Агент ЗЕРО - Джек Марс

выскочивший на дорогу. Люди Отца нашли его. Через реку должен был пролегать мост или какой-то более короткий объезд, на который он, по всей видимости, и вышел прямо перед ними. Рид не мог бежать, даже сбросив с плеч Отца. Замерзшие конечности были обессилены.

Машина резко остановилась и повисла пауза. Затем дверь с водительской стороны распахнулась, но Рид, засчет света фар, не мог видеть никого, даже силуэт.

– Халло, – раздался нервный женский голос. Она говорила на неизвестном ему языке. – Хеп же халп?

Рид не смог распознать слова.

– Хм... Н-немецкий? – пробормотал он. – А-английский? Французский?

– Да, французский, – ответила она. – Вам нужна помощь?

– Да, пожалуйста, – кивнул Рид, затаив дыхание. Он сделал несколько шагов к ее машине, слыша, как она испуганно задышала. Выглядел он наверняка ужасно. Иней окутал его воротник и волосы, а губы, скорее всего, приобрели синий оттенок. – Мы упали в реку, – произнес он по-французски.

– Быстро! – закричала она. – В машину! Давайте, залезайте, – ее французский акцент что-то напомнил ему. Не Кенту Стилу, а Риду Лоусону. Она была Фламандкой, первая попытка заговорить была, скорее всего, на голландском.

Женщина открыла заднюю дверь и помогла ему уложить Отца через сиденье. Теплый воздух хлынул на Рида, словно приветственный ветерок. Из багажника она достала тонкое покрывало. Вместо того, чтобы накрыть им Отца, Рид подложил его под ноги лежавшего, помогая тем самым крови ускориться и не дать возможность сердцу остановиться. Затем он забрался на переднее сиденье и приложил руки к вентиляционным отверстиям.

Фламандка также села в машину и потянулась, чтобы включить печку.

– Подождите, – произнес Рид по-французски. – Лучше медленнее.

Он знал, что если нагреть пространство слишком быстро, даже после малейшего проявления гипотермии, они оба могут впасть в состояние шока. Особенно Отец, если, конечно, этого еще не произошло.

– Я отвезу вас в больницу, – сказала женщина, щелкнув ремнем безопасности. – Это недалеко...

– Никаких больниц, пожалуйста, – он понимал, что люди Отца могут запросто проверить все госпитали в округе. Более того, он не хотел, чтобы его допрашивали. Он сам планировал заняться этим, как только оба будут в состоянии.

– А как же ваш друг? – запротестовала она. – Он может умереть!

– Никаких больниц, – твердо повторил Рид.

Она повернулась и они встретились взглядом. Он видел, как в зеленых глазах промелькнуло непонимание. Внутри женщины шла настоящая борьба между желанием поступить правильно и, в то же время, не навредить самой себе, подвергая опасности.

 Рид быстро осмотрел ее: около сорока, обычные черты, мозоли на пальцах и легкие следы морщин на руках. Фермер. Скорее всего, занимается ячменем, учитывая район.

Далее их разговор шел на французском. Для него было непривычно говорить на нем, неожиданно понимать, что ты знаешь слова, хотя они приходят в голову на английском, слышать, как ты их произносишь и улавливаешь смысл.

– Мы выпивали, – объяснил он. – Не увидели, куда едем и загнали машину прямо в реку...

– Ваша машина в реке?! – воскликнула она. – Вам повезло, что остались живы!

Рид потер грудь. Конечности уже потеплели, хотя одежда все еще оставалась жесткой от морозного ночного воздуха. Сбросив с себя мокрую куртку, он произнес:

– Да, но мы не ранены. Во всяком случае, не сильно. Если мы поедем в больницу, там станут задавать вопросы. И, если они узнают правду, им придется вызвать полицию.

– Вы поступили очень глупо, – покачала она головой.

– Я знаю, но все же, пожалуйста, никаких больниц. Есть здесь какое-нибудь местечко, где мы можем переночевать? Гостиница или хостел?

– Но твой друг, – снова вернулась она к своим тревогам. – Он выглядит так, будто ему нужна помощь...

– С ним все будет в порядке. Он просто сильно пьян, – Рид искренне надеялся, что женщина не заметила пулевое ранение на ноге Отца.

Она вздохнула и покачала головой, пробормотав что-то на родном языке.

– У меня есть ферма недалеко отсюда, – произнесла она по-французски. – Там есть комнатка. Можете переночевать там. Будет прекрасно, если я не пожалею об этом в будущем, – добавила она, снова посмотрев ему прямо в глаза.

– Вы не пожалете, обещаю. Спасибо.

Несколько минут они ехали в полной тишине. Из Отца периодически выходила вода и в какой-то момент он вырвал заметное количество прямо на пол машины.

– Ты американец? – наконец спросила она.

– Да.

– А твой друг?

– Тоже, – Рид не хотел, чтобы она попала под расстрел, если кто-то из окружения Отца начнет прочесывать местность в поисках американца и русского.

Цифровые часы в машине сообщили, что уже час ночи.

– Могу я поинтересоваться, что Вы делали так поздно ночью на дороге? – рискнул он завести разговор.

– Моя мать лежит в больнице в Брюсселе, – ответила она. – Я возвращалась оттуда.

– Соболезную.

– Врачи говорят, все будет хорошо.

Остаток пути прошел в полной тишине. Рид практически физически ощущал, что женщина прекрасно поняла, что он врет, но не стала задавать вопросов. Это было хорошо для нее самой – правдоподобное отрицание. В любом случае, он не собирался делиться с ней своей историей, вне зависимости от того, насколько гостеприимной она была.

Примерно через пятнадцать минут они выехали на грунтовку, которая проходила через поле озимого ячменя. В конце узкой дороги виднелось небольшое здание – одноэтажное строение из камня и дерева с высокой крышей. Женщина припарковалась напротив.

– Помочь занести его внутрь? – спросила она.

– Нет, нет. Я справлюсь. Вы помогли более, чем достаточно, – Рид не хотел выходить из теплой машины, но заставил себя сделать шаг. Неистовая боль пронзила его бедра, словно иглы, но он смог вытащить Отца за плечи и дотащить до домика.

Фламандка прошла вперед, открыв им дверь. Затем она щелкнула выключателем и над головой загорелась единственная лампочка. Рид положил Отца на маленький зеленый диванчик, который, казалось, был старше его самого. В комнатке пахло плесенью и, судя по слою пыли, она очень давно не использовалась. Стоявшая в углу электрическая плита при включении наполнила помещение мягким запахом гари.

– Запах исчезнет, – произнесла она. – В дальней комнате есть кровать, а в ванной несколько полотенец. Возможно, в шкафчиках стоят какие-то консервы. Берите, что пожелаете, – женщина прикусила губу, явно размышляя, стоит ли задавать следующий вопрос. –