафия! - Марина Рощина

— Знаешь, я хотел бы поговорить с тобой без свидетелей, — негромко сказал Андрей.

— Тет-а-тет? Да никаких проблем. Слушай, Иришка, а ты уже все уроки сделала? — обратился он к девушке. — Нет? Я так и думал. Ну, тогда давай, отчаливай домой. А дядя Рома и дядя Андрей пока поговорят. Передавай привет учителям!

Девчонка послушно соскочила с колен Калугина и поплелась к выходу. Ей не было еще и шестнадцати, она только-только делала первые шаги как модель, но уже точно знала: если хочешь чего-нибудь добиться в этом бизнесе, никогда не перечь фотографам и стилистам.

Андрей в общих чертах обрисовал Роману ситуацию. Калугин был прилично пьян, но быстро понял его проблемы.

— Жаль, жаль, — с искренним огорчением сказал он. — Нет, мне правда жаль, что твоя Зорина, или как ее, Старцева уходит. У нее явные способности. Нет, на подиуме ей, конечно, делать нечего: рост не тот, да и, как минимум, килограммов восемь лишнего веса, но как фотомодель она вполне могла бы продвинуться. Сейчас мода на таких девушек: смелых, напористых.

Андрей поморщился. Ему не нравилась манера Калугина обсуждать моду на девушек. Ишь, торговец выискался! И фотомодельная карьера Старцевой ему была глубоко до фени.

— Проблема не в том, что Старцева ушла из агентства. Проблема в том, что она ушла из расследования, — попытался втолковать Калугину Андрей.

— Да, да, я понял. Но может, тебе не стоит бросать это дело? Возможно, я бы смог отчасти заменить Зорину. То есть Старцеву. Что, собственно говоря, вы собирались предпринять дальше?

— Собственно говоря, мы как раз это обсуждали. Но в принципе мы планировали понаблюдать за Крушинской. Она идеально подходит на эту роль.

— Натали? — расхохотался Роман. — Брось. Зачем ей это сдалось? У нее есть маленький бизнес — ее агентство. И еще один маленький бизнес — торговля красивыми девчонками. Кстати, ни для кого в агентстве это не секрет. Зачем ей впутываться в такое сомнительное предприятие, как шантаж?

— Деньги. По-твоему, это не причина?

— Ну, не знаю, — пожал плечами Калугин. — Очень уж опасно. Насколько я понимаю, любительской порнушкой шантажируют не самых простых и бедных людей, а такие не любят, когда кто-то просит у них деньги. Натали очень рискует, затевая эту игру. Рано или поздно личность шантажиста выяснится, и тогда ему не поздоровится. Уверяю тебя, Натали слишком умна, чтобы впутаться в такую аферу.

— Возможно, ее кто-то прикрывает, — возразил Андрей. — А возможно, мы ошибаемся. И шантажист кто-то другой.

— Вы ошибаетесь, — заверил его Роман. — И я помогу тебе в этом убедиться.

— Поможешь? Но как?!

— Да хоть сейчас отправимся в «Натали» и устроим в кабинете Крушинской маленький обыск. Если она и правда занимается шантажом, мы обнаружим хоть какие-то следы. Негативы там, записки с угрозами. А если нет — Натали чиста как ангел. Или хранит доказательства своей преступной деятельности в другом месте, — добавил он с усмешкой.

— Не понимаю, как мы это сделаем? — спросил Андрей.

— Легко. Ключи от всех офисов висят на щитке в комнате охраны. Фотолаборатория и кабинет Натали рядом. Ключи, соответственно, тоже висят рядом. Никто и не заметит, что я взял не тот ключ.

План Калугина очень напоминал Андрею методы расследования Старцевой. Прав он был, подозревая, что фотокор в душе Калугина скорее жив, чем мертв, и очень рвется на свободу.

Сто граммов виски и бокал пива сделали свое дело. А может, Ветрову просто очень не хотелось бросать на полпути такое многообещающее расследование. И заодно наказать Старцеву. Так или иначе, но всегда предельно осторожный Ветер согласился.

Как и предрекал Калугин, опасное мероприятие прошло без сучка и задоринки. Охранник ничуть не удивился, когда среди ночи к нему в каморку ввалились два фотографа основательно навеселе, которым просто до зарезу нужно было попасть в фотолабораторию. Пока Андрей, старательно загораживая щиток, просил у охранника покурить, Роман снял ключи от кабинета Натали. Доступ в гнездо предполагаемой шантажистки был открыт.

— И все-таки что мы ищем? — спросил Роман, когда они проникли в кабинет директрисы и поделили фронт работ.

