За тридевять планет - Георгий Попов

Иначе чем же объяснить, что он, а не я? Что он, умнее?

И главное — и там, и тут… И, может быть, на какой-нибудь третьей, четвертой, пятой планете?.. Уму непостижимо!

Между прочим замечу, что одежда председателя на этой планете мало чем отличается от одежды рядовых тружеников. На Иване Павлыче были шорты с полосками по бокам, похожими на генеральские лампасы, только не красного и не голубого, а канареечного цвета, тенниска навыпуск с двумя нагрудными кармашками, из одного из них торчал блокнот, из другого — четырехцветная шариковая ручка. Вот и все.

— Здорово, здорово! — Иван Павлыч оглядел меня с ног до головы. Так, наверно, Тарас Бульба оглядывал своих сыновей, когда те вернулись из бурсы.

— Привет!

— Дождь-то… А?

— Дождь что надо!

— А небо… Нет, ты погляди на небо!

Я перевел взгляд на небо и чуть не ахнул. В просветах меж тучами оно было нежно-синим, с каким-то серебристым оттенком. У себя дома, то есть на Земле, я не видел ничего подобного.

В это время дождь перестал — так же неожиданно, как и начался. Только что был и уже нету… Я бы сказал: перестал, как из ведра, — если бы это сравнение не было столь рискованным…

Выглянувшее из-за тучки солнце осветило землю (здешнюю землю, разумеется), и все вокруг засияло и засверкало, как и бывает после дождя.

Люди продолжали веселиться. Минуту назад они наслаждались дождем. Теперь, когда дождь перестал, им доставляло удовольствие пройтись босиком по траве, по теплой луже, ощутить, как подается под ногами, набухает влагой почва.

Но высшей точкой, так сказать, апофеозом праздника явился приход Шишкина. Инженера Шишкина. Георгия Валентиновича Шишкина. У меня даже мурашки пробежали по телу. Там, на Земле, Шишкин как Шишкин, думаю, а здесь… Здесь он на диво представительный мужчина. Не сказать, чтоб красавец, чего нет, того нет, однако и заурядной или, не дай бог, легкомысленной его физиономию никак не назовешь. Было в нем что-то такое, что вызывало уважение, и я был рад, когда он заметил меня и дружески помахал рукой. Дескать, привет, Эдя!

Как потом я узнал, пока шел дождь, Шишкин сидел на телефоне и докладывал в центр. Что он докладывал, не знаю. Но, должно быть, что-то очень важное, если ему нельзя было оторваться и на минуту. Теперь, когда инженер освободился, девушки обрызгали его дождевой водой, зачерпнутой прямо из лужи, а мужчины подхватили на руки и стали качать.

— Хватит, хватит! — остановил их Иван Павлыч.

Мужчины перестали.

— А теперь, кавалеры, берите своих дам и — гулять! — сказал Шишкин и первым направился в столовую. Он имел право войти первым. Он сознавал это и шел не спеша, но твердо и с достоинством, как ходят победители.

Мне было интересно, кто кого возьмет, и я задержался немного. Смотрю, мама родная: Шишкин подает руку Настеньке и идет дальше. Мой друг Семен подскочил к Даше, та недовольно нахмурилась, но ломаться не стала. «А Кузьма Петрович? Ну, ну, посмотрим!» — подумал я. Смотрю, Кузьма Петрович почесал в затылке и зашагал один, без дамы. История с красивой вдовушкой, видно, и здесь не прошла ему даром.

Наконец наступила и моя очередь. Собственно, мне было все равно, с кем гулять. Однако я остановил выбор на Фросе. Читатель, наверно, помнит, что она еще там, в бору, произвела на меня некоторое впечатление…

Я подошел к Фросе и подал ей руку. Она смутилась и обрадовалась (могу ручаться, что обрадовалась) и пошла, как принцесса, которую ожидает корона.

Мы сели за столиком по соседству с Шишкиным. Так как инженер, по здешним понятиям, был героем дня, то и обед заказывал он, по своему вкусу. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и, тыча пальцем в меню, называл блюда. Молоденькая официантка, та самая Клавдюха, которой вчера звонила тетка Соня, стояла рядом и записывала в блокнотик.

Надо сказать, меню здесь — настоящее произведение искусства. Оно состоит из двадцати пяти блюд — первых, вторых и третьих — и поражает своим разнообразием. Наши, земные кулинары наверняка захотят узнать подробности. Увы, перечисление блюд заняло бы слишком много места. Да и скучное это дело — перечислять… Для кулинаров я когда-нибудь напишу ученый трактат «Что едят и пьют на другой планете» и в нем дословно, ничего не упуская, приведу образчики здешних меню. Сейчас же ограничусь лишь теми блюдами, которые заказал герой дня.

— Прежде всего, дорогуша, по бутылке вина на брата… Гулять так гулять! — отчаянно произнес Шишкин, подмигивая Клавдюхе. — Дальше… По тарелке куриного бульончика, мне лично с потрохами. А моей даме, — он мельком глянул на сияющую, как маков цвет, Настеньку, — моей даме с чем-нибудь другим, ну, с гребешками, например… Дальше… У вас тут значатся котлетки… Котлетки с грибной начинкой, я правильно понял? Ну и отлично!.. По порции этих самых котлеток… Ну и, наконец, кофе по-нашенски… — Инженер уже было закрыл меню, как вдруг спохватился и продолжал: — Да, чуть не забыл… А закуска? Закуска? На закуску, дорогуша, этакий легонький винегрет из огурчиков и помидорчиков… По порции на брата.

— Из Эдиных огурчиков, — с улыбкой глянула на меня Настенька.

Тетка Соня погрозила ей пальцем.

По нашим, земным понятиям гулянка (здесь это называется гулянкой) была так себе. Во-первых, вино…

На Земле я постыдился бы называть эти помои вином.

Что-то мутное, теплое, кислое… Да и закуска оставляла желать лучшего. Винегрет из огурчиков, помидорчиков и каких-то специй, конечно, вещь. А вот куриный бульончик с потрохами (мне, как и Шишкину, подали с потрохами) и котлетки с грибной начинкой не произвели на меня впечатления.

Я откупорил бутылку ловким ударом в донышко и налил в пузатые фужеры сиреневого цвета. Откупорили и остальные, но не ударом в донышко (у них это не получилось), а с помощью специальных штопоров. Откупорили, налили, но пить не спешили. Я подумал, что, наверно, предстоит какой-то церемониал, может быть тост, и не ошибся. Минуту или две спустя из-за столика встал Шишкин и обвел всех серьезным, пристальным взглядом.

— Друзья! — начал он и умолк, как умолкают, когда сказать больше нечего.

И тут случилось чудо не чудо, а что-то похожее на чудо, что меня буквально ошеломило. Шишкин стоял и молчал, то есть не раскрывал даже рта, голос же его раздавался по столовой, по площади, по всей деревне.

Я отчетливо различил слова:

— Друзья! Сегодня у нас праздник дождя. Это большое событие. Да, большое, я не оговорился, нет! И дело ведь не только в дожде, хотя он тоже нужен. Дело в том, что этот праздник стал еще одним шагом на пути к единению людей. Человек только тогда человек, когда он живет среди людей, и это важнее всего остального.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});