Адептки академии Сумрака - Нина Новак

class="p1">Ищете запрещенные рукописи со всего мира, забытые ритуалы и страшные обряды? Добро пожаловать в сумеречный монастырь. Хороший слоган для рекламы, как говаривают в мире Светланы.

Ну и стоит ли удивляться, что некоторые очень секретные секреты Бронзового императора в этой библиотеке тоже обнаружились? В том числе и его истинное имя.

Истинное имя — слабость. Каждый островитянин его тщательно скрывает. Истинное имя самого Венира знала только его мать.

Так как с помощью специального обряда истинным именем можно убить носителя. И много чего можно, на самом деле. Но император — кровавый выскочка из низов. Поэтому его имя не скрыли во младенчестве, оно осталось в храмовых записях. Тот храм сгорел вместе со всеми жрецами, но рукописи оказались в Сумраке.

Венир широко улыбнулся Красной луне и вернулся мыслями к Светлане.

У него за двадцать восемь лет жизни было множество женщин. Островные вдовушки и чужие жены, наложницы в оазисе Золотой Чешуи — покорные и на все согласные, нагини, возведшие плотскую любовь в степень искусства.

Светлана же была настоящей. Пожалуй такой же, как его самая первая женщина. Дочь младшего жреца, простолюдинка, она бегала на свидания с карманами полными яблок. А он дарил ей подсолнухи, считал веснушки на ее носу, любил и делился мечтами…

Давно ее не вспоминал. Она, кажется, вышла замуж за мельника. Или за кузнеца?

А Светлана… Когда Снежный его пленил, он ее почувствовал. В груди что-то напряглось, дернуло. Он ощутил ее панику. Она не верила ему, боялась, обвиняла. И позже он ее тоже зачем-то ощущал. Было много страха, неуверенности. Эмоции буквально выплескивались из нее, обдавая его жгучими отголосками. Она его ненавидела.

Но этот идиот Снежный объявил награду за живой арбалет. Как Светлане удалось скрыться? Венир не знал.

Еще была боль, от которой он однажды проснулся посреди ночи. Светлана кричала, а потом их обоих накрыло чувством громадного облегчения. Ее облегчения. Ее радости и нежности. Что это вообще такое было Венир тоже не понял.

Хотя вся эта романтическая ерунда могла значить только одно — их связало брачной нитью. Браслет, что она прятала в кармане… или там было два браслета? Но как она провела обряд? Он ведь валялся в отключке.

И зачем? Мертвые боги, зачем он ей понадобился?

Подыхающий проклятый островитянин?

Регенерация тогда прошла на удивление быстро, что тоже могло явиться результатом обряда. Она так спасла его? Правда?

Но какого? И что, ему сейчас испытывать благодарность? За то, что оказался неожиданно женат?

Ему сейчас только жены не хватало. Она демонова обуза. Придется теперь ее искать, скрывать от всех интриганов, что на эту дурную спасительницу подозрительных психов охотятся.

Самое же мерзкое, что подобную связь разорвать сложно. А он еще и консуммировал брак.

18.

Светлана

— Мам, мам, но они обижали Сонна. А он слабый. И не может ответить. У него же одна нога… — малыш наморщил лоб, — трунсфурмир-р-ованная.

Одной рукой я удерживала сына, чтоб не сбежал кого-нибудь героически спасать, а во второй сжимала сумку. Мы обошли все ближайшие лавки, но штор нужного оливкового оттенка так и не нашли. Придется убеждать нейну Ларо, что мышиный цвет сейчас в моде и вообще столичные драконицы им буквально бредят. Или пусть соглашается на банальный болотный.

Разве есть разница, какого цвета занавески в пансионе, в котором никогда никто не останавливается? Ну если не считать всяческих мимопроходящих, мимопроезжающих и мимопролетающих личностей, которым все равно?

Ох, за что мне все эти хлопоты? Я с тоской взглянула на гору Суми. Она была прекрасно видна изо всех точек нашего маленького города, а венчала ее великолепная академия Сумрака.

Моя мечта, моя одержимость. Средоточие так жизненно необходимой информации.

Со знаниями и дипломом я смогу увезти Алешку из этого места. И, наконец, узнаю, способен ли мой сын переместиться в не магический мир и прожить там полноценную, нормальную жизнь. Как обыкновенный человек, а не какой-нибудь пафосный псих с маниакальными замашками, длинными волосами и манией величия. По моим скромным наблюдениям, большинство местных магов были именно такими. И в первую очередь Алешкин собственный родной отец. Чтобы ему икалось.

— Алешка, зайдем в кондитерскую, выпьем какао? — предложила я, чтобы отвлечь сына от супергеройских порывов.

Он поднял ко мне круглую мордашку, на которой светились ледяные глаза. Своеобразные такие, доставшиеся малышу от его ужасного папаши.

— А ты расскажешь мне про Снежное царство?

— Я сто раз рассказывала.

— Когда вырасту буду пути… шествовать.

Малыш еще плохо произносил длинные слова и я начала задумываться о том, чтобы отдать его в школу. Но боялась неудобных расспросов. Ведь начнут интересоваться, кто отец, какой магией он обладает? А откуда мне знать, какой магией обладает Ассул? Темной какой-то. Мертвецов вроде поднимает и вообще островитянин. Но к этим несчастным в Чабире так плохо относились, что у меня язык не поворачивался кому-нибудь о происхождении сына рассказать. Да и магия самого Алешки была не из безобидных и демонстрировать ее всем и каждому тоже явно не стоило.

Так что эту проблему еще предстояло решать.

Погода выдалась на редкость погожая, светило зимнее солнце и немного пройтись оказалось даже приятно. А в кофейне нас ждало тепло и аромат выпечки.

Когда девушка в кокетливом фартуке принесла две чашки горячего какао и пирожное для Алешки, я внимательно на него посмотрела и сказала:

— Алан…

— Не называй меня так, — надулся он. — Мне нравится мое настоящее имя.

— Твое настоящее имя наш секрет, малыш. Не упрямься. Ты Алан, а я Солар Нерро. Мы приехали из Снежного царства, твой папа лесоруб и погиб во время несчастного случая.

Я снова повторила сыну нашу легенду, потому что он постоянно ее «забывал». Алешке хотелось быть отпрыском сильного мага аристократа. И откуда в нем это… Хотя, о чем я. Понятно, откуда.

— Ты не должен показывать соседям свою магию. Никто не должен знать, что ты островитянин, ясно? — последние слова я прошептала тихо-тихо, низко склонившись к сыну.

— Но те парни обижают Сонна.

— Сонн взрослый, он сам за себя постоит.

— Мам, но это же несправедливо! — Алешка нахмурился, и его светлые глаза потемнели.

— Пей какао, остынет.

Мы посидели в кондитерской еще немного. Я вполголоса рассказывала Алешке упрощенную и приглаженную историю моего попаданства и мытарств в снежном лесу.

Про генерала Ассула я говорила осторожно. Петь хвалебные оды гаду, который натравил на меня Снежного