— Понятия не имею, — развел руками Ветров. Действие алкогольных паров понемногу выветривалось, и ему все меньше и меньше нравилась затея с обыском. Нет, не то чтобы он боялся, что их застукают, — перспектива быть пойманным с накрашенными ногтями пугала куда больше, — просто противно было рыться в чужих вещах, тем более в вещах женщины. Наверное, Старцева была права, называя его интеллигентиком и чистоплюем.

Ветрову достались полки с документами, книгами и журналами. Калугину — вещевой шкаф и письменный стол. Также предстояло познакомиться с содержимым персонального компьютера Крушинской.

Они копались в вещах директрисы уже без малого час, но не смогли обнаружить ни малейшего намека на возможную преступную деятельность. В самом деле, нельзя же считать доказательством вины Крушинской найденную Андреем среди кипы специальной литературы книжицу под Названием «Фотосъемка в условиях темноты или плохой видимости». И потом, этим делом совсем не обязательно заниматься в кромешной тьме.

На полке, заваленной модными журналами разных лет и портфолио моделей, прошедших через агентство «Натали», Ветров нашел толстую папку, на которой скотчем был приклеен ярлычок «А. Андреади». Андрей встрепенулся — может, Натали собирала компромат и на самого модельера, готовилась провернуть действительно крупную сделку? А как же тогда их трогательная дружба и прощальное письмо Андреади, в котором тот называл Натали своим самым близким другом? Хотя… истории известны и не такие чудеса в области человеческих отношений.

Пожалуй, пора менять профессию, подумал Ветров, открывая папку. Он превращается в законченного мизантропа, готового в каждом человеке видеть подлеца и преступника. Но папка оказалась лишь своеобразной летописью творчества Андреади: его искренняя поклонница Натали Крушинская собирала газетные и журнальные статьи, отчеты о его показах и интервью с самим модельером. Одна из вырезок, повествующая о первой коллекции Андреади, неожиданно привлекла внимание Ветрова.

— Интересное совпадение, — пробормотал он. И обратился к Калугину: — Слушай, Романыч, как думаешь, большой беды не будет, если я украду у Натали эту бумажку?

— Записался в фанаты великого Андреади? — хмыкнул Роман. — Ну-ну. Лично я поддерживаю точку зрения твоей девушки: слухи о гениальности Андреади сильно преувеличены.

Андрей в этом вопросе придерживался любой точки зрения, потому что в высокой моде разбирался примерно так же, как в особенностях фотосъемки в условиях темноты или плохой видимости. Но вырезку, тем не менее, бережно свернул и спрятал в карман. Поиски продолжились.

Несмотря на врожденное чистоплюйство, Ветров проявил немалые способности к обыску и первым добил свой кусок работы. Он стоял у окна и курил в форточку, пока Роман осматривал шкаф хозяйки. И вдруг изнутри шкафа послышалось шипение Калугина, очень напоминающее американское «y-y-es!».

— Кажется, Ветер, интуиция тебя не подвела, — заявил он Андрею. — Вот, полюбуйся. Занятная штучка.

Из шкафа с одеждой Роман извлек черную квадратную сумку со множеством карманов и карманчиков, в которых фотографы обычно таскают аппаратуру. В сумке лежал профессиональный «никон», одна из самых популярных моделей в среде фотохудожников. Но внимание Романа привлек вовсе не «никон». Рядом лежал еще один фотоаппарат, напоминающий обыкновенную «мыльницу», но гораздо меньшего размера. Андрей впервые в жизни видел такую штуковину.

— Что это? — спросил он.

— То самое. То, что мы ищем. Неужели и правда Натали? — расстроенно покачал головой Калугин. — Этот аппарат как раз и предназначен для такого рода съемки. Оптика у него, конечно, слабенькая, зато есть встроенная система управления. Он способен снимать без участия оператора, нужно только задать параметры съемки и количество кадров… ну, скажем, в час. А размер дает возможность разместить его где угодно. Я читал про эту модель в одном журнале. Между прочим, бешеные бабки стоит. Должно быть, Натали огребает кучу денег. Может, и мне забить на моду и податься в шантажисты? — нервно засмеялся Роман.

— Тогда возьми меня в напарники, — попросил Андрей. — Ты будешь делать фотографии, а я — небольшие остроумные комментарии к ним. Существенно повысим художественный уровень компромата и его стоимость. И заодно настроение клиенту. Дай-ка мне посмотреть эту игрушку! Никогда не держал в руках шпионской техники.

— На твоем месте я бы этого не делал. Насажаешь отпечатков, потом фиг отмоешься.

— Ничего, я осторожно.

Двумя пальцами Андрей аккуратно взял миниатюрную фотокамеру и положил себе на ладонь. Так вот какое оно, оружие шантажиста! Красивая игрушка, ничего не скажешь, и выглядит точь-в-точь как в фильмах про шпионов. Вот только что-то не то с этой камерой… Андрей почувствовал это сразу, как только взял ее в руки, но что именно его смутило, сформулировать пока не мог.