Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бой с рейдером мы выиграли, но прежде чем успели открыть кингстоны, флагман Каина подошел к нам почти вплотную. Я стоял на залитой кровью палубе, вокруг меня собрались человек двенадцать, и Каин крикнул мне с капитанского мостика, чтобы я сдавался.
— Если я сдамся, ты гарантируешь жизнь моим людям? — крикнул я в ответ.
— Да. В сражении я могу потерять несколько человек, а в этом нет нужды.
— Даешь слово принца?
Он задумался, потом кивнул.
— Хорошо. Прикажи им сложить оружие и перейти на мой корабль. Мы сейчас подойдем.
Я засунул шпагу в ножны и обратился к окружавшим меня матросам:
— Вы бились на славу, — сказал я, — и заслужили мою вечную благодарность. Но мы проиграли. — Продолжая говорить, я тщательно вытер окровавленные руки о плащ (не люблю портить произведения искусства). — Сложите оружие, но знайте, что подвиги ваши никогда не будут забыты. Придет день, и во дворце Эмбера я воздам вам почести, которых вы заслуживаете. — Моя команда — девять высоких краснокожих и трое маленьких волосатых — плакали, кидая оружие на палубу. — И не думайте, что все потеряно, — добавил я. — Мы проиграли лишь одну битву, а тем временем сражение идет повсюду. Мой брат, Блейз, на подходе к Эмберу. Каин сдержит слово и сохранит ваши жизни, когда увидит, что я ушел к Блейзу. Мне жаль, что я не могу взять вас с собой. — И с этими словами я вытащил из колоды нужную мне карту и опустил ее как можно ниже, чтобы не заметили с подходившего корабля.
Под холодной, очень холодной поверхностью карты фигура зашевелилась и ожила.
— Кто? — спросил Блейз.
— Корвин. Как дела?
— Мы выиграли сражение, но потеряли очень много людей. Сейчас отдыхаем перед очередным марш-броском. А у тебя что нового?
— Мы проиграли, хотя уничтожили по меньшей мере половину флота Каина. Он как раз собирается захватить мой корабль, так что помоги мне исчезнуть. — Блейз протянул руку, я дотронулся до нее и в ту же секунду очутился с ним рядом. У меня подкосились ноги, и я чуть было не упал, но он поддержал меня за плечи. — Кажется, это начинает входить в привычку, — пробормотал я и тут только заметил, что у Блейза сочилась кровь из раны на голове, а левая рука была перевязана.
— Пришлось схватиться за другой конец сабли, — пояснил он, проследив направление моего взгляда. — Немного щиплет.
Я перевел дыхание, и мы отправились в его палатку, где он открыл бутыль с вином и дал мне хлеба, сыра и вяленого мяса. К тому же у него сохранился довольно приличный запас сигарет, и я с наслаждением закурил, предоставив врачу перевязывать мои раны.
В нашей армии все еще оставалось около ста восьмидесяти тысяч человек. Когда на землю спустились сумерки, я взошел на вершину холма, посмотрел вниз, и перед моим внутренним взором промелькнули тысячи солдатских лагерей, в которых я отдыхал на протяжении нескольких столетий. Я подумал о повелителях Эмбера, о простых людях, так на них не похожих, и на глаза мои навернулись слезы. Жизнь человеческая была коротка, а они совсем не ценили ее, превращая в прах на полях сражений.
Я вернулся в палатку Блейза, и мы допили с ним бутыль вина.
7
Всю ночь бушевал ураган. Ветер не утих с появлением зари, едва пробившей себе дорогу в серой мгле и посеребрившей небо, и продолжался в течение всего дня тяжелейшего перехода.
Дождь, да еще холодный, фактор деморализующий, а маршировать, когда на тебя льет, — занятие не из самых приятных. Лично я всегда ненавидел слякоть, но почему-то на протяжении многих веков мне все время приходилось месить грязь ногами!
Мы попытались найти отражение с более приемлемыми погодными условиями, но не тут-то было. В Эмбер нам разрешали войти только насквозь промокшими, под грохотание грома и сверкание молний.
На следующее утро температура резко упала, и, взглянув на замерзшие полотнища знамен, я увидел серое небо, с которого хлопьями валил густой снег. При дыхании у меня изо рта вырывался пар.
Войско было плохо подготовлено к зиме, если, конечно, не считать маленьких волосатых людей, и мы приказали двигаться как можно быстрее, чтобы избежать обмораживаний. Высокие солдаты с красной кожей страдали. Их мир был очень теплым.
В тот день на нас напали тигр, белый медведь и волк. Длина тигра, которого убил Блейз, была чуть больше четырнадцати футов от носа до кончика хвоста.
Мы маршировали, не останавливаясь, и к вечеру началась оттепель. Блейз подгонял людей, стремясь как можно скорее покинуть холодное отражение. Судя по карте с изображением Эмбера, там стояла теплая сухая осень, а мы все ближе и ближе подходили к реальному миру.
Снежная буря сменилась холодным дождем, затем пошел теплый, и к полуночи установилась более или менее нормальная погода. Был отдан приказ разбить лагерь и выставить тройные наряды караулов. Наши солдаты валились с ног от усталости, и в случае нападения противник мог бы взять их чуть не голыми руками. Но что нам оставалось делать?
Нападение произошло через несколько часов, и по описанию тех, кто уцелел, я понял, что руководил им Джулиан.
Отряды неприятеля атаковали по периферии — самое уязвимое место лагеря, и знай я заранее, что Джулиан лично примет участие в сражении, я подавил бы его волю, воспользовавшись картой из колоды. К сожалению, я узнал об этом значительно позже.
Наши солдаты явно упали духом, но тем не менее подчинились приказу идти вперед.
В холодном отражении мы потеряли примерно две тысячи человек; число погибших ночью пока еще не было установлено.
Весь следующий день мы непрерывно попадали в засады. Такое огромное войско, как наше, не могло успешно действовать против быстрых рейдов, которые Джулиан совершал на наши фланги. Мы теряли десять человек убитыми, а он — не более одного-двух.
К полудню мы спустились в долину, протянувшуюся параллельно морскому берегу. Арденнский лес находился к северу, слева от нас; Эмбер — прямо впереди. Легкий прохладный бриз был напоен пряным запахом земли и сладкими ароматами трав. Изредка с деревьев падали листья. До Эмбера оставалось восемьдесят миль, и на горизонте можно было видеть огни большого города.
Днем пошел дождь, небо затянуло грозовыми облаками, засверкали молнии, но шторм прекратился так же быстро, как начался, и из-за туч выглянуло солнце.
Затем мы почувствовали запах гари.
Через некоторое время клубы дыма обволокли нас со всех сторон.
Вскоре показались языки пламени, которые вздымались и опадали, привычно потрескивая и уничтожая все на своем пути. В задних рядах началась паника. Раздались крики, колонны сломали строй, и солдаты побежали.
Хлопья пепла падали на нас сверху, дым ел глаза. Мы пытались убежать от огня, а он, казалось, подступал к нам все ближе, ослепляя огромными полотнищами пламени, оглушая звуками, подобными раскатам грома. Деревья почернели, листья скрючились, кустарник пылал. Раскаленным воздухом невозможно было дышать.
Мы кинулись вперед, не сомневаясь, что нас ждет страшная участь.
И мы не ошиблись.
Деревья-великаны падали, преграждая путь. Приходилось перепрыгивать через стволы, обходить их стороной. Нам удалось найти небольшую тропинку…
Жара становилась невыносимой. Олени, волки, лисы, зайцы бежали рядом, не обращая внимания ни на нас, ни на своих естественных врагов. Тучи птиц затмили небо. Они носились с громкими криками, роняя на нас помет, но мы уже ни на что не обращали внимания.
Поджечь этот древний лес, не менее священный, чем Арденнский, казалось мне кощунством. Но Эрик был принцем Эмбера и скоро станет его королем. Окажись я на его месте, может быть…
У меня обгорели брови и волосы. Мое горло вполне могло заменить собой печную трубу. Интересно, сколько людей останется в нашем войске после столь зверской расправы?
Семьдесят миль лесистой долины лежали между нами и Эмбером и тридцать миль по лесу мы уже прошли.
— Блейз! — хрипло выкрикнул я. — Через две-три мили, на развилке дороги, нам необходимо свернуть направо. Это — наш единственный шанс! Похоже, вся Гарнатская долина будет выжжена. Если не доберемся до воды, мы погибли!
Он кивнул.
Мы бежали сломя голову, но огонь все-таки опережал нас. С трудом добрались мы до развилки дороги, сбивая пламя с дымящихся одежд, вытирая глаза от копоти, отплевываясь от пепла, стряхивая с волос тлеющие угольки.
— Еще четверть мили, — задыхаясь, сказал я.
Горящие ветви падали на меня, обжигая лицо и руки, пульсирующие от боли. Тело бил озноб. Трава горела под нашими ногами, но мы неслись, как сумасшедшие, вниз по склону холма, у подножия которого протекал Ойзен. Я никогда не думал, что смогу мчаться с такой скоростью. Мы с разбега бросились в воду, принявшую нас в свои прохладные объятия.
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика