Хрангелы - Инга Леви

– Вся надежда на Ольгу, Питера и Джонни, – улыбнулась Ната, – эти трое ещё никак себя не проявили.

– Точно! Оль, ты случайно, не собираешься материализовать кусок сыра? – Машка тут же представила себе этот сыр – желтый, с дырками...

Стоп, подумала – только пищевых галлюцинаций мне не хватало!

– Нет, девчонки, не собираюсь, – грустно ответила Ольга, – какая-то я бесталанная.

– Ага, одна уже такое про себя рассказывала, дескать – «ваза», а потом на всех языках заговорила, – подмигнув Маше, сказала Ната.– Просто, Олечка, твоё время ещё не пришло.                

Шанс на спасение

Френк ужасно злился! Ругал себя последними словами, но не злиться не мог. Кто бы мог подумать, что ему, красавчику, знаменитости, таланту и звезде предпочтут человека в инвалидном кресле! Сначала он считал, что Наташа общается с Питером только из жалости и природного великодушия, и всеми силами старался привлечь её внимание. Конечно, Френка она замечала, относилась вполне по-дружески. Улыбалась ему своей солнечной улыбкой, приветливо здоровалась, но точно также здоровалась, например, со Снупом. Ну почему?! Был бы Питер полноценным соперником – ходящим и дерущимся – можно было бы хоть выяснить с ним                

отношения «по-мужски». А так...

От волнения и злости Френк не мог спокойно сидеть на месте. Не мог спокойно стоять на месте. Не мог спокойно двигаться, даже бег не гасил эмоции. Чтобы хоть куда-то деть эту рвущуюся наружу энергию, при этом не нахамив и никого не обидев, он принялся экспериментировать с перемещением в пространстве. До сих пор он преодолевал расстояние только от домика до берега. Теперь решил долететь до другого конца острова. Зажмурился и – оп! – очутился именно там, где хотел. «Так... попробуем по диагонали...» Это удалось так же легко. «Попрыгав» с десяток раз с севера на юг, с юга на восток, с востока на запад, Френк понял, что может с одинаковой легкостью перемещаться на любое расстояние в пределах острова.

– Интересно, а если попробовать в океан? – пробормотал он себе под нос.

Бамц! И через мгновение оказался в воде, метрах в пятистах от берега. Поплавав минут десять, Френк сосредоточился и... остался в океане. Лежа на воде, он еще раз попытался телепортироваться. Не тут-то было! Из воды переместиться на сушу не получалось.

– Слава богу, что я хорошо плаваю! – он с благодарностью вспомнил тренера, который пять раз в неделю безжалостно гонял его в бассейне по полтора часа.

Когда он доплыл до берега, страдания по поводу безответной влюбленности заметно притупились. Вот вам рецепт от несчастной любви: поплавайте минут этак тридцать в волнующемся океане – увидите, будут ли так же мучительны ваши неразделенные чувства. По крайней мере, сейчас Френк мечтал, скорее, о хорошей отбивной, чем о внимании своей избранницы.

Переодевшись во все сухое, он телепортировался в столовую. Как назло, сегодня опять дежурила Наташа, и постоянно мелькала перед глазами незадачливого влюбленного. Чтобы не страдать, Френк уткнулся в тарелку, преувеличенно внимательно разглядывая ее содержимое. Оно его совсем не обрадовало! Еда была вполне подходящая, весьма аппетитная и вкусная даже на вид. Вот только                

количество... Порция, по крайней мере, вдвое меньше обычной. Френк покосился в тарелки соседей. То же самое.

– Сегодня что, разгрузочный день? – негромко спросил он у Ника.

– Нет. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Теперь порции будут такими – неизвестно ведь, когда выберемся отсюда.

– Да-а-а, – протянул Френк, – дела...

Ник пожал плечами.

– Слушай, а эти... хрангелы, они не могут помочь? Мы же так загнемся.

– К сожалению, не могут. И очень из-за этого страдают.

***

Хрангелы действительно ужасно волновались по поводу сложившейся ситуации. Особенно терзалась Толчунья. Сама любившая хорошенько поесть, мучилась от мысли, что ее (да и не только ее) питомцам грозит голод. Обычно мягкая и спокойная, она постоянно тормошила друзей:

– Давайте что-нибудь делать! Ну, пожалуйста, ну давайте что-нибудь делать!

– Толчунечка, что же мы можем сделать? – уговаривала ее Красинда. – Через купол ведь ничего не протащишь.

Толчунья тяжело вздыхала, понимая, что делать нечего.

– Как вы думаете, – спросила Красинда, – если бы за куполом что-нибудь изменилось, мы бы узнали?

– Конечно, – сказала Мудрица, – конечно, узнали бы. Да, Болтан?

Болтан кивнул.

