На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

Вскоре Бо сообщает, что корабль входит в звездную систему, где находится выбранная для посадки планета, и пилот торопится в рубку. Меня не покидает ощущение, что сегодня Ксенакис выглядит как-то не так, и лишь когда он уже покидает столовую, вдруг понимаю — Басилевс постирал свой замызганный китель! Звезды и туманности, что это с ним? Неужто бабулины пирожки настолько самосознание перевернули? Меня в рубку никто не звал, поэтому, стремительно сметя грязную посуду со стола, лечу туда без приглашения — я ж не гордая. Главное, успеть упаковаться в кресло до основных маневров, потом меня уже не отошлют. Да и вообще, не факт, что смогут выковырять из хронически заклинивающих ремней. Бас лишь косится на меня настороженно, и я быстро выпаливаю заготовленную тираду про современных рукожопых инструкторов Академии, которые халатно пренебрегают обучением курсантов бесценным тонкостям ручной посадки. Судя по тональности сопения пилота, объяснением он удовлетворен. Во всяком случае, из рубки меня не гонит.

А вот появившийся в кабине угрюмый Варг еще от двери норовит испепелить мою тушку взглядом и уже открывает было рот, чтобы прореветь что-нибудь не слишком любезное, но тут Басилевс, дернув носом, ворчит:

— Ты что, парфюмом поливаться начал на старости лет? Еще в столовке наносило, я подумал, что это средством для мытья посуды прет.

— Шампунь новый открыл, — цедит кэп, плюхаясь в кресло.

— Выкинь его в черную дыру, — кривится пилот, не отрывая взгляда от обзорных экранов. Мне стоит немалых трудов снова не прыснуть со смеху.

— Тебя, неряха старый, не спросил, чем мне мыться, — буркает Варг, косясь на меня своей ледышкой. — Шерсть бы лучше с ушей свел, у нас вон молодая деваха в экипаже, столичная штучка. Прикинь, что будет своим напомаженным дружкам из Академии о нашем корыте и его супер-пилоте рассказывать?

Бас на секунду даже забывает об управлении и одной рукой озабоченно ощупывает свое мохнатое ухо. На его физиономии непередаваемая гамма эмоций. Он так и не находится, что ответить капитану, и только не без обиды пыхтит и сопит на разные лады, склонившись над древними приборами. Довольная тем, что меня так и не турнули из рубки и даже формально зачислили в ряды экипажа, занимаюсь расчетами курса, прислушиваясь к докладу Бо. Планетка входит в состав Галактического Союза, хвала Вселенной! Значит, там имеют хождение кредитки, и мне не придется подрабатывать межзвездным нищенством, если вздумается что-то прикупить. А еще здесь пригодная для дыхания атмосфера и почти что сносный климат, хоть, на мой вкус, и холодноватый. У нас-то на Славии сплошные субтропики.

— Название планеты, согласно каталогу — РВД-7691, местное наименование — Тагаран, — вещает меж тем Бо. Метеорит мне в ботинок! Вот уж чьим обитателям не помешало бы вывести шерсть с ушей… да и со всех других мест тоже. У этих двухметровых верзил с непривычки вообще не разберешь, где зад, где перед, спасибо, они побрякушки уважают, так что говорить надо с той частью, где что-то блестящее болтается — не ошибешься. Если, конечно, не нарвешься на местного фрика — те обвешиваются барахлишком со всех сторон.

Басилевс связывается с диспетчерской, получает указания насчет посадки и закладывает такой резкий поворот, что рыдван разражается не только скрипом, но и треском. На мгновение в глазах пилота мелькает что-то, подозрительно похожее на растерянность, но Ксенакис поспешно строит зверскую гримасу и даже не реагирует на язвительный вопрос капитана, не планирует ли тот посадить колымагу по частям. Больше лихих маневров не следует, Басилевс ведет корабль до странности плавно и аккуратненько, точно сдает на права по вождению пассажирских флаеров.

