Удивительный взгляд (ЛП) - МакШейн Мелисса

София наблюдала и ждала, пока толпа не поредела, и в конечном итоге остался лишь один человек, чье лицо мгновениями становилось четким. Его шаги замедлелись, затем он повернулся к Софи, поднял руку, и в ней появилась тяжелая палка. София заставила его замереть и обошла вокруг него, изучая его, а затем поднялась из Сна и начала дышать медленно и глубоко, пока головокружение не отступило.

Скорее всего она провела слишком много времени во Сне этой ночью, и утром ей придется за это расплачиваться, но никто не говорил, что ей нужно будет рано вставать, и она ничего не планировала на день до самой вечеринки у герцога. Софии определенно простят, если она поспит чуть дольше и наберется сил для вечерних танцев и разговоров — ох, ей еще предстоит Видение для герцогини. Почему она согласилась сделать это публично… Ей пришлось, и не было смысла сожалеть, что уже ничего нельзя изменить.

Мистер Рутледж о чем-то говорил — что они обсуждали? Она не могла вспомнить, но он сказал это в ответ на один из ее комментариев. Это заставило Софию почувствовать вину так, если бы он говорил об ее исключении из Военного Министерства и знал что-то о ее секретной кампании по свержению лорда Эндикотта и восстановлении ее репутации. У него было сверхъестественное умение смотреть в самое сердце ее слов и отвечать на них, помогая ей лучше понять саму себя. Он был… Вообще-то она думала о нем достаточно часто, верно? Она ждала возможности увидеть его и ощутить то приятное чувство, когда он был рядом… София, ты влюбляешься в него, не так ли?

Эта мысль заставила ее покраснеть. Верно, он порядком старше нее, но это не столь важно. Лорд и леди Монтклэр, к примеру, были весьма счастливы, не смотря на разницу в возрасте. А мистер Рутледж был умен, разделял ее интересы и был красив, не смотря на свой немодный наряд… Почему она не может испытывать к нему симпатию? Скорее всего, его интерес к ней тоже говорит о том, что мистер Рутледж испытывает к Софии чувства более глубокие, чем просто дружба.

Она снова залилась румянцем. Как неловко, после того, как она часто заявляла о своем намерении не выходить замуж повторно, если подумать — ладно, она сможет выдержать дразни Сеси, а в обществе нет никого, возможно, кроме леди Даверил, кто бы критиковал ее за то, что она в него влюбилась. Лишь одной мысли было достаточно для учащения ее сердцебиения.

Она прижала к щекам свои руки в перчатках. Будь здравомыслящей. Скорее всего, это ничего не значит. Хотя он и искал часто ее компании, но никогда не намекал то, что чувствует к ней что-то, кроме дружеских чувств, и без сомнения, был бы смущен узнай он, как нелепо обернулись ее мысли о нем. Нет, мистер Рутледж был всего лишь другом и останется другом, и они оба будут радоваться этому. Один из них так точно.

София прижалась к ткани капюшона, чтобы остудить щеки, и увидела, как они приближаются к перекрестку возле причала Энд Лэйн, который она видела во Сне. София наклонилась вперед и сказала:

— Продолжайте ехать до конца улицы, а затем поверните. — Холодный воздух подул ей в лицо, вызывая озноб в руках и щеках. Она сжала на коленях руки в розовых шелковых перчатках. Теперь ничто не остановит ее, чтобы узнать правду.

Глава двенадцатая, в которой София делает карьеру в качестве взломщика

Причал Энд-Лэйн был узким, но расширенным достаточно для того, чтобы сумела проехать одна карета. София надеялась, что это была сквозная улица, а не тупик. Еще более горячо надеялась, что они не встретят никого, едущего им навстречу. Без единого домовладельца, который поддерживал бы освещение на улице, было темно, и её не покидало ощущение, будто цель Софии была в том, чтобы приехать сюда и разобраться, как защитить себя от внезапного нападения.

