Я болен тобой (СИ) - Стоун Юлия

Издаёт смешок.

– Но ты все равно послала его в сад, да?

– Почему ты говоришь в прошедшем времени, я и сейчас его туда шлю. Наркомана моего, оказывается, уже поймали. И отпусти уже меня, я хочу домой. У нас папа в гостях.

Подействовали мои последние слова на него? Конечно нет. А если кто-то войдёт сейчас в подъезд? Зря свет тут починили.

– Нет. Ты – моя.

Впивается пальцами в ягодицы так, что завтра у меня точно останутся синяки и, совершенно точно, говорит серьезно, отчего низ живота моментально прошибает током.

– Ай. Ты прилетел мне это сказать?

– И ещё ремнём тебя отлупить.

– За что? Я больше не надевала то красное платье, оно неудобное.

Смотрим друг другу в глаза и улыбаемся. Только он – дьявольски, что-то задумал.

– Сейчас мы поедем ко мне, – одобрительно кивает.

Отрицательно мотаю головой. Он усиливает хватку и уже окончательно впечатывает в свой пах, между нами только слои одежды.

– Я свихнусь до конца июня в Стэнфорде без тебя, и провалю экзамены, пожалей меня, – говорит как настоящий кот из Шрэка.

Нет, как бы я не хотела, но ты реально не мой уровень. Мне нужно всегда это держать в голове. И вообще, держаться за что-нибудь, когда нахожусь рядом с ним.

– Значит такова твоя судьба.

– Ты – моя судьба. Но сейчас у тебя есть два варианта действий на выбор.

Он безотрывно смотрит на мои губы и я, ощущая на них легкое покалывание, слегка прикусываю нижнюю губу. А потом этот бездонный взгляд в глаза, пипец, мурашки медленно покрывают всю спину и шею.

– Либо ты будешь хорошей девочкой, и до моего возвращения из Штатов делаешь всё, что говорит дядя Миша. Тогда, завтра я улечу вечерним рейсом, – говоря это он делает два шага к стене и прижимает меня собой, так что дышать становится совсем трудно.

Ах. Он вернется. Но сначала уедет.

– Либо мы сейчас едем ко мне, – наклоняется и целует шею, – я задерживаюсь здесь на неделю, и всю эту неделю беру тебя во всех позах, которые мне нравятся. А потом ты всё равно ждёшь моего возвращения под присмотром дяди Миши.

Угольки из-под котлов в аду переместились мне под кожу. Я горю.

– Выбирай, – говорит полушепотом мне на ухо.

– Извращенец, – прикрываю на секунду глаза, ну и выбор! Хотя я сейчас в таком состоянии, что готова согласиться и на второй вариант, но не сдаюсь. Мозг ещё работает. Наклоняю голову вбок, открываю и сразу сужаю глаза. – А ты не устал так стоять?

Улыбается, как же красиво этот гад улыбается.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я сейчас шучу.

Я это вижу, но надо сменить тему, пока это возможно.

– У меня вопрос, а куда делась твоя любовь со второго курса, которой ты подарил машину?

Он пару секунд смотрит мне в глаза, а потом начинает громко и раскатисто смеяться, запрокидывая голову назад, сотрясаясь всем телом, и мне передаётся его вибрация. Потом обратно переводит на меня взгляд довольного кота, наевшегося сметаны.

– Катя! Я так рад, что ты потратила время, чтобы узнать меня получше, – и ржёт, – правда, я очень рад. Потому что про историю с Верой знают очень немногие, а это значит, что ты глубоко копала.

И дальше ржёт. Так, похоже, что я себя всё-таки выдала. Но мне жутко интересно, что это за история, Паша был уверен, что между ними что-то было. А моё ли это дело вообще, копаться в его прошлом? Сейчас он стоит тут, со мной. Но всё же любопытство во мне уже разыгралось.

– И?

Он смотрит на меня и улыбается белоснежной улыбкой. Искренне, подкупающе. Ну же, отвечай.

– Нет, у нас с ней ничего не было. Кроме того, что я проспорил ей тачку.

– Это как?

– Вот так, глупый спор. Перевелась она в другой город тоже не из-за меня, там что-то в семье случилось. Что ещё ты про меня нарыла?

Не спал с ней. Проспорил тачку. Прекрасные споры у мажоров. На меня он тоже поспорил? Этот вопрос теперь стал костью поперек горла, но задавать его я не решаюсь.

Ничего особенного в твоем досье больше и не было, но тебе это я не скажу.

И правда, долго он так может стоять?

– Ничего. Я. Хочу. Домой.

– А я хочу тебя, но сейчас даю тебе варианты выбрать.

Господи! Кто выпустил этого демона из преисподней?

– Хорошо, я подожду пока ты устанешь! – наиграно тяжело вздыхаю. – А сколько там тебе ещё учиться, два года? Три?

– До конца июня, – широко улыбается, и огоньки пляшут в его глазах.

– Так… мало? А потом… каникулы?

– Ха! – улыбка до ушей, – Остальное – на удаленке, ещё полтора года приезжать каждый семестр на экзамены.

Черт! Я влипла.

– Зачем, интереснее же учиться очно?

– Катя, я уверен, что мне и здесь будет интересно. Так мы идём к тебе или едем ко мне?

Псих. Он не появлялся в моей жизни ещё до нового года, только писал дурацкие сообщения, а теперь предлагает сумасшедшие сценарии на выбор.

– Я иду к себе, а ты можешь опять пропасть на три-четыре месяца.

– Ла-а-адно, – он отстраняется и опускает меня на ноги. Что это значит? – я поменяю билет, задержусь на недельку. Пойдём?

– Не надо менять билет. Давай ты просто будешь жить как раньше и оставишь меня в покое? – теперь я отстраняюсь и иду к лифту, нет, пешком сейчас точно не вариант.

– Как раньше я не хочу, – негромко, но твёрдо заявляет.

Мы доезжаем на мой этаж, и я звоню в квартиру. Отец безэмоционально нас встречает, прощаюсь со своим сталкером, но прежде он успевает сказать, что заедет завтра утром, в восемь.

Чего? Так рано?!

Глава 34

– Котёнок, что это было? – на лице отца отмирают эмоции. Я не знаю, я сама в шоке.

– Это безумие под именем Кирилл Авдеев. Мы с ним раньше учились в институте, но он во втором семестре переехал в США.

– Понятно, я посмотрел уже в интернете про него, что он делает тут? Это ведь он организовал поимку наркомана?

Если бы я знала. Говорить отцу свои догадки про спор на меня точно не буду, тогда завтра в восемь будет много крови. А других причин, по которым Кирилл Авдеев мог бы ко мне прилипнуть у меня нет.

– Честно – не знаю что он делает. Приехал проведать после истории с наркоманом.

– Дочка, я знаю ты всегда принимаешь правильные решения, но тут прошу тебя быть осторожной. Большие деньги дают много возможностей людям, я переживаю, чтобы эти возможности не использовали против тебя. Я не хочу, чтобы на тебя давили и к чему-то принуждали.

– Папа, ты же знаешь, что меня принуждать к чему-то – это дохлый номер.

Улыбаюсь, но это лишь слова, потому что за все пять раз или сколько мы там виделись это дьявол прекрасно пару раз успел запихнуть меня к себе в машину, организовать слежку, используя моего друга, даже удалённо забраковать мой наряд, скорее всего уволить, нанять мне водителя-охранника. Вот псих.

– Хорошо, но, если что – ты мне сразу скажешь, обещаешь?

– Да, обещаю.

***

Мне хорошо, спокойно несмотря на то, что вокруг вода. Это как? Но я не тону, только если в своих ощущениях. Мне тепло, а кожа на спине вообще горит, стопроцентное соприкосновение с адски раскаленным мужчиной, с моей погибелью. Сильная мощная рука лежит на моём животе, под водой, крепко прижимая меня, не оставляя ни чуточки расстояния между нашими телами. Чувствую его дыхание на своем виске, вижу, как он второй рукой прижимает мои руки и почему-то мне не страшно, я ничего не боюсь, с ним.

Это не открытая вода, это просто ванная, шикарная, удобная ванная с пушистой пеной, в просторном светлом помещении, а мы – в ней просто отдыхаем. И у меня есть абсолютное понимание того, что он не причинит мне вреда, а наоборот. Даже когда он отпускает мои руки и проводит мокрыми пальцами по моей скуле, поворачивая за подбородок в свою сторону, я понимаю, что этот момент – единственное, чего я хочу. Я хочу его, моего дьявола. Температура моментально взлетает, кожа начинает полыхать, это не ванная, а наш личный котел. И, видимо, угли к нему Кирилл уже давно приготовил, потому что ни на секунду не задумываясь, он разворачивает меня к себе лицом, усаживает на колени, глаза в глаза.