Утечка мозгов - Владислав Выставной

– Откуда…

– Ну, скоро тебе придется это узнать: кэп отдал приказ подготовить тебя… гм… к использованию. И я предлагаю тебе сотрудничество. Конечно, для меня ты – всего лишь материал. Но материал с одним довольно важным свойством. Поэтому я помогу тебе, а ты поможешь мне. Видишь ли, я очень занятой человек. И мне надоело бесконечно оказывать услуги этому авантюристу. Ну что, договорились?

– Говорите конкретнее, Доктор…

* * *

Никита шел по залитой солнцем улице, с непривычки вздрагивая от шума проезжающих мимо машин. Голубое небо, солнце – а не их имитация, – все это казалось странным и чужим. К этому еще предстояло привыкнуть. Особенно к потокам беззаботных людей, снующих взад и вперед по тротуару. Конечно, эти люди не согласились бы с тем, что они – беззаботны. Они считали себя очень важными и занятыми. Но какой иллюзией показалась бы им вся эта суета, узнай они правду…

Впрочем, человек привыкает ко всему. И это – только одно из замечательных свойств человека. Потому что оказывается, человек может быть гораздо сильнее и умнее, чем кажется. А может стать и просто сырьем. Для тех, кто действительно сильнее и умнее…

– Эй, Ник! Здорово! – крикнул слева белобрысый паренек. – Чего вчера школу пропустил? Классная обещала тебя сожрать!

– Подавится, – спокойно бросил Никита, даже не глядя в сторону товарища. У него слишком много дел, чтобы отвлекаться на всякие глупости.

В подъезде дорогу преградила неприятного вида компания.

– А-а! – радостно воскликнул один, приподнимаясь со ступенек. – Наш Ромео!

– Костолом, а ты посмотри, какой он недовольный! – хмыкнул второй.

– Ой, правда… – испуганно сказал Костолом. – Чего-то я боюсь его. Может, денег ему дать?

Компания дружно заржала. Никита равнодушно оглядел ее и сказал:

– Мне нужно пройти.

– Да что ты говоришь? – осклабился Костолом и подмигнул приятелям. – Так это значит, что ребятам вставать придется, двигаться. А они, может, устали – полдня девок тискали… Поэтому, я думаю, проход придется оплатить. Верно я говорю?..

Договорить Костолом не успел, так как получил короткий и несильный удар в кадык. От которого зашелся в хрипе и осел, схватившись за шею. Никита переступил через ноги его ошеломленных дружков и направился выше, в сторону своей двери.

Как раз в это время мимо него спускалась Катя.

– Привет, – сказала она, недоуменно глядя на хрипло кашляющего Костолома.

Никита, не обратив на Катю никакого внимания, прошел мимо. Позвонил в дверь.

– Чего так поздно? – спросила мать, открыв дверь. – Что с телефоном? Я звонила, звонила… Ты бы хоть предупреждал. Знаешь, какой у нас район…

Шумно топая, мимо пробежал братишка.

– Да, мама, да… – промямлил Никита. – Не получилось как-то позвонить. Но я…

– Давай иди ужинать, – уже с кухни позвала мать.

– Иду, мам! – ответил Никита.

Он подошел к большому зеркалу, висевшему в коридоре, и с интересом вгляделся в собственное отражение. Усмехнулся.

И отправился на кухню, по привычке придерживая у бедра невидимую кобуру.

Часть вторая

ДОМ, МИЛЫЙ ДОМ

– Думай, Вася, думай!

– Чего тут думать? Прыгать надо!

Старый анекдот

Глава первая

Слон давно подозревал, что Кэвин ведет какую-то своюигру. Проверить это не представлялось возможным – ведь из нормального человеческого агента не сделаешь нейронавта и не приставишь к подозреваемому. Однако чутье его никогда не подводило. Слишком уж независимо начал ставить себя в последнее время ведущий сотрудник агентства. Конечно, он многое сделал для поднятия престижа фирмы, для того, чтобы правительство перестало смотреть на них, как на прокаженных. Ведь до сих пор мало кто, даже из посвященных, действительно верил в реальность нейронавтики.

Однако боссов интересовало одно: результаты. А результаты были вполне ощутимыми, и даже военные, понятия не имевшие, откуда у них появляются все новые и новые данные, выказывали удовлетворение. Что уж говорить о специалистах, которые могли перевести добытую информацию в реальные цифры прибыли. Так что споры о природе нейронавтики немедленно отходили на второй план.

