Полураспад - Роман Солнцев

Секретарши на месте не оказалось, и Алексей Александрович, злясь на свою вечную нерешительность, заставил себя сунуться в кабинет Марьясова:

- Можно?

Академик говорил по телефону. Увидев вошедшего, изобразил улыбку и кивнул на стул.

- Да, договора с заводами этими... конечно, рубль им цена... Утром созвонимся. - И, положив трубку, снова заулыбавшись, впился взглядом синих детских глаз в молодого профессора. - Что-нибудь случилось?

- Извините, Юрий Юрьевич, я потерял координаты Миши Белендеева. Он просил звонить, а я вот...

- Миши? Всего-то? - И, задумавшись на секунду, предложил: - А давай прямо от меня, только недолго. - Он глянул на часы и набрал номер. Небось, уже проснулся... он рано встает...

Через минуту ожидания вдруг просиял улыбкой юноши и, что-то пробормотав, протянул трубку Алексею Александровичу.

- Вас слушают через все океаны, - услышал Алексей тихий и вкрадчивый голос Мишки. - Таня, ты? Вера, ты? - Он залился смехом. - Нет, нет, не говорите! Это, конечно, Левушкин-Александров!.. Ты когда к нам соберешься? Галя у меня, девчонки ее поступили в коттедж... или как правильно - в колледж? - и снова зажурчал смех. - Галя часто смотрит печально в окно... У тебя есть деньги? Нет, не так - у тебя есть валютный счет? Нет, не так - у тебя есть просто счет, сберкнижка?

Противно почему-то было это слушать, и Алексей Александрович неприязненно ответил:

- Ничего у меня нет. И от тебя ничего не нужно. Но, может, и приеду. Из Лондона или Торонто. Меня приглашали. Вот рассчитаюсь тут... - Он передал трубку Марьясову и пошел домой.

8

И тут словно прорвало. Сначала позвонили с алюминиевого завода:

- В виде эксперимента не вернетесь ли с вашими сотрудниками к фильтру, о котором писали семь лет назад? На рабочую группу выделим хорошие деньги, полмиллиона. - Было ясно, что дирекции завода надоело платить штрафы за нарушение экологической обстановки в городе.

"Полмиллиона рублей - на группу как минимум в три человека, минус налоги... по сто пятьдесят тысяч. Едва хватит на билет в одну сторону... Да и работа непростая - придется на завод ездить... И в научном смысле ничего нового. Пусть мои ребята заработают".

Алексей Александрович решил поручить это дело Нехаеву, а в подручные посоветовал взять из лаборатории БИОС Бориса Егорова и двух своих аспирантов - Таню Камаеву и Генриха Вебера...

Потом позвонил шеф, академик Кунцев.

- Коллега, а не решить ли нам прикладную задачку? - Академик сделал интригующую паузу. - Вот и в нашем городе начинают сивилизованную жизнь все пластмассовые бутылки сносят в контейнеры. Надо бы разработать дешевый метод превращения их во что-нибудь путное, но с условием, чтобы в атмосферу не уходили кансерогенные вещества. Не возьметесь? Обещаю премию губернатора.

Нет чудес. Из этих бутылок можно сварить только бутылки. Лучше бы вложили деньги в создание быстро разрушаемых полимеров. Есть же лаборатория, которая над этим бьется, в вашем же институте, господин Кунцев! Понимаю, много мороки, а если не получится - позор. А не позор ли изображать деятельность? Но Алексей Александрович не стал так отвечать Кунцеву. Он уже научился говорить с этими людьми:

- Хорошо, я непременно подумаю.

И вдруг еще звонок, причем явно нерусский голос:

- Товарищ госпотин Левушкин-Алексантроф?

- Слушаю.

- Здравствуйте. Вас песпокоит перевотчик товарища Линь, Экспортно-импортная компания из Пекина. Ми не могли бы встретиться для делового разговора?

- Почему же нет?

- Ми в гостинице "Сибирь", номер три-ноль-один.

Алексей Александрович решил поехать. Громадный Китай влияет на рынки всего мира. И если его представители хотят с ним встретиться, верно, не о кедах для ученых Академгородка пойдет разговор.

Номер 301-й оказался двухкомнатным обшарпанным "люксом", состоящим из спальни и небольшой комнаты, вмещающей стол, тумбочку с телевизором, диванчик и стул. На стене - эстамп "Куропатки на снегу" сибирского художника В.Мешкова.

С дивана поднялись два человека - один круглолицый, плотненький, типичный китаец в мешковатой одежде, другой - повыше ростом, носатый, с рябинками на щеках, более похож на казаха или уйгура.

- Я переводчик Сергей, - представился высокий. - А это товарищ Линь.

Со взаимными улыбками русский ученый и товарищ Линь пожали друг другу руки, а затем Алексей Александрович поздоровался и с переводчиком. Наверное, в такой последовательности нужно.

На низком полированном, но в царапинах столике лежало несколько тонких книжечек в бумажной обложке, разложенных полукругом, как игральные карты, русские репринтные издания Академии наук СССР, в том числе и очень знакомое - "Электризация спутников" Н.Маркова, журналиста, много писавшего в прежние годы о сибирских "механиках", работавших на космос. Алексею Александровичу стало жарко и весело - значит, вот чем заинтересовались, уже у китайцев в руках эти материалы, а его за границу не пустили...

- Знакомые книжки, - кивнул он. - Читаете?

Сергей что-то сказал своему начальнику. Тот обрадовался, закивал, пододвигая скромные серые книжечки гостю. Тянуть резину не было смысла. Как выяснилось из разговора, гости представляли Экспортно-импортную компанию по точному машиностроению, которая как раз отвечает за космическую технику, и они приехали к товарищу-господину Левушкину-Александрову с предложением китайской стороны создать в Китае стенд по испытанию геостационарных спутников связи, нет, нет, отнюдь не шпионских, а для телевидения и телефонии. Имеется в виду прежде всего, конечно же, борьба с помехами.

Товарищ Линь открыл красивый кожаный кейс, вытащил несколько бумажек в целлофановом пакете с пуговками, зачем-то глянул в окно, улыбнулся и, встав к нему спиной, подал русскому ученому.

Это было приглашение в Пекин для работы и заключения контракта, с обещанием оплаты поездки. Увидев на лице ученого некое замешательство, Сергей торопливо сказал, что ЭИ-компания уже направила в официальные местные инстанции письмо с просьбой разрешить товарищу Левушкину-Александрову посетить Китай.

- Меня не пустят, - усмехнулся Алексей Александрович и кивнул в сторону окна. - Вот увидите.

- Почему? - удивились китайцы.

- Увидите.

- Мы написали послание, - с достоинством повторили китайцы.

"Только если этого майора куда-нибудь перевели", - подумал Алексей Александрович.

Китайцы настаивали, и попытаться все же следовало.

Вернувшись в лабораторию, Алексей Александрович сразу позвонил Кунцеву.

- Это мои грехи, - объяснил Алексей Александрович. - Я же начинал, как чистый физик. Они просят проконсультировать, ссылаются на нашу открытую литературу - привезли целую стопку книжек.

- Да? - прошелестел Кунцев. И покашлял. - Собственно, я уже знаю, ситуасия ясна...

К своему удивлению Алексей Александрович понял, что директор относится к предстоящей поездке милостиво. А почему бы действительно нам не дружить с великим соседом? И Алексей Александрович, пока железо горячо, решил поднажать:

- Так вы, если вам позволит время, не похлопочете за меня, уважаемый Иван Иосифович? Славные чекисты не очень доверяют нашему брату... А вдруг я повезу свою разодранную "Трубу" в Китай?

Академик шепотом рассмеялся и ответил, что лично позвонит генералу Федосееву, начальнику регионального управления ФСБ, которое курирует - что уж тут скрывать - иностранные поездки...

9

О Китай! О таинственная страна! О Конфуций! К вам, оказывается, можно-таки приехать! На удивление быстро - через неделю - Алексею Александровичу выдали загранпаспорт, правда, пока еще с серпом и молотом... ну да ладно! Гимн вернули, почему не вернуть и паспорт? Будут говорить народу, что нет средств на орла, и народ привыкнет.

Товарищ Линь Фу с переводчиком давно улетели, и Левушкин-Александров добирался сам, что оказалось совсем несложно, - до Хабаровска ночным ТУ-154, а утром следующего дня американским старым аэробусом - в Пекин, название которого пишется, оказывается, совсем не "Pekin", а "Beizing"...

- Товарищ Левушкин-Александров! Мы здесь! - Его встречали с букетом гвоздик три человека - теперь уже знакомые Линь Фу и переводчик Сергей, и был еще с ними третий товарищ в военном френче.

- Ниньхао... - Или даже "нехао" провозгласили они. Вот бы Нехаев повеселился. Наверное, что-то вроде нашего привета.

Китайцы провели русского гостя через сумеречные залы и комнаты (не через таможню), посадили в черную "Волгу" и, минуя приземистые серые дома с морем мигающих иероглифов по стенам, подвезли к огромному зданию своей компании, построенному, видимо, недавно - сплошь черное стекло и каркас из красного кирпича.

На фронтоне красные флаги Китая, штук двадцать, иероглифы размером с человека. Справа и слева от здания бьют фонтаны, цветут цветы самой разной формы, в основном красные, малиновые, алые. И отдельно, на видном месте, улыбаются портреты румяных китайских руководителей, которых Алексей Александрович, конечно, не опознал.