– Если бы там были перемены к лучшему, купол сняли бы, – добавила Форчунья, – по крайней мере, это было бы логично.

Болтан снова кивнул.

– Значит, все осталось по-прежнему. Если не хуже. Да?

Болтан кивнул в третий раз.

– Боже мой, как с тобой трудно... – закатила глаза Красинда, – чтобы понять, что ты отвечаешь, приходится все время на тебя                

смотреть!

Болтан пожал плечами.

Красинда только фыркнула:

– Скажи что-нибудь словами!

Болтан поморщился. Он и не собирался что-либо говорить! Тем более он как раз раздумывал о необычных способностях островитян. Все это неспроста... Наверняка это можно использовать. Но только как?..

***

Темноны чувствовали себя почти победителями. Еще бы! Время шло, точка необратимости неумолимо приближалась, а хрангелы так ничего и не смогли сделать. Остров окружал надежный заслон: темноны постоянно наблюдали за действиями хрангелов, охранявших купол. Для темнонов все складывалось как нельзя лучше, тем более что тот самый ребенок вроде бы действительно здесь. Темноны знали это почти наверняка.

«Какая все-таки Реста умная – думал Дарк, перебирая в памяти события последних дней, – если бы не она, мы бы не стали так тщательно следить за островом».

Дарк помнил до мелочей последний разговор с Рестой. Он как раз был занят чтением отчета за последние сутки: количество преступлений, совершенных детьми, росло в геометрической прогрессии. Кроме того, все больше взрослых сваливаются с сердечными приступами, инфарктами, инсультами... «Да, – удовлетворенно подумал Дарк, – не выдерживают они подвигов любимых деток...» Вдруг словно из-под земли перед ним выросла Реста.

– Ну тебя! – раздосадовано воскликнул Дарк. – Ты не можешь нормально появляться? Напугала до смерти!

– От вас дождешься, – очаровательно улыбнулась Реста. Если бы змеи умели улыбаться, они бы улыбались именно так. – Вы заняты?

               

– Интересно, если я скажу, что занят, исчезнешь?

– Конечно, нет, – просто тогда вам придется освободиться.

– Говори, – буркнул Дарк.

– Господин Дарк, я пришла с предложением. Очень много сил и времени тратится на то, чтобы хрангелы не выведали наш секрет. К тому же мы не уверены, что ребенок, о котором сказал Фьючерон, находится на острове. Мы не уверены даже в том, что он вообще существует. Я предлагаю еще раз обратиться к Фьючерону. А вместо осады продолжать воздействие на уже попавших под наше влияние.

– Но это значит – потерять кого-то из старейшин.

Реста немного помолчала, опустив глаза, потом ответила:

– Нет. В моей команде недавно появился очень сильный темнон. У него такая энергетика, даже не верится! На трех старейшин хватит.

Дарк недоумевал:

– Зачем же нам терять такую ценную личность? И как заставить его отправиться на Фьючерон?

– Понимаете, он не совсем нормальный темнон. Он... он способен любить. А кроме того, ему неизвестно, что после Фьючерона умирают.

– Откуда ты знаешь? Я имею в виду, что он способен любить.

– Да он сам сказал. Он постоянно говорит мне об этом. А если бы даже и не говорил, это и так видно. Поэтому он все для меня сделает.

– Понятно, – кивнул Дарк. – В принципе, я не против твоего предложения.

– Тогда завтра на рассвете отправляемся?

– Да, я прикажу собрать старейшин.

Реста кошачьей походкой направилась к двери.

«Появляется внезапно, а уходить не спешит, как настоящая беда», – подумал Дарк. Реста была уже на пороге, когда он окликнул ее:

– Реста, а тебе его не жаль?

Она на секунду приостановилась, сверкнула ледяным взглядом:

– Жаль? Такого слова нет в моем лексиконе, господин Дарк.

               

На рассвете темноны собрались у Фьючерона. Влюбленный в красавицу Ресту Накс поднялся на скалу в надежде, что будет вознагражден хотя бы улыбкой, но спустившись к прячущим глаза старейшинам и рассказав, что опасность таится на острове, которого сейчас не видно (все сразу поняли, о чем речь), через две минуты исчез, растворился, как будто и не было его никогда.

– Ну вот, – удовлетворенно сказала Реста, – теперь мы уверены в том, что поступаем правильно.

После некоторого молчания к ней подошел Тамос, почтительно склонил голову.

– Восхищаюсь твоим безграничным умом. И жестокостью.

– Спасибо, – прищурилась Реста, – весьма лестный комплимент.

***

Дни стали удивительно похожи друг на друга: подъем, завтрак, купание, обед, тихий час, ужин, вечер на берегу, сон. На следующий день – подъем, завтрак, купание, обед... И так день за днем, только порции становились все меньше и меньше...