Тем не менее этот Кэвин был всего лишь жалким человеческим обрубком, сором, плесенью, которой, по нелепому стечению обстоятельств, природой дана была способность погружаться в пучины нейрокосма. Это было ужасно обидно: проверенные годами, тренированные и опытные агенты не могли, а этот нелепый, полубезумный человечишка – мог!

Слон невзлюбил его с первого дня, сам не понимая почему. Может, все дело было в обиде на несправедливость судьбы, которая свела на нет долгие годы подготовки и агентурной работы. Ведь этого получеловека добыли всего-навсего эксперимента ради в каком-то приюте для брошенных и умирающих уродов. И надо же – он, один из всех, оказался избранным! Только он мог вполне безопасно, без ущерба для собственной психики, и к тому же вполне успешно пользоваться Челноком. А сколько опытных сотрудников они потеряли до его прихода!

И уже пару лет агентство было вынуждено мириться с этой монополией Кэвина на нейронавтские способности…

Но теперь все, баста! Скоро – спасибо разведке – этой исключительности придет предел! Кто бы мог подумать, что подобными способностями обладают обыкновенные дети? Это, конечно, тоже не идеальный вариант, однако же вполне реальная альтернатива.

Конечно, если набирать рекрутов из приличных семей, может подняться невероятный вой. Но кто мешает использовать юридически несуществующих отпрысков нелегальных эмигрантов? Или каких-нибудь никому не нужных африканских малолеток? Тут простор для работы просто необъятен. И теперь этого первопроходца можно будет спокойно вышвырнуть из агентства пинком под уродливый зад.

…Слон собрал совещание у себя на седьмом этаже. Это был этаж руководства, и все здесь отвечало нормальным бюрократическим требованиям сладкого существования руководителя агентства. Здесь был весь полагающийся набор оргтехники и стоял приятный стрекот копиров и уничтожителей бумаг. Сновали озабоченные клерки в отутюженных темных костюмах, томно отвечали на звонки крутобедрые секретарши. Огромные стекла, заменяющие стены, давали прекрасный вид на Нью-Йорк с высоты разрушенных некогда небоскребов Всемирного торгового центра. Трудно было поверить, что это – всего лишь седьмой этаж.

Седьмой этаж под землей.

Когда агентство начало выдавать на-гора первые результаты, разведка всполошилась и решила спрятать его как можно дальше. Однако один Челнок они все-таки потеряли. Потому что есть в этом мире и иные разведки… Чтобы загладить скандал, в агентство хлынул небывалый поток денег, оно буквально захлебнулось деньгами. И проглотило недовольство.

И вот теперь все это великолепие отлаженного управленческого аппарата работало на одного-единственного исполнителя. Позор!

Четко в назначенное время прибыли Бык, Стервятник и Пума. На полминуты опоздал запыхавшийся Койот.

Слону не очень нравилась эта забава со звериными прозвищами, но служба безопасности запретила какие-либо упоминания имен. Это не вызвало удивления. Удивляло другое: почему Быком прозвали тощего, длинного как жердь, начальника отдела подготовки? Неужели это как-то могло помочь секретности?

Видимо, все-таки в этом был какой-то своеобразный юмор специалиста, раздававшего псевдонимы. Потому что остальные куда больше гармонировали с именами. Стервятник со своим гадким прищуром, суетливый Койот и изящная чернокожая Пума… Надо отдать должное работникам по персоналу: специалистов ему в команду подобрали классных. Безусловно, этим и определялся успех агентства.

Однако время почивать на лаврах закончилось. Противник, получивший в руки Челнок, стал куда более опасным. А информацию по проекту «Мечта» получить пока не удалось. Страшно представить, если они воплотят проект в жизнь первыми…

– Всем привет, – сказал Слон. Церемонии здесь были не в ходу. – По плану у нас сегодня ознакомительный запуск нейронавта второй волны. Я ничего не путаю?

– Все верно, – кивнул Бык. – Мы считаем, что наши парни вполне готовы.

– У меня большие сомнения на этот счет, – прищурилась Пума. – Ваши дети всего месяц в Центре. И вы предлагаете подпустить их к Челноку? Я считаю, что подготовку надо проводить более основательно.

– Вы видите все слишком узко, – возразил Бык. – В отделе нейронавтики почему-то считают, что более длительная подготовка даст более ощутимый результат. А я вам заявляю, что только максимально чистый, незамутненный условностями детский интеллект способен на хороший результат…

– Ерунда! Полная чушь! – жестко сказала Пума, и на ее лице дернулись мышцы.

– Тут можно спорить бесконечно, – внимательно осмотрев присутствующих, сказал Стервятник. – У нас пока только один пример удачного и стабильного погружения в нейрокосм.