Едва затихает надсадный рев дюз, и «Дерзающий», основательно закоптив все вокруг, замирает на посадочной площадке, капитан втягивает недобро раздувающимися ноздрями воздух, должно быть, принюхиваясь к неистребимому аромату посудного геля. Разъяренно фыркнув, он рывком поднимается из кресла и куда-то уносится. Я пытаюсь поаплодировать пилоту, но Басилевс лишь страдальчески морщится и велит мне сгонять за универсальной клейкой лентой. Кое-как выпутавшись из ремней, несусь исполнять приказ, размышляя, что именно Ксенакис намерен с ее помощью починить. Хотя, судя по тем звукам, которые издает корабль при посадке, смело можно весь корпус на три слоя обмотать, ему не повредит.

Когда я вихрем прилетаю обратно с рулоном «умного» суперскотча, автоматически заполняющего трещины, пилот выхватывает его у меня из рук и, воровато оглядевшись, буркает, что нужно еще. Хм… у нас реально так все фигово? Повторный рейс я совершаю еще быстрее и застаю Басилевса кверху килем. При моем появлении он не успевает принять вертикальное положение, и я замечаю, с чем он там возится. Поглоти меня туманность! Ксенакис заматывает липкой лентой основание штурвала.

— Дай сюда, живее, — шипит он, нетерпеливо протягивая руку ко второму рулону.

— Штурвал треснул? — уточняю я.

— Ничего не треснуло, все в лучшем виде, это для надежности, — скороговоркой выпаливает пилот.

— Мне кажется, надежность у этого способа так себе, — с сомнением тяну я. — А если опять от кого удирать придется? Отлетит вообще — и адью. Может, лучше заменить?

— Нечем мне его заменить, — угрюмо огрызается Басилевс. — Все эти новомодные ручки управления — игрушки для рукожопых оболтусов. У приличного судна должен быть штурвал. А их лет пятьдесят как с производства сняли, — кручинится пилот, печально шкрябая макушку, на которой топорщатся свинцово-серые лохмы. — Болтать никому не вздумайте! — опомнившись, рявкает он на меня и на Бо разом. — И так уже прикол про то, что наш рыдван никогда не заблудится, потому что на всем пути следования гайки и детали рассыпает, до самых краев Галактического Союза дополз!

— Моя обязанность ставить капитана и технический персонал в известность о повреждениях в системах судна, — возражает Бо.

— Я уже все исправил! — огрызается пилот. — Движок бы починить, да корпус капитально залатать, касса-то расходная у нас от кредиток не трескается… в отличие от корабля. Штурвал еще послужит.

— Я — могила! — клятвенно заверяю Ксенакиса, а в моей голове уже зреет замысел, как раз и навсегда сделать пилота своим союзником. Не все в курсе, но тагаранцы — жуткие плюшкины, трясущиеся над любым барахлом. Они способны десятилетиями не выкидывать давно вышедшие из моды и обихода вещи, поэтому в этих залежах можно отрыть настоящие раритеты, которыми еще их не спустившиеся с заснеженных скал предки пользовались. Если где и реально раздобыть устаревший полвека назад девайс — так это здесь. Разрази меня сверхновая, но я вверх дном переверну этот мирок и спою самым крепким чаем всех туземцев, а без подарка Басу отсюда не улечу!

====== Глава 15. Нюк. Сплошные тернии ======

Терпеливо перебираю старый код на предмет ошибок, переглючивающих Тасю то на печенье, то на чистоте и сексуальной привлекательности не тех предметов, когда в мастерскую вваливается Варг и требует, чтобы я шуровал с Цилли на местный рынок за деталями для «Дерзающего».

— Какая хрен разница, когда ты ее окончательно доломаешь, — бросает он, покосившись на обездвиженную Тасю. — Соколову коком возьму, а стоимость робота из твоей зарплаты вычту.

— Клево, че… Так я к концу полета компании еще и должен останусь, — бурчу я. — Я виноват, что ли, что кто-то из жадности набил эту жестянку с древним движком не менее древней рухлядью и в космос запулил?

— Поговори мне, — обрывает Варг мой вялый протест, должно быть, приняв «рухлядь» и на свой счет. — Учиться надо было как следует, летал бы на колымаге поприличнее.

Ну, тут возразить нечего.

Уточнив у Бо список необходимого по моей части оборудования, влезаю в термокостюм — планетка довольно прохладная, хотя сейчас в той области, где мы приземлились, вроде бы лето. Зато можно без фильтров и скафандра обойтись — кислорода в атмосфере достаточно, а токсичных газов не больше, чем на Земле.