Наследник для нелюбимого альфы (СИ) - Раевская Ада

Мира застыла с открытым ртом, видимо, хотела что-то сказать, но я её перебил. Потом рот она закрыла, пару раз моргнула и сказала:

– А… зачем?

Этот вопрос начинал меня раздражать. Но я ответил на него в точности так же, как и в прошлый раз:

– Ты мне нравишься. А когда девушка нравится, её приглашают на свидание. Так да, или нет?

Мира продолжала хлопать ресницами, а я не сдержал улыбки. Нет, она – самое прекрасное, что встречалось мне в этой жизни. И, надеюсь, она быстро осознает мои слова и согласится.

– Я тебе нравлюсь?

Я закатил глаза. Нет, это точно очень необычно.

– Да, я тебе это сегодня уже говорил, тебе не кажется? – она неуверенно кивнула.

– Но я думала, что ты пошутил, – её голос звучал тихо и, вроде бы, надломленно. Я подхватил её на руки, посадил в кресло, а сам сел на пол у её ног.

– Я не шутил. Как ты можешь мне не нравится? Это слово даже не совсем подходит. Мне кажется, я даже влюблён в тебя.

Она шумно выдыхает, мне хочется вновь её поцеловать, но я этого не делаю, потому что мы разговариваем. Разговариваем серьёзно и от разговора этого зависит наше будущее.

– Я… – мне кажется, что сейчас она начнёт извиняться за то, что не чувствует ко мне ничего, но каково же моё удивление, когда она говорит совершенно иное: – Тоже. Тоже влюблена в тебя.

Теперь я уже не игнорирую своё желание её целовать. Встаю на колени, притягиваю её аккуратно к себе и целую.

Долго, со вкусом, будто бы собираясь выпить до дна, но не жадно, а медленно, нерасторопно, наслаждаясь каждой каплей. Она мне отвечает, мы оба плавимся от нежности, но, несмотря на её слова я не собираюсь с ней спать сегодня. Нет, нам нужно хотя бы немного времени, чтобы привыкнуть к мысли о том, что мы оба хотим быть друг с другом. И не ради ребёнка, а из-за того, что меду нами есть чувства.

– Так на свидание ты со мной пойдёшь? – усмехаюсь я, наконец оторвавшись от неё. У меня прекрасное настроение, я готов смеяться и всю округу, мне хочется обернуться зверем и вылизать её щёки, как обычному псу.

– Пойду, – задыхаясь, горит Мира, а затем сама ко мне тянется, чтобы возобновить поцелуй.

И так длится ещё очень долго. В какой-то момент мы перебираемся на кровать, немного говорим, немного молчим, много целуемся. И так до тех пор, пока Мира не засыпает, прижавшись к моей груди.

Я перебираю пальцами её растрепавшиеся волосы и глупо улыбаюсь. Кажется, жизнь не такая уж и сука, раз подарила мне Миру и возможность стать отцом. Всё-таки, у меня может получиться самая настоящая семья, с женой и ребёнком.

После развода с Олей я не мог о таком и помыслить. Я легко её отпустил, потому что не видел для нас обоих будущего. Но после развода разбились все надежды. Я поставил крест на мечтах о том, что кто-то меня полюбит, что у меня будут дети. Оля очень быстро доказала, что для неё рождение ребёнка – не проблема. Буквально через несколько месяцев после того, как они с Даном сошлись, она забеременела Артёмом. И тогда я решил, что стать отцом не смогу. Наверное, Вселенная меня наказала за то, что я делал ради спасения себя, Лизы и стаи. И это долго ещё будет сниться мне в кошмарах, как и стеклянные глаза Мелихова. Головой я понимал, что иначе нельзя, но сущность моя противилась убийству. Хотя, вроде бы, зверь вообще-то наполовину.

Мира – моя новая надежда, мой шанс. И упускать её я не собираюсь. Собираюсь я лишь сделать её счастливой настолько, насколько она вообще может быть.

И, после того, как я об этом подумал, сон настиг и меня.

Глава 16. Мира.

Я спала долго. Для меня это неудивительно, я в Сочи чем только и занималась, что отсыпалась за годы недосыпа: сначала школа, потом смерть родителей, работа… Всё это не очень-то способствовало здоровому сну. А вот за последние месяцы я проспала, кажется, столько, сколько не спала за всю свою жизнь.