Деревянные конструкции, стоящие линиями по обе стороны дороги, провисали, будто в депрессии, и хотя они не казались такими захудалыми, как могли бы, потому что были заброшены, выцветшие серые двери помогали представить, какими те виделись, когда были новыми. Пара вывесок говорило, что у здания построены под магазины. Предположительно, если знать достаточно, чтобы найти дорогу сюда, то можно найти и нужное здание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Улица была пустой, как и надеялась София. Она была в этой части города лишь однажды, знакомясь с достопримечательностями, было это в два часа дня, а не в раннюю полночь, и она могла лишь представить, как они выглядят сейчас. Карета проехала мимо нескольких человек, сгорбившихся от холода, не выказывающих к ним никакого интереса. Но был другой человек, гуляющий один. Он посмотрел на Софию, и она рефлекторно отшатнулась назад, чтобы ее не было видно. Она не могла понять чего так сильно испугалась.

Связка тряпок, торчащая в промежутке между двух конструкций, зашевелилась, позволяя увидеть мужчину, вжатого в самого себя, так что он смог уместиться в маленьком пространстве. София осознала, что до сих пор сжимает руки и заставила себя расслабиться. Она видела вещи куда-более ужасные, случавшиеся с людьми на войне. Все же вид человека, втиснутого между зданий заставил ее почувствовать себя больной и испуганной.

София села и внимательно смотрела вокруг, пока не увидела вывеску с головой овцы и имя, неразборчивое в тусклом свете луны. Кроме того, дом ничем не отличался от своих братьев, кроме того, что дверная ручка была медной вместо железной. София не знала, было это значимо или нет. Они проехали этот дом, и Питер развернулся в конце улицы, чтобы остановиться.

— Мадам, что прикажите делать дальше? — спросил он.

— Подожди минутку. — Фасад дома Уиттерса не напоминал здание, которое она видела во Сне, а это предполагало наличие иного пути. София вышла из кареты и прошлась по улице. Здесь было холодно, так близко к Темзе, где дувший ветер уносил запах реки. На улице не было ни одного фонаря, лишь свет луны, которая скоро затянется грозовыми тучами, но не очень скоро — это не повлияет на планы Софии. У нее еще много времени.

Она шагала по улице, пока здания причала Энд Лэйн не остались позади — какое громкое имя для такой обычной увядшей улицы — до узкого переулка, который, казалось, шел паралельно ей, ее большей части, если не по всей ее длине.

— Жди здесь, — сказала София Питеру. — Чуть позже на тебя попытается напасть мужчина, но если ты поднимешь тревогу и покажешь ему свой пистолет, я уверена, что он убежит. Он из тех, кто нападает на слабых и убегает от сильных.

Она достала фонарь из кареты и повесила снаружи. Из-за мерцающего света Питер выглядел чрезвычайно нервным, но он ничего не произнес, когда она вошла в переулок со своим фонарем, который держала к себе так близко, как могла. Фонарь отбрасывал причудливые тени на стены, вдоль которых двигалась София, и заставлял окна верхних этажей, те, в которых стояло стекло, мерцать, как призраки, сопровождающие ее во время прогулки. На нижнем ярусе не было окон, и никаких опознавательных знаков. Глухие стены казались узким каньоном, в котором София задыхалась. Она обняла себя на секунду, потирая руки от холода, и продолжила путь.

Переулок был полон мусора: поломанные ящики и разбитые бутылки, а так же замерзшие останки собак и котов. София обошла кучу ткани, которая, как она страстно надеялась, никого не скрывала, и напоминала себе почему она здесь, пытаясь сохранять спокойствие, которое она всегда чувствовала во Сне. Так подумать, то здесь, на дне переулка, здания и вправду, казалось, удленняют дорогу до самого неба, и София твердо устремила свой взгляд вперед.

Было неприятно находиться в месте настолько похожем и в то же время непохожем на то, что она видела во Сне, и тогда она поняла, что не знает, сможет ли она узнать Виттерса сзади. София не удосужилась посчитать сколько дверей от конца улицы до ее цели, и ей придется повторить все свои шаги назад по улице и встретиться с теми суровыми зловещими людьми, чье безразличие не могло не улетучиться, увидев, что она одинокая беззащитная женщина.