Будешь моим на неделю? (СИ) - Алена Бондар

еще одет.

Я вновь ощущаю себя маленькой и беззащитной перед ним, большим и сильным. Он всегда был главным и направляющим, но сейчас парень дает возможность руководить. И это бесценно.

Набравшись смелости, поднимаюсь на колени и, находясь на одном уровне с Яном, целую его в щеку. А потом в нос, а дальше в скулу. И заканчиваю свой путь на губах. Припадаю к ним, как к спасительному источнику.

Несмело, пробно.

Целую нежно, полагаясь на инстинкты. Приручаю своего хищника. Дарю ему ласку, показываю полное доверие. Ян включается в игру молниеносно. Одним быстрым движением переворачивает нас так, чтобы оказалась сверху на нем.

— Ну, привет, моя девочка-загадка, — он обольстительно улыбается, а в следующую секунду потягивает меня выше и всасывает сосок в рот.

Стону от нахлынувших ощущений и полностью отдаюсь его власти. Ян одновременно посасывает сосок и сжимает попку, посылая по телу уже знакомые импульсы удовольствия. Такое знакомство мне по душе.

Упираюсь ладонями в изголовье кровати, пока парень делает что-то невообразимое с моим телом. Его прикосновения ощущаются везде. Он будто не может определиться, что хочет потрогать. То проводит руками по спине, то возвращается к попке. А потом ощущаю увесистый шлепок по ней и вздрагиваю.

А этот нахал в то же время прикусывает сосок, который и так стал слишком чувствительным. Эта грубость затрагивает что-то спящее внутри. Оно пробуждается и поднимает голову.

А после него включается и моя тигрица. Она несмело реагирует на такие ласки, будто определяя: позволим мы парню зайти дальше. Но когда он берет мою руку и вместе со своей опускает на лоно, тигрица приходит в восторг. Ее эмоции передаются и мне, заряжая уверенностью.

Страх перед сексом еще никуда не делся, он притупился, но нужно перебороть себя. А когда мы с Яном действуем в унисон, то все просто шикарно. Опускаюсь пониже и нахожу его губы. Он сразу же вступает в порочную игру и увлекает в дивный страстный танец. Забываюсь, действуя на инстинктах.

Пока он будто трахает мой рот, потому что поцелуем это сложно назвать. Скорее вторжением, захватом, чем лаской и прелюдией. Он вводит наши пальцы в лоно и так же интенсивно двигает ими.

Дышать становится нечем. Тело покрывается испариной, а наслаждение обжигающей волной проходит по всему телу и точечно бьет по низу живота.

Я стону, а он рычит, и эти вибрации пробуждают что-то запретное и дикое во мне. Будто внутри меня затаился хищник, который очень хочет поучаствовать в пиршестве. Он подается вперед и дальше уже не сильно отдаю отчет своим действиям.

Я захвачена моментом.

Парализована новыми ощущениями.

Разнимаю наши пальцы и нахожу рукой его устрашителя. Ян спускает шорты ниже, и я сама направляю его к цели.

Жажду и боюсь.

Тороплюсь и сгораю от стыда.

Все так спонтанно, но одновременно, будто медленно. Словно это должно было произойти намного раньше.

— С огнем играешь, милая, — коварно улыбнувшись, произносит Ян.

Потеряв такой близкий и нужный в данный момент контакт, создаю другой. Смотря в его пожелтевшие глаза, произношу на выдохе:

— Позволь мне все сделать самой.

Он удивленно приподнимает брови, будто не верит в услышанное. Да я и сама не верю, что осмелилась на такое. Видимо, возвращение тигрицы придало мне смелости.

— Может, только в начале… На большее не рассчитывай, — вроде бы дает согласие, но таким тоном, будто угрожает.

Ян периодических рычит и сильно сжимает попку. Видимо, оборотень плохо контролирует свои действия, но ради меня сдерживается. И это многое значит.

Когда после боя, после того безумия, он еще может сохранять контроль и руководить, приходит понимание, что на такое немногие способны. На такое не многие пойдут.

Упираюсь рукой ему в плечо и приподнимаюсь, а потом плавно сажусь. Достоинство парня полностью во мне, но двигаться я не тороплюсь. Прислушиваюсь к себе и одновременно смотрю за его реакцией. И ловлю противоречия.

Такого не бывает, но мне кажется, что он одновременно наслаждается и страдает, пока я привыкаю к размеру. Делаю первое плавное движение, и он выдыхает сквозь сжатые зубы.

— Я что-то делаю не так? — уточняю на всякий случай, уж слишком он неоднозначен в реакциях.

— Алина… — утробное рычание вырывается из его груди, и я вздрагиваю. — Сейчас не самое лучшее время для проверки моей выдержки.

— Но я… — перебивает, не дав договорить.

— Ты хотела познакомиться с устрашителем, который тебя так пугает? — киваю. — Тогда позволь вас познакомить как следует.

Успеваю один раз моргнуть, как он меняет позу и оказывается сверху.

Эпилог

Ян совершает первый толчок, так и не отрывая взгляда от моих глаз. А его снова куда-то затягивают меня. Погружают так далеко, что и не вынырну уже. Да и не хочется.

Он двигается медленно, постепенно наращивая темп, а я удивляюсь своим ощущениям. Они совершенно другие, не такие, какие мне запомнились. Пытаюсь несмело подмахивать бедрами, и мы ловим единый темп.

Движемся куда-то в едином направлении. Все дальше и дальше. Туда, где пропадает все ненужное, где остаются только его глаза. Мощный контакт прерывается, и он обрушивает всю свою жажду на мои губы и одновременно ускоряется.

Я уже не поспеваю за ним, но при этом наслаждение только усиливается. С каждым его толчком тугая пружина внизу живота сжимается все сильнее.

Я хочу освобождения. Хочу почувствовать себя в невесомости.

Только он дарил мне это ощущение. Только с ним у меня получалось парить. Мы целуемся так, будто это последние минуты в наших жизнях. Так жадно и яро, что захлебываюсь ощущениями.

Их становится слишком много. Они переполняют меня, и моя тигрица только усиливает эффект. Она урчит, она подталкивает к чему-то. К такому важному, но пока неизвестному.

Ян закидывает мои ноги к себе на бедра и входит под другим углом, еще глубже. Он затрагивает что-то внутри лона, отчего хочется кричать в голос, но вместо этого стону ему в губы, а он снова рычит.

Разрываю поцелуй, потому что уже не справляюсь. Дрожь проходит по позвоночнику, бедра начинают дрожать. Ощущений так много, и они такие восхитительные. Не выдерживаю.

— Не останавливайся! — вскрикиваю и прикрываю глаза.

Если взгляну хоть еще на секунду в его, то, кажется, сгорю от той смеси эмоций, что демонстрирует оборотень.

— Никогда! — отзывается яростно и отчаянно. — Ты только моя! — со злостью. — И больше ничья! — произносит с такой непоколебимой уверенностью, что и возразить нечем.

Сейчас я только его. Полностью. Я растворилась в этом парне. Забылась и, кажется, уже не существую как отдельная личность. Только с