Проснулась я оттого, что мне было жарко. Не оттого, что солнце палило: об этом до следующего июня в нашей местности лучше вообще забыть, а оттого, что “обогреватель” лежал прямо подо мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Марк был горячим, об него, наверное, можно было бы даже обжечься. Я бы подумала, что он болеет, не знай я, что он оборотень. Интересно, как легко я свыклась с мыслью о том, что почти все, кто окружают меня сейчас, совсем не люди. Точнее, не совсем люди. Да, так правильнее сказать, вроде бы.

И Марк уже не спал. Он просто лежал, прижимал меня к себе и наблюдал за тем, как я сплю. Я потянулась, но не сильно, вспомнив о том, как однажды мне свело ногу от такого. Улыбка сама по себе расползлась по лицу, когда я посмотрела на Марка.

– Доброе утро, – пробормотала я хриплым ото сна голосом. – Подрабатываешь подушкой?

Марк усмехнулся.

– Подрабатываю, ага. И, соня, добрый день, – он перевёл взгляд на часы, и я, не удержавшись, присвистнула. Получается, мой сон длился больше двенадцати часов. Вот это я дала маху… Ладно, спишу всё на перелёт и стрессы.

Хотя, какие стрессы, блин, вообще? Я, можно сказать, скоро в карамель превращусь оттого, насколько у меня всё хорошо.

– Что будешь делать сегодня? – спросил Марк. Спросил с намёком, явно рассчитывая на ответ в духе: “Ничего,” – но я поспешила его разочаровать:

– Я должна съездить к Ире. И в квартиру. У меня даже вещей нет. Мне старые, конечно, не очень подойдут, но один комбинезон и одна футболка – это отстойно. В общем, дел, увы, дофига.

Марк нахмурился, кивнул, немного подумал, а потом сказал:

– Давай сделаем так: сейчас я увезу тебя к тёте, потом съезжу в офис, ты в это время побываешь в квартире, тебе же там близко, да? – я кивнула, – Вот. После офиса я тебя заберу и мы поедем по магазинам, потому что у тебя и по сезону одежды нет, и по размеру тоже.

Я вздохнула, посмотрела в окно и с удивлением обнаружила, что там не очень-то и пасмурно. Если на деле там ещё и не холодно, то я вполне комфортно в кофте и в ветровке пройдусь от дома Иры до своего.

– Неплохой план, – кивнула я. – Я бы могла и одежду сама купить, ты не обязан…

Я в этот момент на Марка не смотрела, но, судя по тону, которым он говорил, он закатывал глаза:

– Нет, ты не будешь шататься по торговому центру с кучей пакетов одна, и считать каждую копейку в голове тоже не будешь. И даже если возьмёшь мои деньги, то купишь всё по минимуму и потом будешь мучиться оттого, что у тебя в гардеробе полтора шарфа и не очень тёплая куртка. Так что, не обсуждается.

Я решила с ним не спорить. Мне это делать надоело. Если ему хочется тратиться на меня и уделять мне время, то проблемы исключительно его. Я отказывалась, если что…

Мысли это были, наверное, глупыми, но больше всего на свете я не любила чувствовать себя должной кому-либо. Заботу Иры я принимала если ни как должное, то как что-то естественное. Она была со мной с детства, я ей доверяла. Забота Марка же была для меня в диковинку. Я никогда не думала, что подпущу кого-то, кроме родственников, к себе настолько близко. А сейчас я наше ещё большее сближение никак не контролировала и мне было страшно.

– Тогда я пошла собираться, – я заставила себя отлипнуть от кровати. Марк же этого делать не стал, наблюдая за мной. Я вышла из его комнаты и проскользнула в свою, переводя дыхание. Тут же отправилась в ванную, как раз в ту, кстати, в которой мы были с Марком в нашу первую встречу…

Отогнав от себя воспоминания, я приняла душ, умылась, привела себя в порядок, с нежеланием влезла во вчерашние футболку и комбинезон, которые пережили два аэропорта и, пусть и комфортабельный, но перелёт. За носками пришлось идти на поклон к Лизке. Я надеялась, что она уже вернулась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

К счастью, так и была. Подруга даже уже не спала.

В её комнате, которую я нашла, потому что кое-как запомнила после её дня рождения расположение обиталища Лизки.

– Привет, – я заглянула в комнату после стука. – Сейчас будет странный вопрос: не найдётся лишних носков?

Лиза улыбнулась, увидев меня и сказала: